Бездушные  - читать онлайн книгу. Автор: Нил Шустерман cтр.№ 9

… но решительность его немного ослабла.

– Вы из Сопротивления?

– Я могу тебе помочь!

– Слишком поздно! – Клаппер чувствует прилив адреналина. Слышит, как стучит в ушах пульс. Интересно, а можно сдетонировать от ударов сердца?

– Мы вычистим твою кровь! Мы можем тебя спасти!

– Врёшь ты всё!

Но клаппер знает – это возможно. Так сделали с Львом Колдером, верно? А потом клапперы пришли к нему и попытались убить за то, что он не хлопнул.

Наконец один из множества погружённых в экстатическую тренировку качков замечает, какого рода беседа идёт между менеджером и новеньким, и вскрикивает:

– Клапперы! – Он пятится. – КЛАППЕРЫ! – вопит он и устремляется к двери. Остальные быстро вникают в ситуацию, разражается паника. Однако менеджер не сводит глаз со своего собеседника.

– Я могу помочь тебе!

Внезапно здание сотрясает взрыв, тренажёры валятся на пол. Она сделала это! Она выполнила миссию! Её больше нет, а он всё ещё здесь.

Мимо него бегут люди – окровавленные, кашляющие, заходящиеся криком; менеджер снова хватает его за руки с резкостью, достаточной для детонации.

– Тебе не обязательно следовать её примеру! Прими самостоятельное решение! Стань на сторону правого дела!

Клапперу хочется верить, что ему и впрямь говорят правду, что эта искорка надежды настоящая, не фальшивая; однако повсюду царит хаос, кругом сыплются горящие обломки, и в голове у него такой же кавардак. Разве может он предать свою подругу? Разве может он закрыть дверь, которую она открыла, и отказаться завершить дело, которое она начала?

– Я найду для тебя безопасное место. Никто никогда не узнает, что ты не стал хлопать!

– Хорошо, – говорит он, придя наконец к решению. – Хорошо.

Менеджер испускает вздох облегчения и отпускает его руки. И в тот же момент клаппер широко разводит ладони и резким движением сталкивает их вместе.

– Не-е-ет!

И он уходит, уходит, прихватив с собой и деятеля из Сопротивления, и то, что осталось от здания, и последнюю искру надежды.

Первый в мире составной человек одет в классический вечерний костюм.

На нём сшитый на заказ фрак высшего качества. Кам хорош. Великолепен. Потрясающ. Во фраке он выглядит старше; но возраст для Камю Компри – понятие расплывчатое, он ведь толком не знает, сколько ему лет.

– Выбери мне день рождения, – требует он у Роберты, пока та завязывает на нём галстук. Похоже, ни одно из множества фрагментарных сознаний, составляющих его мозг, не хранит сведений о том, как завязать галстук-бабочку. – Назначь мне возраст!

Роберта для Кама что-то вроде матери. Во всяком случае, носится она с ним и вправду, как с собственным чадом.

– Сам выбери, – отвечает она, продолжая возиться с его бабочкой. – Ты же знаешь день, когда тебя собрали.

– Фальстарт, – говорит Кам. – Все мои части существовали ещё до моей сборки, так что этот день для празднования не подходит.

– Все части любого человека существуют ещё до того, как он появляется на свет в качестве индивидуума.

– До рождения, ты имеешь в виду.

– Да, до рождения, – уступает Роберта. – Но сам этот день – явление случайное. Одни младенцы рождаются раньше срока, другие позже. Определять начало жизни днём, когда ребёнку отрезают пуповину – это очень условно.

– Но они все были рождены, – настаивает Кам. – А это значит, что я тоже родился. Только не в один момент и у разных матерей.

– Бесспорно, – подтверждает Роберта, отходя, чтобы полюбоваться им. – Твоя логика непогрешима, как и твоя внешность.

Кам поворачивается и смотрит в зеркало. Его волосы – множество симметричных разноцветных прядей – аккуратно подстрижены и уложены в безупречную причёску. Звезда на лбу, образованная сходящимися в одну точку оттенками кожи, лишь служит дополнительным украшением его необычайной наружности. Шрамы уже давно не шрамы – они превратились в тончайшие, с волосок, швы. Скорее экзотично, чем отталкивающе. Его кожа, волосы, всё тело – произведение искусства. Он прекрасен.

«Так почему же Риса покинула меня? »

– Дверь на замок! – машинально произносит он, но тут же прочищает горло и делает вид, что ничего не говорил. Эти слова вырываются у него в последнее время всякий раз, когда он хочет прогнать от себя ту или иную мысль. Он не может вовремя остановиться и не произнести их. Они ассоциируются у него с образом падающего бронированного занавеса, отсекающего мысль, не пускающего её в сознание. «Дверь на замок» стало теперь образом жизни Кама.

К несчастью, Роберта отлично знает, что стоит за этими словами.

– Десятое октября, – быстро говорит Кам, чтобы отвлечь её от неприятной темы. – Мой день рождения будет десятого октября – приурочим ко Дню Колумба ⁶.

Ибо что может быть более подходящим, чем день, когда были открыты новая земля и новые люди, для которых эта земля не была новой и которые вовсе не нуждались в том, чтобы их открывали?

– Десятого октября мне исполнится восемнадцать.

– Чудесно! – соглашается Роберта. – Устроим грандиозную вечеринку в твою честь. Но сейчас у нас на повестке другой праздник. – Она ласково берёт его за плечи, поворачивает к себе лицом и поправляет бабочку на манер того, как выравнивают картину на стене. – Уверена, мне не требуется внушать тебе, как важен для нас этот приём.

– Не требуется, но ты же всё равно примешься внушать. Роберта вздыхает.

– Речь больше не идёт об учёте потерь и выработке стратегии, Кам. Не скрою, предательство Рисы Уорд выбило нас из колеи, но ты справился блестяще. И это всё, что я могу сказать на этот счёт. – Однако, по-видимому, это не всё, потому что она добавляет: – Внимание публики – это, конечно, много; но сейчас ты попал под луч прожектора тех, кто заправляет делами в нашем обществе. В этом фраке ты неотразим. И теперь ты должен показать им, что твой внутренний мир так же прекрасен, как и внешний.

– Красота – понятие растяжимое.

– Вот и заставь их растянуться у твоих ног.

Кам выглядывает в окно. Прибыл лимузин. Роберта подхватывает свою сумочку, Кам – как всегда, безупречный джентльмен – придерживает дверь перед дамой. Они выходят в душную июльскую ночь, покидая шикарную вашингтонскую резиденцию «Граждан за прогресс». Кам подозревает, что у могущественной организации имеются квартиры во всех важнейших городах страны – а может и мира.

«Почему «Граждане за прогресс» тратят на меня столько денег и влияния? » – часто размышляет Кам. Чем больше они ему дают, тем сильнее его злость на них, тем глубже он чувствует свою несвободу. Его вознесли на пьедестал, но Кам давно уже понял, что пьедестал – это род золотой клетки. Ни стен, ни замков, но если у тебя нет крыльев, ты никуда не улетишь. Пьедестал – самая надёжная из тюрем.