Лабиринт. Войти в ту же реку - читать онлайн книгу. Автор: Александр Забусов cтр.№ 12

Услышал сопение за спиной. Оглянулся. Ванька тоже глазел на Мишку. Наверно пора заканчивать этот просмотр. Спросил:

— Ну, что? Чайком угостишь гостя?

— Да, вы подождите. Сейчас самое интересное увидим. И кто его этому учил? Вы не в курсе?

— В курсе чего?

— Понятно. Смотрите.

Судя по всему, парням в зале и самим было интересно необычное рукомашество «одинца». Будто подгадав специально, освободили для него один из мешков. Молча кивнув, тот занялся отработкой ударов по нему. Дед приметил, что Михаил натянул на руки старые отцовы перчатки, почему-то обрезанные в районе пальцев на руках. Издали толком так и не рассмотрел.

На «многострадальный» боксерский мешок посыпалась серия ударов, удары в связках. Бил только руками, только ногами, ногами и руками. Иван засопел и стал комментировать происходящее:

— Он ведь четко знает, куда и как ударить. Вот, прямой удар правым кулаком в корпус, крюк левым кулаком в голову и апперкот правым кулаком в солнечное сплетение… Сейчас, прямой удар правой стопой в пах, лоу кик левой стопой по бедру, удар правым коленом в живот. Боковой удар правой стопой в колено, прямой удар правым кулаком в лицо, захват за плечи обеими руками и удар левым коленом сбоку в подреберье. Кто его тренировал?

— Э-хе!..

— Имитация быстрого, внезапного перехода от защиты к контратаке… Рационально работает, не на эмоциях. Я сначала думал в школе кто обидел, ну и пришел парень поднатаскаться «верхов», чтоб отомстить, кому-то морду «начистить»… Нет, здесь подход иной. У Михаила навык имеется и удары ему мастер ставил. Не за один день, не за месяц и даже не за год нарабатывается такое. Ему считай семнадцать?

— Восемнадцатый год пошел…

Отвлеклись. Стояли оба друг напротив друга, взглядами «бодались». Ванька первым нарушил молчание. Высказался:

— Вот-вот!.. Смотрел я, как каратисты занимаются. Вещь запрещенная у нас в Союзе, хотя ничего особенного нет… А, то, что ваш тут… — мотнул головой в сторону окна, — …преподносит, ни в какие рамки не лезет. Боюсь, скоро накатают на меня «телегу» в органы. Мол, так-то и так, с моего попустительства… ну и так далее.

— Ваня, он с кем-нибудь спарингуется?

— Пока нет. Но прецеденты имели место. Сами понимаете, народ молодой, насмотрятся, а потом хотят проверить себя в деле… Короче, пресек все на корню. Так ведь за порогом, вольному воля.

— Не волнуйся. У Мишки голова на плечах имеется. На «дешевку» не клюнет, вывернется.

— Хотелось бы в это поверить, дядя Костя!

— А ты поверь, Ванюша. Я со своей стороны молодому, политику партии объясню.

— И все же, у кого он учился?

— Не знаю. Помнится лет пять назад, Витька к кому-то водил. Только, когда это было?!

— Значит, не скажете!

— Запамятовал…

Учеба в школе не напрягала, а вот общественная работа доставала его конкретно. Сбор макулатуры, стенгазета, конкурсы постановок, самые разные рейды и встречи с ветеранами, в комплексе портили нервы. Прибавить к этому комсомольские собрания и картина вставала в полный рост.

…Пришлось корректировать ранее распланированный день. То, что после последнего урока назначено собрание, стало известно перед уроком алгебры. Комитет комсомола тряхнул весь класс не по-детски. В их классной организации почти ЧП. Опять Шпика отличился. Каретников, когда узнал тему сбора, чуть не захлебнулся смехом. Подумаешь, перецеловал пятерых девчонок из их класса, и двоих из десятого «А». Тем более всё по обоюдному согласию. Он же не завуча школы, склонял к сексу в учительской! Дело-то молодое, а эти придурки из юных коммунистов, такой хай подняли. Уж Михаил, как никто знал, что творилось в городских, областных и выше… Комитетах комсомола. Секретари и водку жрали и молодых комсомолок «портили»…

Как раз из «А» класса, о произошедшем, «на верх» и стукнули. Девки тупо не поделили парня, а подгадили всем. Серега, высокий, спортивно-подтянутый, даже слегка перекаченный, стоял «на лобном месте» у доски. От волнения покусывал верхнюю губу с едва пробивавшимся на ней темным пушком. Волосы на голове густые, чуть волнистые, давно не видели стрижки и спускались на плечи. Если прибавить ко всему этому, что он по мнению школьной администрации еще и чуть-чуть хулиган, то для девочек влюбиться в такого парня было вполне естественно. В старших классах любовь вовсю занимала умы и сердца всех без исключения девочек и мальчиков. А когда же ещё влюбляться и целоваться как не в семнадцать лет?

Когда само разбирательство началось, класс загудел как разбуженный улей. Плохим было решение «старших товарищей», отдать на откуп комсомольцам класса все «представление». Тимоха Горностаев, стараясь перекричать других, выпалил вопрос:

— А, пусть секретарь поименно назовет всех, с кем Шпика целовался!

Услышали предложение. Проняло. Любопытство шкалило всех. Класс затих.

Галка Евченко встала от такой прямолинейности в ступор. Привыкла, что «наш паровоз, который вперед лети», то есть обсуждение вопроса, набирал обороты медленно и все по загодя заготовленной «бумажке», а тут такое!.. Каретников поднявшись из-за парты, проследовал к доске, встал рядом с «потухшим», чувствующим чем «пахнет», Шпикой. Под звук напряженной, звенящей тишины, произнес:

— А, пусть подследственный сам назовет всех поименно.

Затравленный взгляд был ему ответом. Прорезался голос секретаря. Галка чуть ли не завизжала:

— Каретников, ну какой подследственный? Какой подследственный? Шпика провинившийся комсомолец!

— Перед кем провинившийся?

— Перед всем комсомолом!

— Минуточку! Галочка, напомни, чем он там провинился?

— Своим аморальным поведением…

— Так значит помощь товарищам это у нас аморально?

— Как?

— Да, все просто. Это Шпика молчит, никого подставлять не хочет, а нам с Самариным терять нечего. Мы и рассказать обо всем можем. Так, Игорь?

Игорь Самарин дебилом никогда не был. Был по жизни обычным «тормозом». Вот и сейчас, пока в себя от сказанного приходил, пока соображал, что к чему, Михаил перешел в атаку. Он построил картину на основании подмеченных в течении не одного дня, фактов и ситуаций, сторонним наблюдателем каковых был.

— Значит так, объясняю. Линка и Светка! То есть Мазур и Иванова…

Обе девушки сидели за одной партой, с лицами цвета кумачового полотна.

— …на сборе металлолома чуть не надорвались, тащили болванку. Тяжесть адская! Поверьте! Сергей им помог ее дотащить. Вот они его и отблагодарили. Одна в левую щеку поцеловала. Другая в правую. Это был дружеский поцелуй. Правда же, Игорек? Мы с тобой лично это видели. Скажи!