Поцелуй, Карло! - читать онлайн книгу. Автор: Адриана Триджиани cтр.№ 120

– Война закончилась. Нормы расхода отменили давно.

– Значит, напрасная трата времени. Твоего времени. – Подхватив корзину с реквизитом, Калла стала подниматься по ступенькам.

– Я тоже начинаю так думать, – сказал Ники, идя за ней следом. – У меня, знаешь ли, своих проблем хватает.

– Прискорбно это слышать.

– Что-то не похоже.

– Слушай, у меня полно дел и есть о чем беспокоиться и без того, чтобы самодовольная телезвезда приходила сюда в поисках сочувствия. Я здесь делаю все, что могу. Я уже была в минусах, еще при жизни папы. И все стало только хуже. Я получила предложение продать здание и отвергла его. Видишь ли, для меня важно, чтобы театр продолжал работать, театр – это история, наследие, семейная традиция. А не деньги. Если бы я хотела разбогатеть, я нашла бы другой способ.

– Ты могла бы выйти за богатого.

– Ты у нас истинный современный мужчина.

– Я могу им быть.

– Только не сейчас. Не со мной. Никогда.

– Да ты кремень.

– Обстоятельства вынуждают. И если хочешь знать, я просто ищу кого-то, кто купил бы у меня театр, но позволил мне арендовать его, чтобы мы продолжили наше дело.

– Какое ваше дело, Калла?

– Шекспировские постановки. Репертуарные пьесы. Круглый год. С постоянной профессиональной труппой.

– Для десятка человек в зале? А то и для двух?

– Грубостью ты меня не обидишь.

– Это бизнес, видишь ли.

– О, может, нам попытаться найти спонсоров? Как телевидение. Мыло «Люкс», сигареты «Лаки Страйк», компания «Американ Стил»?

– Над этим стоит подумать. – Ники шел за ней по пятам.

– Фу. Ты становишься снобом. У шофера теперь собственный шофер.

– Я не стану реагировать на твои подковырки. Ты считаешь, что можешь выдавать тот продукт, который ты сама захочешь, и только потому, что ты решила, что он хорош, а публика придет только потому, что ты так сказала. Так что сноб – это ты, Калла.

– У меня нет шикарной квартирки, декорированной каким-то зазнайкой по имени Ральф, о котором рассказывает воскресный выпуск «Инкуайрера».

– Это вышло в куче изданий по лицензии «АП»!

– Я даже не знаю, что это означает, и знать не хочу.

– «Ассошиэйтед пресс».

– Там говорится, что ты живешь на двадцатом этаже.

– На двадцать первом.

– На верхотуре в стеклянном здании. Твои ноги не касались земли с тех пор, как ты попал на телевидение. Ты больше не настоящий человек. Ты забыл о зрителях на стоячих местах в партере. А я живу среди них! И для них творю!

– У тебя тоже есть фотография в газете, где ты рядом с мэром.

– Это было сто лет назад.

– И все же у тебя есть связи среди воротил. Почему бы тебе не попросить верзилу Фрэнка Арриго прийти и отремонтировать это здание? Он знает и штукатуров, и маляров, и мраморщиков, и монтажников.

– Я никогда не прошу об одолжениях.

– Следует начать.

– И ты туда же? Что это с вами, ребятушки? Если женщина не в нужде, то вы с ней и знаться не хотите. Что не так с женщиной, которая способна руководить постановкой?

– Ничего такого. Если она действительно может руководить.

– Знаешь что, Ники? Мне это не нужно. Заявился сюда и рассказываешь, что и как мне нужно делать, а сам даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь!

Актеры сбились в кучу в кулисах, а Калла пронеслась через сцену и пинком открыла служебную дверь. Послеполуденное солнце с улицы пронзило ярким лучом темноту сцены. Ники стоял в этом луче.

– Ты ставишь пьесы не хуже, чем режиссеры-мужчины. Но ты не умеешь делать деньги. Это иная способность. Ее не было у твоего отца, и у тебя ее нет.

Труппа, ошеломленная резкостью Ники, дружно затаила дыхание. Все они глядели на Каллу, которая, несомненно, должна была взорваться. Но Калла просто смотрела на Ники, спокойно сунув руки в карманы.

– Может, у него и не было такой способности. И может быть, ее нет у меня. Но мы преданы нашему делу. Мы остаемся здесь, мы стараемся изо всех сил, и мы не сдаемся. Мы верим, что Саут-Филли необходим театр, играющий классику. Мы не сбегаем, потому что есть определенное величие в служении людям. Я не надеюсь, что ты это поймешь, потому что ты сделал иной выбор.

– Остановись, Калла! – возмутился Ники.

Калла подняла руку:

– Вместо того чтобы травить меня своими вопросами, ответь мне сам на два вопроса. Кому из них ты писал, кому звонил? – Калла указала на Тони, Норму, Джози и Хэмбона, которые уткнули глаза в пол сцены. – Есть такие?

Ники повернулся к старым друзьям, которые избегали смотреть ему в глаза. Он хотел позвонить Тони и пригласить его на спектакль, познакомить его с Глорией, но так и не сподобился. Он знал наверняка, что Норма с удовольствием посетила бы воскресный мастер-класс в театре «Абби», но не догадался послать ей приглашение. Хэмбон обожал мыльные оперы, а Джози месяцами бы млела над открыткой с изображением статуи Свободы и надписью: «Надеюсь, что вы с Бертом в добром здравии». Но он так и не послал эту открытку. И ничего не сделал. Думать – не значит делать. Он оказался плохим другом.

– Ты забыл людей, которые тебя создали. Этот театр дал тебе толчок.

Калла посмотрела вверх, под потолок, где провода пересекались, как тонкая серебряная паутина. Какое величавое место, если позволить воображению дорисовать нужное. Но Ники Кастоне этого не понял.

Калла продолжила:

– Театр Сэма Борелли. Как мило с твоей стороны прийти сюда и почтить память моего отца, обозвав его плохим бизнесменом.

– Он бы со мной согласился.

– Он не может постоять за себя, его здесь нет.

– Почему ты не признаешь, что тебе нужна помощь?

– Даже если бы я нуждалась в помощи, а я в ней не нуждаюсь, ты был бы последним человеком, кого я попросила бы о ней.

Роза Де Неро выглянула в щелку занавеса:

– Извините, но пора открывать зал.

– Открывай зал, Роза, – объявила Калла. – Все по местам! – Она повернулась к Ники: – Извини, мы должны играть спектакль.

Рука Каллы так и лежала на открытой служебной двери. Ники прошел по солнечному лучу и вышел на улицу, в послеполуденное солнце, потом на погрузочную платформу, и Калла закрыла за ним дверь.

– Она ему высказала-таки, – прошептал Хэмбон Тони.

Труппа заняла свои места. Выстроившись в затылок за Хэмбоном и Тони в своих красочных бархатных нарядах, они напоминали коробку восковых мелков.

– Что же нам теперь делать? – спросила Норма, застегивая длинные серьги из горного хрусталя.