Учитель - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Даймонд cтр.№ 52

– Спасибо, сэр. – Эбби встала и через стол протянула ладонь для делового рукопожатия.

– Если интересуетесь, можете осмотреть экспозицию, а работать начнете в понедельник. Особой спешки нет.

– Спасибо. Пожалуй, лучше начну прямо сейчас. Соскучилась по работе.

– Ваш энтузиазм и семейная преданность вызывают симпатию. Уже чувствую, что наша небольшая семья получила ценное пополнение.

– Надеюсь, сэр. – Эбби улыбнулась. Наконец-то в жизни снова появилось направление. Как хорошо, что ее приняли на работу, несмотря на отсутствие опыта!

Мистер Лоустофт проводил новую сотрудницу в комнату, где в высоких стеклянных шкафах хранились чучела птиц. Из-за плесени и опасности пожара отдел оставался закрытым.

– Сможете что-нибудь с ними сделать? Долгие годы никто к ним не прикасался. К сожалению, после пожара некоторые залы пришлось закрыть до лучших времен, когда появятся деньги на реставрацию наиболее пострадавших экспонатов. Шкафы мы ни разу не открывали. Стекло надежно защищает их обитателей. Средств, чтобы пригласить на работу опытного специалиста, не хватает. Птицы очень старые.

– Сколько лет назад случился пожар?

– Немногим более пятнадцати, – ответил директор и шагнул к одному шкафу.

Толстый слой пыли и сажи мешал рассмотреть стоявших на полках птиц, но Эбби все-таки постаралась что-нибудь увидеть.

– Это ворона?

– Ворон. Шкаф находится в ужасном состоянии, да и сами экспонаты далеко не в лучшем виде. Если вам удастся привести их в порядок, будет замечательно, тем более что скоро подготовим новую витрину.

– Постараюсь сделать все, что в моих силах, сэр.

– Можете брать экспонаты домой или работать здесь, если трудно перевозить их. Но должен предупредить, что один из залов мы сдаем под торжества, и в эти выходные намечается сразу два банкета, так что помещение будет выглядеть не лучшим образом. Ничего не поделаешь, пытаемся собрать кое-какие деньги на ремонт. Музей знавал и лучшие времена.

– Ничего страшного.

– Вот, возьмите. – Директор достал из кармана маленький бронзовый ключ. – Эта отмычка подходит ко всем замкам. Теперь она ваша. Инструменты остались от прежнего сотрудника. Можете пользоваться, пока не обзаведетесь собственными. Постараемся организовать для вас терпимое рабочее место. – Он тепло улыбнулся и ушел.

– Спасибо, – пробормотала Эбби ему вслед.

Она провела пальцами по стеклу, и на подушечках образовался толстый черный слой. Но в то же время инструменты аккуратно хранились в потертой кожаной сумке с множеством кармашков. Ее предшественник явно любил их и ценил. Лезвия оказались тупыми, но в глубине сохранился точильный брусок, так что привести ножи в рабочее состояние не составляло труда. Эбби вставила ключ в замок, с усилием открыла шкаф и поморщилась от тяжелого затхлого запаха. Осторожно вынула птиц и сложила их в пустой ящик. Придется пожертвовать одним экспонатом, чтобы починить другие – заменить испорченные и отсутствующие перья.

Вскоре вернулся директор.

– Я смотрю, вы накрепко тут застряли. – Он снова дружески, тепло улыбнулся. Эбби поднялась и отряхнула испачканную одежду. – Зашел, чтобы сказать: музей скоро закроется. Сегодня короткий день.

– О! – Эбби разочарованно взглянула на незаконченную работу: не любила останавливаться на полпути. – Можно я возьму кое-что домой?

– Спешки нет, как нет и недостатка в работе. Тысячи животных ждут вашего внимания, так что можете оставаться тут хоть до конца своих дней. – Мистер Лоустофт усмехнулся.

– С радостью останусь, – заверила Эбби, не покривив душой.

Несколько месяцев она провела, сидя дома и с болью наблюдая, как деградирует отец. Несчастье дочери он воспринял как собственное, и теперь Эбби чувствовала себя в долгу. Если бы не злосчастное происшествие, жизнь их текла бы по-прежнему. Если бы не ее глупая доверчивость. Теплой улыбки и нескольких добрых слов человека из чуждого мира хватило, чтобы лишиться инстинкта самосохранения, хотя вплоть до этой минуты жизнь ее безупречно соответствовала месту в пищевой цепи. Наверное, во всем виноваты фильмы, где незаметная простушка получает принца, а богатая красавица плачется в жилетку другу-гею. Увы, в жизни все складывается иначе.

Эбби не без труда протиснулась сквозь входную дверь с найденной в музее большой плетеной сумкой. Отец по-прежнему сидел на том самом месте, где она оставила его утром; только щетины на лице заметно прибавилось. Вечерами он смотрел мыльные оперы и программы о природе, не замечая присутствия или отсутствия дочери. Эбби поднялась к себе, поставила птиц на стол и достала из ящика набор хирургических инструментов – единственную вещь, сохранившуюся со студенческих дней. Странно было снова держать их в руках. Взяла первого ворона и бережно, чтобы не испортить целые перья, очистила от пыли старой косметической кисточкой. Она все равно больше не красилась, да и раньше не слишком увлекалась макияжем.

Работала всю ночь. Особых сложностей не возникло, а все, чего не знала, нашла в Интернете. Выходные тянулись долго, но Эбби трудилась прилежно, чтобы вернуть птицам былую красоту, пожертвовав самой испорченной из стаи. Закончив, бережно завернула каждый экспонат в бумагу и положила в сумку.

В понедельник утром она явилась в музей и увидела только что сделанный опытным плотником новый застекленный шкаф – копию старого, того самого, в котором птицы пережили пожар. Даже пейзаж на задней стенке ничем не отличался от прежнего. Эбби предоставили полную свободу в размещении экспонатов, а затем возрожденные вороны предстали на всеобщее обозрение в зале «Птичник».

В музее Эбби наконец-то почувствовала себя прежней. Тени прошлого отступили, а их место заняла очнувшаяся от долгой спячки жажда знаний. Каждый вечер она брала в библиотеке научные книги и жадно читала. Масштаб задачи, которую предстояло выполнить, открывался во всей полноте, но вместо того чтобы испугаться огромных, населенных тысячами животных залов, Эбби с радостью сознавала, что до тех пор, пока будет работать добросовестно и умело, место в музее останется за ней.

– Эбби, хочу кое-что тебе показать! – жизнерадостно воскликнул мистер Лоустофт однажды утром, спустя много недель после начала работы.

Он отвел ее в ту самую комнату, где они разговаривали в первый день, и показал результаты упорного труда. Ремонт Птичника закончился, директор лично наблюдал за реставрацией. Небольшой зал выглядел безупречно, а витрина с восстановленными воронами занимала почетное место в центре. Мистер Лоустофт признался, что это его любимый зал, хотя Эбби не понимала, почему: ей он казался тесным.

– Оставлю вас, наслаждайтесь результатами своего труда.

– Спасибо.

Эбби испытала удовлетворение, которого так не хватало в последнее время. За несколько недель службы в музее удалось превратить грязный темный угол в маленький рай для неживых существ. Она уподобляла себя этим птицам, навсегда застывшим в последнем вздохе. Подобно им и множеству других представленных здесь животных, Эбби встретила на своем пути дурного человека. Наверняка все эти маленькие существа не подозревали, какая судьба их ждет. Каждое из них стало жертвой, каждое воплощало обманутое доверие к окружающему миру, к близким, на чью защиту они рассчитывали, к подаренному природой инстинкту самосохранения. Большинство птиц убили из рогатки – оружия коварного, бесшумного, требующего определенной степени интимности. Эбби представила последние беззаботные моменты жизни жертв и охотника, затаившегося в ожидании идеальной возможности, когда весь мир вдруг зажмурится и никто, кроме него, ничего не увидит. Что ж, теперь эти животные принадлежали ей. Эбби точно знала, что будет их защищать и никогда не закроет глаза, не зажмурится ни на мгновение.