Осколки Сампо  - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Овсянников cтр.№ 56

– Стало быть, уходим все вместе, – сказал Антеро. – Немедленно, пока сюда не зачастили хозяева. А затем будем скрываться у моря и ждать судоходной поры.

Рунопевец был по-своему прав. Дело в том, что когда путники поселились в Корппитунтури как гости эманты, недоверчивый Уно не пожелал оставлять свою верную лодку под присмотром пограничной стражи Сариолы. Он вышел в море и целый день держал путь к северу, пока не отыскал крохотную бухту, которая впридачу оказалась необитаемой. Там хяме соорудил навес, а друзья, постаравшись на славу, укрыли его буреломом. Так судёнышко могло не опасаться ни непогоды, ни завидущих глаз, ни вороватых рук. Ускользнуть из Похъёлы морем оттуда не составит труда, но до тайника Уно – много дней пути…

– И всё же сидеть на побережье, под самым носом у Лоухи, еще опаснее, чем здесь, – веско проговорила Велламо. – Поэтому мы дождёмся, когда сойдет снег с земли и лёд с моря, а затем уйдём к вашей пристани. Путей в этих краях много, и один из них подойдёт нам. Он долгий и негодный, но то для похъёлан, а значит, для нас – самый лучший. Сооружайте волокушу, да покрепче.

До наступления весны друзья готовились к походу – собирали скарб, коптили мясо в дорогу – других припасов в зимней Лаппи было не достать. В день ухода попрощались с домом и двором – возвращаться уже не собирались: вымели пол, выскоблили стол и лавки, оставили запас дров.

– Мы тут не первые и не последние жители, – приговаривала Велламо. – Всегда нужно позаботиться о тех, кто придёт после тебя.

Перед самым уходом нойта долго пела и бормотала у порога избушки – благодарила домового, для которого оставила особое угощение. Обычно люди, навсегда покидая дом, забирали домового с собой, но духи-хозяева колдовских урочищ стояли особняком и никогда не уходили из своих жилищ.

– Слава тебе, добрый хозяин! – сказала Велламо под конец. – Уютно жилось мне в твоём доме. Ныне прими благодарность и прощай!

– Прими благодарность и прощай! – хором повторили мужчины.

В заповедную рощу явились утром – тревожить Хийси во мраке ночи было боязно. Хотя по весне злой дух присмирел, но в своём лесу он сохранял могущество круглый год. Поэтому его постарались задобрить – хозяину рощи поднесли трёх зайцев, глухаря и шкуру лисицы. Не помешало бы и ведёрко браги, но готовить оказалось не из чего.

– Ваше счастье, что Сампо не принадлежит Хийси, – проворчала нойта накануне, – а просто хранится в его владениях!

Снег сошёл почти отовсюду, но когда герои переступили предел рощи Хийси, они снова попали в зиму. Буреломы едва проглядывали из-под сугробов, ручей, служивший путником дорогой через лес, по-прежнему сковывал лёд. Солнцу и весенним ветрам удалось только растопить и раздуть снежную кровлю с верхушек деревьев, и теперь внизу сделалось чуть светлее – лучи солнца робко проскальзывали во владения Хозяина зимы сквозь прорехи в гуще ветвей.

Впереди, торя дорогу, шла Велламо, четверо друзей тащили следом волокушу. Та вышла на славу – крепкая и большая настолько, что в ней свободно бы уместились пять человек, при этом довольно лёгкая. Но всё же путники успели утомиться, пока добрались до заветного уступа на склоне горы.

При свете дня таинственный осколок не сиял – свет едва теплился глубоко внутри кристалла. Без этого Сампо казалось бы обыкновенной глыбой дымчатого, местами прозрачного льда. Но этот лёд не начал таять, когда к нему прикоснулись человеческие руки, более того – на ощупь осколок оказался тёплым. Антеро, Тойво, Уно и Кауко взялись за него со всех сторон, раскачали и попытались сдвинуть с места. К их удивлению, немалой величины глыба оказалась не слишком тяжёлой – такую же льдину не удалось бы своротить и всемером – но всё равно, когда драгоценный осколок был погружен на волокушу, друзья запыхались окончательно.

– И так до самого моря, – переводя дыхание, проворчал Кауко. – Нойта, у тебя в хозяйстве жеребчика нет?

– Есть, – улыбнулась Велламо. – Только он много болтает на языке саво! – и она внезапно вскинула в сторону Кауко руку. Тот выпучил глаза и попятился:

– Не вздумай превращать меня!

– Не кричи в священной роще, – строго проговорила Велламо, однако тут же смягчилась: – Ждите здесь. Будет вам конь, – с этими словами женщина скрылась за деревьями.

Вскоре послышался хруст веток, и из лесу показалась Велламо, а за ней, переступая длинными тонкими ногами, на опушку вышел величественный красавец-лось. Даже без рогов – зверь ещё не отрастил новые взамен сброшенных зимой – лось выглядел исполином.

– Это Тарвас, – кивнула нойта. – Он согласился помочь нам.

– Лось – твой ручной зверь? – удивился Антеро.

– Не, – Велламо покачала головой. – Ручному зверю тяжко без его хозяина, как и друзьям тоскливо в разлуке. Тарвас – мой добрый сосед. Он прекрасно проживёт здесь и после моего ухода. Это за ним вы гонялись, принимая за небывалого лося Хийси. Без моей помощи ваши арканы он сбросил бы лишь вместе с рогами. Вдобавок кто-то, – колдунья посмотрела на саво, – ранил его необычной стрелой, короткой и толстой. Из-за ваших глупых игрищ мне пришлось врачевать сразу двоих – человека и зверя! Но полно. Тарвас не держит на вас зла.

Следуя за нойтой, лось послушно приблизился к волокуше и позволил надеть на себя упряжь.

* * *

Хищно поблёскивали острия копий и лезвия секир, обглоданными досуха костями торчали палицы, угольями прошлогодних пожаров чернело среди весеннего леса оперение стрел – сквозь густую тайгу шагал отряд в полсотни вооружённых похъёлан. Косматые лошади тащили несколько волокуш, по большей части пустых или нагруженных легко, лишь бронями воинов да дорожным припасом – ватажники приберегали место для награбленного добра. По весне жители Сариолы не охотились на лесную дичь, зато начинали другую охоту – на дичь двуногую. А двуногой дичью в Похъе считался любой чужеземец, попавшийся навстречу и не сумевший дать отпор.

Военачальник Варкас вёл отряд в набег на лопарские стойбища. За зиму саамы добыли немало пушнины – самое время налететь и отнять, что получше. Молодым воинам, впервые вышедшим в поход – а их у Варкаса два десятка – полезно будет погоняться по тундре за лопарями, устроить облаву на рассеявшихся на просторе людей, искупать копья и мечи в человеческой крови. Дело даже не в добыче – лопари не должны забывать, кто хозяин на Севере. Осенью люди Лоухи снова наведаются в Лаппи – на этот раз за нагулявшими жир северными оленями.

Кроме набега у военачальника были и иные заботы. Зимой в Лапландии сгинуло четверо чужеземцев, что ушли сторону полуночи по воле Хозяйки Похъёлы. В Корппитунтури уже приготовлены колья, осталось только найти их черепа. От такой работы душа Варкаса радовалась – жалко лишь, что он не срубит эти головы с ещё живых врагов. В том, что гости эманты враги, военачальник не сомневался ни на миг – чужак не может быть другом. Если он слаб – он добыча, если силён – враг, или добыча, с которой приходится возиться дольше, чем хотелось бы. Этих же запретила трогать сама Лоухи; мало того, Варкасу пришлось принимать их самому, точно гостей. Он возненавидел пришлых, особенно их вождя – не по годам рассудительного карела-сувантолайнена. Карел не был ни бойцом, ни задирой, но Варкас чувствовал в нём вызов и не находил способа этот вызов принять. Ну да ничего. Когда они встретятся снова, у сувантолайнена не будет ни языка, чтобы заводить свои речи, ни глаз, чтобы увидеть, кто сложил его голову в мешок!