Сокровение. Книга 1. Сказания кровавой дани - читать онлайн книгу. Автор: Мгер Оганесян cтр.№ 54

Все совещающиеся переглянулись.

– А теперь сделаем вывод: кто остался в выигрыше от смерти Валтерия? – высказался Феракан.

– Аврело… – выдохнул Мэрфэл, опустив глаза. А Баэлькор нахмурил брови.

– Получив одобрение от арфаона, сбежал в свое жалкое королевство!

– Предварительно задобрил, снабдив Норюэль мясом, – снова подчеркнул Анделас.

Вдруг стук в дверь обрывает совещание. Заходит слуга:

– Ваше сиятельство, монсеньоры Этрей и Валтерий.

Мэрфэл округлил глаза и поднялся, а вслед за ним и остальные. Вдруг и правда заходит Этрей, придерживая облокотившегося на его плечи вялого Валтерия. А Валерия, постояв у порога и не желая привлекать к себе внимание в и без того сложной ситуации, молча покидает дворец.

– Сын мой! – Мэрфэл кинулся к Валтерию с раскрытыми объятиями.

– Отец!

Воссоединившись, отец и сын сели за стол. Тафраел приказал слугам принести еды и напитков прямо в зал совещаний. Ошеломленные присутствующие не могли найти слов, чтобы выразить удивление.

– Точно не Этрей, – подшучивает Амаэль так, чтобы услышали только Баэлькор и Феракан, которые в ответ усмехнулись.

Сирена и Джельм телепортировались во Флессию. Темно в округе, туман и тишина. Она падает на колени, пытаясь втянуть больше воздуха. А он равнодушно и отчужденно наблюдает высокомерным взглядом. Руки Сирены трясутся, в истерическом плаче она шепчет:

– Аджель…

Джинн никак не реагирует в ответ. Затем Сирена второй раз:

– Аджель! – поднимает заплаканные глаза на возлюбленного и хватает его двумя руками. – Скажи что-нибудь! Пожалуйста…

– Нам следует найти Эрикеля.

Вдруг кто-то за спиной заговорил:

– Вы ищете Эрикеля?

Сирена поднялась на ноги, вытирая слезы:

– Да, подскажи, где он?

– Несколько дней назад нас посетил победитель шепота волшебников. С тех пор никто не видел ни его, ни Эрикеля.

– Джайней? Что он здесь делал? – заинтересовался джинн.

– Пытался изучить сферу жизни, – ответил монах, держа в руках ведра с водой.

– Удачно?

– Насколько я знаю, ничего не вышло.

– Аджель! Это сейчас так важно? – чуть ли не набросилась Сирена. – Как ты можешь быть таким спокойным!

– Я могу вам чем-то еще помочь? – перебил монах.

– Дайте нам ночлег, пожалуйста.

Монах выделил им две комнаты, расположенные друг напротив друга. Джельм, лежа в постели, остывшими глазами смотрел в пустое небо за окном. Вдруг заходит Сирена, он поднимает голову и ждет, что будет дальше. Она никак не может успокоиться, поднимает трясущиеся руки и говорит:

– Мне очень плохо, Аджель, – через пару секунд молчания продолжает: – Обними меня.

Джинн поднимается на ноги, подходит и обнимает ее. В холодной ночи она ощущает тепло его бархатистой, розовой кожи. У нее перехватывает дыхание, а он спокоен. Эльфийка ищет утешения в объятиях возлюбленного, томно прошептав:

– Поцелуй меня.

Раб беспрекословно исполняет волю хозяйки. Сирена ощущает, что ее мужчина недостаточно искренен, и отталкивает его от себя:

– Да что с тобой?

– Со мной?

– Этой ночью погибли все наши сородичи! Я привела их на смерть! Я, понимаешь?

Джинн молча уставился на эльфийку, не проронив ни слова. Она, не дождавшись ответа, продолжила:

– Ради тебя! Я не знаю, что дальше, потому что теперь Мэрфэл меня точно не простит!

– Чего ты ждешь от меня?

– Чего я жду? Чего я жду, Аджель? – еще сильнее разозлилась Сирена.

– Не называй меня больше так, – словно взбунтовался раб.

– Как это так?

– Я больше не Джельм.

– В смысле? Как это не Джельм?

– Я Аджельман!

– С чего это вдруг?

– Я теперь джейя. Впредь я не эльф!

– А как же мы? Как же наша любовь?

– Мне открылись таинства выше любви.

– Что ты такое говоришь…

– Поверь, Сирена, любовь – это еще не все.

– Аджель, мы справимся. Вернем тебе облик эльфа!

– Я этого не хочу, Сирена. Ты даже не представляешь тот разум, которым я сейчас обладаю. Эту мощь…

– Я для тебя всегда была на втором плане!

– Ты думаешь о вещах малозначимых сейчас.

Сирена дает мощную пощечину Аджельману. А он лишь спокойно продолжает смотреть ей в глаза и даже не моргнул. Затем поднялся ветер, глаза Сирены покрылись мраком, хотя и засияли светом.

– Я сегодня умерла! И воскресла лишь благодаря чарам «второй жизни». А тебе плевать…

Джинн все еще молчал. Свет, исходящий от эльфийки, бликовал на лице Аджельмана.

– Pyole о iyni! – в одно мгновение возненавидев возлюбленного, метнула в него энергетический световой шар Сирена. Аджельман упал на пару секунд, затем поднялся.

– Ты же знаешь, я не могу ответить тебе и причинить тебе зло. Ведь я твой раб.

– Pyole о iyni! – еще больше разъярилась волшебница. Снова джинн падает и встает. – Pyole о iyni! Pyole о iyni! Pyole о iyni! – мощные шары поражают джинна до тех пор, пока он уже не в состоянии подняться. Сирена забирает его вторую запонку себе и заключает его в арэву.

«Ну что-ж, будешь теперь моим рабом, А-джель… ман», – эта мысль ее согревала больше, чем она подозревала. Ведь вслед за ней будут и другие, за счет которых она сможет и отомстить, и получить желаемое.

Черные ребра, черепа и прочие кости лежат на дне красного озера Арюны. В беспросветной мгле оно излучает ненавязчивый свет. В каждой стене вместо факелов – черепа, в которых жидкость из того самого озера. Его главными компонентами являются кровь иуралин – словно черный мох на каменных образованиях у Арюны, только погибая, сыпется в озеро. Но светится красная жидкость от третьего элемента, который позволяет ей постоянно расти в размерах. Акведуком сверкающая, как красная молния, космическая материя поступает с бескрайней башни Крадеса. Готическими линиями строение, возвышаясь к небу, скрывается во мгле туч. Многоярусное сооружение на четырех углах поддерживают необычные колоннф, по которым в буквальном смысле поднимаются руки. Это обменный процесс манны и материи. Местами от этих реакций вокруг башни мерцает черная молния.

Вдали от Арюны, словно под горой, расположены тысячи воинов, не имеющих ни кожи, ни мышц. Восставшие нежити стоят молча и неподвижно, держа оружие в руках. Каждый из них несколько крупнее, чем при жизни. Кости в три раза тверже и толще, от этого и сила больше. На черепах можно разглядеть ужас, застывший на лицах в последний момент, когда оборвалась их жизнь.