Двойной агент Шторм в Аль-Каиде и ЦРУ - читать онлайн книгу. Автор: Мортен Сторм, Тим Листер, Пауль Крукшанк cтр.№ 81

— У вас скверная репутация, — отметил я, имея в виду ЦРУ как учреждение.

— Верно. К сожалению, скверная. Потому что нам приходится защищать таких людей, как вы. Всю эту грязь мы не опровергаем — бесполезно. Люди читают то, что считают правильным, и думают то, что хотят думать, и не наше дело убеждать их в обратном.

Люди не в состоянии понять, продолжал Майкл, что значит просить кого-то вроде меня изо дня в день рисковать, причем ставить под удар и семью.

— Это очень непросто, — ответил я. А про себя подумал: в особенности если твое чувство ответственности за исход операции омрачается осознанием того, что твои кукловоды вдруг решат, что могут обойтись и без тебя.

Майкл выбрал момент, чтобы перейти непосредственно к делу. Его голос понизился до шепота.

— Послушайте, Авлаки был плохим человеком, и плохим во многих отношениях. И вы знаете это лучше меня.

— Я говорил вам об этом еще до того, как американцы проявили к нему интерес. Я говорил вам: ребята, будьте осторожны, он опасен, — ответил я.

— Правильно, — согласился Майкл и продолжал: — Следовательно, эту операцию мы готовили совместными усилиями, а не в одиночку, правильно? Готовили и много других операций.

— Согласен, — ответил я.

— Мы были очень, очень близко, — оценил Майкл. — Мы продвигались вперед — и если я говорю «мы», то имею в виду, вы понимаете, стремление к успеху.

Он сделал паузу, чтобы я осознал эту заранее четко продуманную аналогию.

— Это как на чемпионате мира — вы бежите по полю и видите, что можете забить, но ваш товарищ по команде не отдал вам пас, а забил гол сам. И что? А ничего — что случилось, то случилось.

Эта была вежливая попытка извиниться, но не такого извинения я ждал.

— Что за мальчик, которого вы взяли в Сане? Мальчик 15–17 лет?

— О его аресте я ничего не знаю.

Я объяснил, что за три недели до гибели Авлаки прибыл курьер «Аль-Каиды» забрать у меня флэшку.

— Откуда вам известно о его аресте? — спросил Майкл.

— А может, это просто совпадение — поразительное совпадение? — спросил я.

Майкл ясно почувствовал, что этот спор разрешить не удастся.

— Либо вы нам доверяете, либо нет. В данном случае я предполагаю, что не доверяете.

— Не доверяю.

Майкл утверждал, что знал о разных планах устранения Авлаки.

— Но вы не считаете, что меня непременно известят о задержании курьера, вышедшего на связь с вашим контактом? — спросил он.

При прослушивании записи меня поразило желание Майкла сказать мне что-нибудь успокаивающее, но только не признать, что ЦРУ вышло на Авлаки благодаря моим усилиям.

Теперь подошла моя очередь. Американцы, не без удовольствия заявил я ему, провалили предыдущие попытки найти и устранить Анвара аль-Авлаки. Спору нет, они не раз, иногда случайно, подбирались к нему почти вплотную. Но только после того, как в дело вступил я, после того, как я установил с ним контакт, передал ему соответствующее оборудование, обменялся с ним посланиями через курьеров — только после этого его, наконец, ликвидировали.

Пора было четко и поэтапно перечислить и остальные мои успехи, о которых Майкл мог и не знать. Именно я свел с Авлаки Ахмеда Варсаме из «Харакат аш-Шабаб». Именно я уговорил его поехать в Йемен. Я напомнил Майклу, что Варсаме арестовали по возвращении из одной из поездок в Йемен.

Потом я заговорил о Салехе Али Набхане, который к 2009 году стал одним из самых опасных боевиков «Аль-Каиды». Рассказал, как однажды тот даже пригласил меня в гости в Сомали. И именно телефон Blackberry и ноутбук, переданные мне Джедом, помогли его найти.

— Бах! И его нет! Он был устранен благодаря нашей зацепке. А вы даже спасибо не сказали!

Майкл не перебивал. Может, решил, если я выговорюсь, мне полегчает.

— Мы просто хотим услышать слова благодарности от вашего правительства, убедиться, что оно признает этот факт. Прекрасно, если бы это сделал Обама. Просто сказал бы «спасибо!». И больше нам от него ничего не надо.

— Ребята, я всегда был с вами честен. Я знаю, что вы прослушиваете мой телефон, мой дом, мои машины — одним словом, все. Прекрасно. Но что бы я ни говорил и где бы я ни говорил, я всегда был честен. Лжи в моих словах вам не отыскать, — подытожил я, ударив по столу.

— Я никогда и не обвинял вас во лжи, — ответил Майкл.

— Я даже нашел для Анвара жену. Скажите, еще кому-то из ваших агентов удалось найти и привезти ему жену?

Я понял, что миссия Майкла — своими глазами увидеть извержение вулкана и дождаться его окончания. Он отнюдь не собирался подтверждать мои заслуги в деле Авлаки перед ведущей американской разведкой. Дело сделано — это американцы победили терроризм.

Поднявшись из-за стола, я крикнул стоявшим внизу Клангу и Йесперу:

— Он просто сидит здесь и лжет ^[219].

Намерения Дании постараться быть милой с грохотом разлетелись в прах. Майкл встал и, не удостоив меня ни словом, ни взглядом, спустился вниз, в сад. Больше я его не видел.

Я подошел к Клангу с Йеспером.

— Знаете что? Весь разговор с ним я записал.

— Не может быть! — произнес Кланг, скривившись, словно от физической боли. Стань эта запись достоянием общественности, то, что он не сумел отыскать меня до встречи, явно не привело бы в восторг его начальство.

— Тем не менее записал. А потом ушел, — сказал я ему.

Позже до меня дошло, почему еще ЦРУ наотрез отказалось признать, что именно я вывел их на Авлаки. Это выставило бы датскую разведку соучастницей акции по физическому устранению, что по законам Дании является преступлением.

Спецслужбы сомкнули ряды.

Недели после гибели Авлаки были мрачными. Я не мог перебороть чувство вины за его убийство. Я постоянно представлял себе горе его стареющего отца, который всегда старался его уберечь, горе его жен и детей, и в особенности той женщины, которую я отправил к нему в Йемен.

Печаль усугубило зашифрованное послание, которое я получил от Амины спустя несколько недель после гибели Авлаки.

«Посылаю вам это письмо в большом горе и с печалью в сердце о моем муже, но и с чувством радости за него, принявшего мученическую смерть. Аль-Хамду ли-Ллях! Теперь он в Джаннат [раю] и чувствует только радость и счастье.

Я хотела бы связаться с вами в случае, если буду возвращаться в Европу, но у меня есть еще четыре месяца, чтобы принять решение. Мое главное желание — принять мученическую смерть… Да дарует Аллах нам всем сабр [терпение] и силу, чтобы пережить это тяжкое время в жизни.