Роман о Граале. Магия и тайна мифа о короле Артуре - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Кэмпбелл cтр.№ 57

5

Стремясь объяснить противоречивые образы копья и меча как оружия, которым была нанесена мучительная рана, я высказал предположение, что: а) роль меча в истории о Балине могла быть просто результатом путаницы и на самом деле в сказании должно было фигурировать копье; б) с самого начала должны были существовать две различные версии истории о мучительной ране: легенда про удар мечом и другая – про удар копьем. Есть доказательства скорее в пользу второго моего предположения; и, вероятно, Балин мог ассоциироваться с обеими версиями легенды о нанесении мучительной раны.

Возможно, выявленные мной похожие элементы историй могли возникнуть скорее в результате внешнего сходства, а не гомологичности этих образов, но явное совпадение многих элементов этих разных сказаний и то постоянство, с которым возникают многие странные ситуации в них, представляется мне весомым доказательством в пользу взаимосвязей, существование которых я предполагал.

Когда старого бога сменяет юный бог, на него налагаются все табу и полномочия прежнего бога плодородия. Со временем его начинают покидать силы, как это происходило с предыдущими стареющими богами, и тогда его смерть становится необходимой для поддержания жизни и плодородия. На смену осени и богатой жатве приходит зима – и божество стареет, утрачивая здоровье. И потому возможно, что наш юный герой может со временем стать жертвой мучительной раны, а не будет наносить ее сам.

В этом разделе я рассмотрю три приключения, в которых речь идет о мучительной ране, нанесенной тому, кого мы раньше рассматривали в качестве главного героя. Эти приключения не имеют непосредственного отношения к теме моего исследования, поэтому я не опирался на них как на аргументы. Они просто представляют собой нечто загадочное, чему я еще не нашел объяснения, и могут иметь отношение к теме мучительной раны.

1

Кухулин – знаменитый герой ирландских мифов, прообраз Гавейна, Балина, Персеваля и Галахада⁶⁰. Он был богом солнца и, «когда преисполнялся воинственного духа, для него уже не имело значения, кто друг, а кто враг»⁶¹. Однажды, ему тогда не исполнилось и семи лет от роду, им овладел боевой дух такой силы, что он стал громить все вокруг – и никто не мог с ним справиться. Наконец, была придумана удивительная хитрость, чтобы вернуть его в нормальное состояние. Придворные дамы предстали пред ним обнаженными. Впавший в буйство малыш застеснялся и закрыл глаза. Тогда его быстренько схватили и окунули в три ушата с холодной водой. Он был так разгорячен, что вода в ушате закипела, но боевой дух его покинул⁶².

Однажды «в облаках над его головой образовались дожди и сполохи яростного огня, так он был преисполнен воинственности в тот момент… От его боевого духа голова его искрилась, как точильный камень оружейника, и искры те летели гуще, мощнее и дальше, чем мачта корабля, а из его затылка вылетала во все четыре стороны темная кровь»⁶³.

Кухулина убил удар его собственного копья: Лигайд метнул его. Потом Лигайд своим мечом обезглавил Кухулина, но даже при смерти этот герой был очень опасен, потому что меч выпал из его правой руки и отрубил Лигайду правую руку.

Это двойное убийство может быть отголоском способа умерщвления богов плодородия с целью завладеть их душой. Данный эпизод может быть прототипом ситуаций, связанных с двумя мучительными ранами, о которых мы рассуждали ранее. Такое предположение объясняет многое относительно того, как юному богу-герою была нанесена мучительная рана.

2

В валлийской легенде «Передур» есть интересный эпизод, в котором сохраняются отголоски того, что когда-то было связано с мучительной раной:

Передур убивает змея, лежавшего под золотым кольцом, и забирает это кольцо себе. В течение долгих лет, тоскуя по своей любимой, он общается с язычниками и теряет силу и славу. Он возвращается ко двору короля Артура, «но никто из придворных не узнал его». «Откуда ты, славный воин?» – вопрошает Кей. И дважды задавал он ему этот вопрос, и трижды, но тот не отвечал. И Кей сразил его ударом копья в пах⁶⁴.

Во французской легенде «Queste del Saint Graal» («Поиски Святого Грааля») присутствует, на мой взгляд, искаженное изображение этой же ситуации.

«Персеваль видит, как лев борется со змеей, и помогает ему, а лев соглашается за это служить ему… Ночью ему приснилось, что к нему пришли две женщины. Одна – верхом на льве, а другая – на змее; вторая упрекает его за убийство змея. Наутро к нему на корабле приплывает какой-то старик, утешает Персеваля и истолковывает его сон: та дама на льве – это Новый Завет Христа, а та, что на змее, – Ветхий… Тут появляется придворная дама, которая предупреждает, чтобы Персеваль не верил этому старому толкователю сна. Она готовит для него пышный пир… и возбуждает в нем страсть. Он почти поддался ее чарам, но осеняет себя крестным знамением тем крестом, что находится на рукоятке его меча, и эта дама исчезает в языках пламени. Тогда Персеваль из чувства раскаянья пронзает себе бедро этим мечом»⁶⁵.

Весьма недвусмысленная аллегория. «Queste» – это более поздняя версия романа, созданная монахом, которого волновали темы искушения и непорочности. Мы более подробно рассмотрим их в части IV. А вот лев и пронзенное бедро – это очень интересно.

Профессор Рис блистательно связал образы золотых колец и романтических львов⁶⁶. Он указал на то, что золотое кольцо – это солнечный символ, следовательно, оно должно ассоциироваться со светом. Более того, он обнаружил, что в валлийском языке слово Ней означает и «свет», и «лев». А потому он убежден, что лев в валлийском романе может по ошибке символизировать образ кольца. Эта параллель довольно неуловимая, но, возможно, весьма значимая.

Передур – безусловно, валлийский вариант имени Персеваль, а два удара копьем могут соответствовать двум нашим приключениям. В пользу этого говорят эпизоды со спасением льва и кольца от змеи и затем появление придворной дамы. Оба удара копьем были непосредственно связаны с эмоциональными реакциями на появление дамы. В легенде «Передур» это были реакции рыцарские, а в «Queste» — монашеские. Эти эпизоды могут быть отголосками древних легенд, где говорилось о том, как юный бог состарился и как однажды ему нанесли мучительную рану.

Мы изучили происхождение мучительной раны, теперь пришло время обратиться к ее метаморфозам. Я хотел бы привлечь внимание к новым интерпретациям этой темы. Первоначальная серьезная попытка объяснить происходящее в природе и подчинить эти события воле человека, то есть тема мучительной раны, утратила свое научное значение. И тогда с точки зрения христианства она получила новое звучание и стала пропагандировать ту систему ценностей, которая заменила предыдущую.

Верования, отвергнутые рассудком человека, очень часто перемещались в его эмоциональную сферу и, сменив обличье, стали вызывать больше почтения к себе. Связанные с детскими воспоминаниями и тем, что происходило у домашнего очага, они стали объектом поклонения, стали дорогими сердцу традициями, и их изо всех сил оберегали. Потому неудивительно, что образ мучительной раны, каким бы варварским он ни был, дожил до периода расцвета христианства и вписался в систему его ценностей.