Золото Хравна - читать онлайн книгу. Автор: Мария Пастернак cтр.№ 26

Нилус был одет в короткий черный кафтан с кожаным наплечником для соколиной охоты. Голенища высоких кожаных сапог, обмотанные широкими ремнями, обтягивали его крепкие икры. Из-под кафтана виднелся край алой, точно кровь, шелковой рубахи. На широком, с золотыми заклепками поясе висел в черных ножнах меч с посеребренной рукоятью, рядом — длинный кинжал и кривой лопарский нож в узорчатом чехле.

Появление Нилуса всегда встречали настороженно. Вдруг кто в округе повинен в подлых словах против короля? Или, может, в наши леса вернулся Иллуги Медвежья Нога — разбойник, лет десять назад промышлявший в лесах по правому берегу Гломмы? ^[84] А если никто в долине не выступал ни против короля, ни против сюсломана и не было ни разбойников, ни беглых издольщиков — что с того? Нилус из Гиске и сам по себе мог доставить немало неприятностей.

Поговаривали, что бонд Тёрес из Фрюна, непримиримый враг Нилуса, год назад исчез бесследно во время охоты. А спустя всего месяц брат Тёреса Альбрехт оказался в темнице в Осло — якобы за поддержку какого-то заговора против короля и епископа.

Неведомо по какой причине, но случалось, что кто-то из неприятелей Нилуса находил скорую смерть, пусть и вполне объяснимую: срывался со скалы, погибал в пьяной драке, исчезал без вести, как Тёрес, либо его начинали преследовать неудачи — сгорала усадьба, волк резал всех овец, уходили слуги, работники отказывались от места.

Однако дело свое Нилус знал, и, если его звали извести разбойничью шайку, орудовавшую в округе, или пристрелить медведя-шатуна, что повадился таскать овец и ребятишек, никто не сомневался: работа будет выполнена в срок. Поговаривали, что он мстителен, жаден и способен на всё за полмарки серебра.

Бок о бок с Нилусом шагал Альгот, сын Скамкеля, по прозвищу Весельчак. Жидкие светлые волосы сальными прядями свисали вдоль квадратного его лица, блекло-голубые равнодушные глазки погружены были в глубокие глазницы. Его охотничья куртка была опоясана зеленым кушаком, сверху которого был надет кожаный пояс с подвешенной к нему тяжелой боевой секирой и четырьмя охотничьими ножами, которые Альгот, как говорят, умел метать на диво точно. Третьего дня вечером, в «Красном Лосе», Стюрмир за кружкой пива рассказывал местным охотникам, как прошлым летом таким способом Альгот убил медведицу с расстояния пяти шагов. За спиной Весельчак нес небольшой арбалет и красный колчан, полный болтов, оперенных ястребиными перьями.

Пятый охотник также был личностью известной. Звали его Дидрик Боров, и он вполне оправдывал свое прозвище — был огромен и всеяден. Дидрик всегда страдал от жары, и даже в этот морозный день на нем была одна только волчья ольпа без рукавов поверх распахнутой шерстяной рубахи.

Его жесткие, коротко остриженные волосы стояли торчком, точно свиная щетина, открывая маленькие, как-то по-особенному скрученные красные уши. Лицо было тоже красным и плотным. Его далеко не самый стройный стан перехвачен был красным поясом с серебряной пряжкою, с которого свисал меч в потертых ножнах бычьей кожи. Он был первый в долине по борьбе, однако никто не хотел иметь с ним дела. Два года назад во время состязания Дидрик сломал хребет своему противнику, и тот вскоре умер. За тот поединок Дидрику пришлось выплатить немалую виру — тринадцать марок золотом вдове погибшего. Разумеется, никто его не упрекал: что поделаешь, ну не рассчитал парень свою силу, его ли это вина?

Дидрик шагал широко и на ходу, сильно фальшивя, насвистывал себе под нос «Красавицу Сигрид» ^[85]. Рядом с ним шли двое слуг, одетые просто, как и полагается слугам, и неразговорчивые, — на них никто из встречных даже не глянул бы, когда бы не те сани-волокуши, что они тащили вслед за собою.

В санях на запачканной кровью рогоже лежали рядом два больших палевых волка-самца, убитых не далее как прошлой ночью. Их крупные головы свисали с саней, последний предсмертный оскал черных губ показывал белоснежные ровные зубы. Оба волка были молоды, не старше трех лет, в полной силе и, видимо, из одного помета, поскольку сходство меж ними в масти и в возрасте было очевидно. Мощные их тела были повержены, шерсть потускнела и опала. Жители Городища приветствовали охотников радостными криками. За санями уже бежали несколько мальчишек. Они начали было швырять в мертвых волков палками, шишками и комьями снега, но мрачный взгляд Весельчака Альгота враз убедил их оставить эту затею.

Собаки за заборами выли и заходились лаем, а встречные псы поджимали хвосты и жались к стенам. Многие люди, увидав, что за груз везут охотники, бросали свои дела и шли следом.

К тому времени, как охотники дошли до «Красного Лося», за ними уже двигалась целая толпа. Ни горница, ни двор не могли бы вместить всех, и большинству пришлось топтаться на улице.

Агнед вышла на шум в простом сарафане и пестрой повязке на волосах — она хлопотала на кухне. Увидала сани, всплеснула руками и пригласила охотников в горницу. Сани на время заперли в сарае, чтобы никто из любопытствующих не покусился на ценную добычу.

Торлейв проснулся от шума людских голосов за дверью. Было уже далеко за полдень. Он сел на узкой лавке и попытался привести мысли в порядок. На сердце у него было тяжело.

«Что там еще?» — хмуро подумал он и отправился узнавать, что случилось.

На дворе было шумно, люди стояли в сенях, разговаривали. Торлейв не стал их ни о чем спрашивать, а пошел прямо в горницу для гостей, которая вся гудела голосами, точно улей.

За длинным столом не было ни одного свободного места; люди заняли также все скамьи и табуреты, какие Агнед удалось найти в доме. Кое-кто пристроился прямо на полу, на соломе. Бенгта, служанка, вытаращив глаза, носилась с кружками, раздавала пиво гостям. В толпе Торлейв заметил Стюрмира Гроша и Финна. Стюрмир прямо лоснился и сиял от радости, колдун же выглядел мрачным и подавленным.

Нилус Ягнятник тоже был здесь — сидел над большой кружкой немецкого пива и улыбался своей неподвижной улыбкой. При виде этой улыбки сердце глухо стукнуло у Торлейва в груди.

«Сэмунд сказал: „Рази сильнее!“ И тогда тот зарубил его с трех ударов, с одного не сумел», — всплыло вдруг в памяти Торлейва. Голос отца пресекался от горя, когда он произносил эти слова. Теперь они прозвучали так отчетливо, точно Торлейв слышал их вновь.

Двое других охотников сидели по левую руку Стюрмира. Здоровяк Дидрик хлебал молочную кашу из деревянной миски, Альгот неторопливо потягивал пиво из берестяной кружки.

— Родич! — крикнула Агнед, увидав племянника. — Иди-ка сюда скорее! Они привезли из лесу двух волков! Двух волков убили они этой ночью!

— Мои поздравления, — сказал Торлейв. — Но, боюсь, даже в ближних лесах их осталось еще немало.

— Мы скоро вновь отправимся на охоту, — пожал плечами Стюрмир. — Хотя у меня теперь появилось неотложное дело и здесь, в долине.