Имя Зверя. Ересиарх. История жизни Франсуа Вийона, или Деяния поэта и убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Яцек Комуда cтр.№ 32

Монах поклонился и направился в сторону капитулярия, что высился рядом с церковью. Солнце почти спряталось за горы, монастырь начал погружаться во тьму. Вийон устремил взгляд на далекую линию неровных хребтов. Завернулся в плащ, так как от стен аббатства тянуло холодом.

Брат привратник вернулся быстрее, чем можно было ожидать. Шел медленно, свесив голову. Когда он поднял взгляд, то посмотрел прямо на вора.

– Брат Арнальд согласился на короткий разговор.

Диакон встал, отряхнул сутану. Хотел уже направиться в церковь, но монах удержал его жестом руки.

– Брат Арнальд хочет говорить только с человеком, который зовется Франсуа Вийоном! – рявкнул он со злостью.

– Как это?

– Уж не ослышались ли мы, брат?

– Помилуй меня за грехи мои! – опустил Бернар голову. – Ступайте, господин Вийон.

Поэт отправился за привратником. Сперва думал, что они двинутся к дормиторию или в беседницу, но бенедиктинец повел его по галерее к церкви. Открыл ключом боковую дверь и провел гостя на хоры. В святыне царил мрак. Огромный свод исчезал во тьме, гигантские колонны выстреливали в черноту, соединяясь с невидимыми ребрами потолка. Сквозь витражи в западной розетке врывались багряные лучи солнца, бросая голубые, красные и зеленоватые отсветы на череду молелен по бокам трансепта. Это был единственный источник света в церкви. Однако он безошибочно указывал дорогу туда, куда они направлялись. Привратник отворил ключом решетку в ту молельню, где по стенам вились змеи и василиски, а на каменных эпитафиях смерть, одетая в прекрасный нюренбергский доспех, приглашала на танец аббата или приора монастыря.

– Ничему не удивляйтесь, – прохрипел бенедиктинец. – Брат Арнальд не живет в дормитории с остальными монахами. Вот уже много лет как он обрек себя на одиночество и посвящает свое время лишь молитвам и помощи убогим.

Они направились к угловой молельне. Здесь, между стенным барельефом Богоматери среди детских скелетов и надгробием некоего богатого рыцаря в кольчуге – наверняка дарителя или благодетеля церкви, втиснулась каменная лестница, ведущая в катакомбы. Привратник вынул из держателя факел, высек огонь и повел Вийона сквозь тьму подземелья. Они сошли вниз, свернули направо и двинулись по коридору, что шел через оссуарий ^[48], где свет факела отражался в лужах и влажных, покрытых селитрой стенах, а среди костей и желтоватых черепов шныряли крысы. Брат привратник отомкнул еще одну решетку – изъеденную ржавчиной и выгнутую, и ввел Вийона в небольшое круглое помещение. На выщербленных колоннах виднелись старые узоры и орнаменты, на стенах – остатки латинских надписей. На одной из стел сохранилась едва заметная надпись: Narbo Martius III, из чего можно было сделать вывод, что они находятся в старейшей части церкви, помнящей еще времена вечной Римской империи.

– Готов ли ты встретиться с братом Арнальдом? – спросил привратник. – Очистил ли ты свою душу, чтобы воспринять его голос?

Вийон замер. Нигде не видел он никакого монаха. Было тут холодно, но не сыро, свет заходящего солнца проникал сквозь узкую щель в стене. Красноватый столп падал на каменную облицовку колодца, на коловорот, ведро и цепь в центре помещения.

– Я не вижу тут брата Арнальда.

– Ты слеп и глух, брат, – проворчал привратник. – Отвори свое сердце – и увидишь. И не бойся, поскольку вера твоя будет тебе щитом. Тут, под нами, келья брата Арнальда.

Привратник подвел его к колодцу. Вийон думал, что увидит там бездонную дыру, однако увидел щель, в которой не поместился бы и человек, щель, ведущую вниз, в таинственную пропасть. Внизу тлел теплый, желтоватый отблеск горящей свечи, а может, факела. Все указывало на то, что намного ниже того места, где они пребывали, находилось закрытое помещение, а в нем…

– Брат Арнальд не может покинуть келью, поскольку у нее нет выхода. Только через это отверстие он получает слова утешения и еду.

Вийон не ожидал ничего подобного. Нечто столь жуткое он видел впервые в жизни. Смотрел вниз и открывал рот от ужаса. Увидел, что ниже, на дне колодца, слабый свет свечи потускнел, словно некто, там пребывающий, услышал их разговор и приблизился к отверстию.

– Пиши, брат, что ты хотел узнать, – привратник втиснул Вийону в руку восковую табличку и стило. – А потом прочти покорно ответ брата Арнальда.

Вийон почувствовал, что обливается потом. Собрался с мыслями и ухватился за стило.

Достойный брат. Нам нужна помощь и поддержка.

В городе появились искалеченные дети. Провещают приход Зверя, чему будут предшествовать семь несчастий. Зверь – это демон? Если так, то кто стоит за его призванием?

Помогите!

Привратник вложил табличку в ведро и с грохотом опустил его вглубь таинственной пропасти. Ждали недолго. Скоро цепь натянулась дважды, как если бы Арнальд подавал знак, что можно вытягивать ведро. Бенедиктинец начал вращать рукоять, и вскоре ведро было уже наверху. Лежала в нем та же восковая таблица, теперь покрытая неясными письменами.

Вийон задрожал, взяв ее в руки. Почерк брата Арнальда был неровный, нечеткий.

И сказал Иисус: познай то, что перед лицом твоим, и то, что скрыто, откроется тебе. Ибо нет ничего тайного, что не будет явным. ^[49]

Сколько лет мог провести в столь страшном одиночестве брат Арнальд? Казалось, он настолько же стар, как и сам монастырь. У Вийона дрожали руки, когда он писал:

Брат Арнальд! Что же тогда перед лицом моим, чего я не вижу?

Цепь застучала вновь, когда он посылал свой вопрос в бездну. Ответа не пришлось долго ждать. На табличке было нацарапано всего несколько слов.

Ступай завтра к Древу Умерших, едва только пробьет hora prima. Sola beatitudo. ^[50]

Когда Вийон прочитал эти слова, привратник отобрал у него табличку.

– На сегодня хватит, – сказал. – Брат Арнальд дает знать, что не желает более говорить. Пойдем.

Вийон взглянул вниз. Желтоватое сияние в щели усилилось, как если бы монах отошел от колодца и перестал заслонять свечу или светильник. Привратник показывал обратный путь. Двинулись сквозь тьму.

– Сколько лет уже как брат Арнальд обрек себя на уединение?

– Один Господь знает, – прохрипел привратник. – Он уже был тут, когда я пришел в монастырь, то есть лет тридцать тому назад. И наверняка останется, когда мои кости лягут в землю. Его уединение – не наказание. Этот боголюбивый муж сам приказал замуровать себя в келье, чтобы посвятить себя молитве и размышлениям и чтобы не чувствовать никаких искушений со стороны мира. Коридор, ведущий в его келью, был завален камнями, дверей там нет. Только сквозь щель наверху наш достойный брат принимает скромную еду, масло для светильника и книги.