Выбор офицера - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Гришин cтр.№ 57

— Что угодно благородному господину?

Я многое пережил в двух жизнях. Я видел предательство, страх и смерть. Но здесь в скотских условиях жил мой ребенок и его мать. Пусть не любимая — но мать, давшая ему жизнь.

— Как назвала? — я с трудом задал вопрос — горло словно схватил спазм.

— Жан, если Вы не против, Милостивый господин.

Сын! Мое продолжение, которому я передам все, что знаю и умею! В том мире у меня остались дочери — самые лучшие девчонки во вселенной, которых я буду любить всегда, а теперь у меня есть сын! Я самый счастливый человек на свете! И горе всякому, кто только попытается нас разлучить — зубами горло перегрызу.

— Бери его, мы уходим. Потом я отвечу на все вопросы, потом ты расскажешь мне все, что захочешь, все потом. Но сейчас мы уходим. Не надо ничего с собой брать — забудь навсегда об этом доме.

— Благородному господину угодно, чтобы мы переехали? Но мы не можем, мы много должны и пока я не отработаю долг…

— Марта, о чем ты?! — я поднял ее и обнял. — Это — мой сын, ты — его мать. Какие долги, какая работа? Забудь, ты не можешь и не будешь здесь находиться. Для вас все готово, надо только взять сына и выйти из этого дома. Я виноват, что вы оказались здесь, но больше вас здесь не будет. Дальше все будет хорошо, — я говорил и гладил Марту по волосам. Я чувствовал, как эта несчастная женщина отогревается в моих объятиях, как уходят страх и отчаяние, как рождается надежда.

— Кто ты, Жан?

— Потом, Марта, все потом. Бери сына — нас ждут.

Когда мы вышли в зал, никто не посмел помешать. Побитые охранники прикинулись ветошью, проститутки смотрели на нас с восторгом, как на сбывшуюся мечту — найти своего принца, которого не будет волновать грязь, в которой она жила. А вот бордель-маман была похожа на загнанную в угол змею. Смотрела с ненавистью, мечтала убить, но от страха могла только шипеть.

А на улице нас ждал военный патруль. Офицер и двое солдат, вида весьма разухабистого, глядели насмешливо и вызывающе. И рядом с ними, правда чуть в стороне, стоял лейтенант де Фронсак, трезвый и злой, как обнаженная шпага. Просто стоял, наблюдая за развитием событий.

— Я смотрю, в Бретонской академии строгие нравы, раз курсантов потянуло шлюх из борделей вытаскивать, — с этими словами офицер отвесил мне издевательский поклон.

— Нравы Академии хорошо известны всем, кто имел честь в ней учиться, сударь. Обсуждать их с посторонними у нас не принято, — а вот это уже пощечина с моей стороны — мол поступали многие, а поступил я. И ты, друг ситный, в этот элитный клуб не попал.

— Курсант, сдайте шпагу и следуйте за нами под арест. Вы обвиняетесь в неподобающем поведении, — однако, проняло господина, решил отыграться за счет служебного положения, надеется на солдат? Напрасно.

— Я, барон де Безье, готов прибыть в гарнизонную гауптвахту самостоятельно. Немедленно, после того как провожу эту даму до ее жилья.

— Даму?! Эта шлюха живет в этом борделе — офицер ткнул пальцем в здание за моей спиной, — и будет жить там со своим ублюдком, пока ее не вышвырнут на помойку! А Вашу судьбу решит трибунал!

Так, значит, он защищает интересы содержательницы этого притона. Что же, дружище, ты сам напросился.

— Представьтесь, сударь!

— Лейтенант комендатуры де Фавье.

— Де Фавье кто? Я знаю о линии баронов де Фавье, Вы имеете к ним отношение?

— Да, по праву своего отца я ношу именно этот титул, — офицер принял горделивую позу, только что щеки не надул.

— Итак, господин барон, правильно ли я понял, что Вы назвали шлюхой мать барона де Безье и предложили ей вместе с бароном проживать в борделе, пока их не выкинут … напомните, куда?

А вот это финиш. Если он скажет «Да», я убью его с полным правом, и никто меня не осудит. Такое не прощают, а в Академии посредственных фехтовальщиков не бывает. И солдаты не помогут — простолюдины не смеют вмешиваться в вопросы дворянской чести. Между прочим, сказав это, я публично признал свое отцовство, но об этом позже. Сейчас главное — что ответит мой собеседник, а тот явно завис. Одно дело утихомирить юного выскочку и получить за это несколько монет, а совсем другое — задеть родовую честь дворянина, да еще в присутствии черни. Если в бордель можно определить мать одного барона, то почему нельзя других? Даже если я де Фавье не убью — другие дворяне не простят сословного унижения, более того — в своей семье не поймут. Так что пришлось ему отыгрывать назад.

— Господин барон, правильно ли я понял, что этот ребенок — признанный Вами сын?

— Да, — я не стал разворачивать ответ. И так все ясно — акт публичного признания состоялся, остались некие процедуры, но они уже формальны — отказаться от такого слова дворянин не может, если он, конечно, дворянин.

— В таком случае, я прошу Вас через три часа быть в комендатуре Парижа для рассмотрения поступившей на Вас жалобы.

Однако быстро бандерша подсуетилась. Я здесь минут двадцать провел, а жалоба уже принята к рассмотрению. Плевать, главное, я сделал все, что был должен и сделал это хорошо.

— Разумеется, буду. Вас же, господин барон, я прошу озаботиться секундантом. Вы понимаете, что оставить произошедшее без последствий я не могу.

И в этот момент в разговор вмешался де Фронсак.

— Господин унтер-офицер, как Ваш командир, я запрещаю Вам участвовать в любых дуэлях и по любому поводу до окончания боевых действий. Напоминаю, что в настоящее время Вы находитесь на военной службе и себе не принадлежите. Извольте проводить даму, я буду ожидать Вас в указанное время у комендатуры. Господин лейтенант, надеюсь, инцидент исчерпан, разрешите нам откланяться.

После этого де Фронсак взял меня за локоть и решительно отвел в сторону.

— Отлично, курсант, кажется, все закончилось хорошо, и давайте не будем обострять ситуацию. Только что ко мне пришли командиры взводов и рассказали Вашу историю. Ненавижу, когда унижают женщин. У меня самого младшая сестренка, я представить не могу, что ее кто-то может обидеть! — затем спросил с мальчишеским блеском в глазах: — Это правда, что Вы тот самый Черный барон, о котором распевают все менестрели Галлии?

— Правда, — уныло ответил я, надоело честное слово. — Только нет в этой балладе ни слова правды.

— Это уже не важно! — с энтузиазмом воскликнул маркиз. — Главное — что Вы знамениты. И что-то мне подсказывает, что в ближайшее время появится новая баллада. Что-то вроде «О Черном бароне и прекрасной наемнице».

— Надеюсь, Вы не будете соавтором текста?

— Ни в коем случае, за кого Вы меня принимаете! Но знаете, — хитро прищурился де Фронсак, — я был бы не прочь стать одним из персонажей этой баллады. Каким-нибудь скромным приятелем главного героя. Действуйте, господин Черный барон, через три часа я жду Вас у комендатуры.

Расставшись с маркизом, я первым делом вкратце разъяснил полностью обалдевшей Марте сложившуюся ситуацию. Действительно, столь резкие перемены от беспросветной судьбы матери-одиночки незаконнорожденного ребенка и уборщицы в борделе до надежды на достойную жизнь под покровительством знатного дворянина, ввергли бедную женщину в ступор. Она делала, что я говорил, но механически, как робот в моем мире. Кроме того, требовалось срочно помыть и перепеленать ребенка. Какой бы хорошей матерью Марта не была, но духота ее комнаты и отсутствие элементарных предметов гигиены были явно не полезны мальчишке.