Тиберий Гракх - читать онлайн книгу. Автор: Александр Немировский cтр.№ 27

С этими мыслями Тиберий подъехал к городской стене. Здесь город не защищен рекой, и потому стена выше.

Нижняя ее часть сложена из массивных каменных глыб, плотно пригнанных друг к другу. Греки называют такую кладку циклопической, полагая, что только циклопам под силу громоздить столь огромные камни.

Верх стены, напротив, из небольших тесаных камней, скрепленных смесью щебня и глины. На углах квадратные башни.

Авар махнул рукой часовому. Железные ворота отворились, и всадники въехали в город. Ширина главной улицы, ведшей к центру города, составляла не более шести локтей, так что всадники, скакавшие по трое в ряд, заняли всю мостовую.

Наконец, улица кончилась, и перед Тиберием открылась площадь, застроенная нарядными зданиями.

– Это их Форум, – сказал переводчик.

Он хотел что-то еще добавить, но Авар обратился к нему с довольно длинной речью. Выслушав, грек передал Тиберию ее содержание.

– Старик говорит, что пока будут искать таблички, он приглашает тебя, как друга, к себе домой. Он выдает свою единственную и любимую дочь за человека, известного своей храбростью. Этот воин был в Карфагене, потом его продали в рабство, он бежал и сражается в Испании. Дочь Авара обручена с ним давно, но война мешала отпраздновать свадьбу.

– Скажи, что я принимаю приглашение, – ответил Тиберий.

Через темные сени Гракха ввели в большую комнату с плотно утрамбованным земляным полом. Белые стены были украшены коврами с геометрическим узором. На коврах – железное оружие, бронзовые изображения головы быка.

В комнате царила суматоха: рабыни хлопотали вокруг низкого стола, уставляя его тарелками с дымящимся мясом. В кувшинах из белой сагунтской глины принесли ледяное пиво.

Комната постепенно заполнилась гостями. Мужчины и женщины разного возраста, одетые в длинные белые туники, поздравляли друг друга с миром. Вошли жених и невеста.

Взглянув на жениха, Тиберий подумал: «Клянусь Геркулесом, я где-то видел этого великана!»

Жених в свою очередь внимательно посмотрел на Тиберия и, проходя мимо, шепнул: «Карфаген…»

Уже за столом Ретаген коротко рассказал ему о своих злоключениях. Внимательно выслушав иберийца, Тиберий сказал:

– Твои бедствия напомнили мне скитания Одиссея, двадцать лет не видевшего родной Итаки. И у тебя есть верная Пенелопа. Пусть боги, соединившие сегодня вас, дадут вам счастье!

Ретаген ответил:

– Тебе я обязан не только жизнью, но и счастьем, хотя судьба дважды сталкивала нас как врагов. Если бы не ты, мой город не знал мира, а я не был бы здесь.

Сказав эти слова по-гречески, Ретаген обратился к гостям на родном языке.

Послышались изумленные возгласы.

Как раз в этот момент вошел ибериец с табличками, и Тиберий обратился к переводчику:

– Передай, что я благодарю за оказанный мне прием, но не могу остаться до конца праздника: пора догонять войско!

Целый год длилось в сенате разбирательство договора с Нуманцией.

Группа сенаторов, возглавляемая Квинтом Помпеем, требовала признать договор незаконным, а Манцина привлечь к ответственности. Сципион Эмилиан, соглашаясь с тем, что договор утверждать не следует, настаивал, однако, на том, что наказывать Манцина не нужно, раз он заключил его, находясь в безвыходном положении. Поговаривали, что Сципион боится за своего родственника – Тиберия Гракха.

Во время следствия были опрошены десятки свидетелей, исписаны горы папируса, но комиссия так и не могла прийти к единому заключению. Между тем в Рим прибыли нумантийские послы, требовавшие соблюдения условий соглашения.

На мартовские календы было назначено заседание сената, чтобы окончательно решить судьбу договора и дать ответ послам. Оно началось, как обычно, ранним утром. Сенаторы разместились на скамьях без всякого порядка: каждый занял то место, какое ему нравилось. Консул Марк Лепид позвонил в колокольчик, и двое служителей втащили в зал белую овцу, подвели ее к жертвеннику, украшенному лентами и венками. Через некоторое время жрец громко возгласил:

– Знамение благоприятно. Да помогут боги!

Консул, изложив суть дела, обратился с обычным вопросом:

– Что угодно сделать по этому поводу?

Сенаторы потребовали обсуждения. Первым в прениях выступил Квинт Помпей.

– Отцы сенаторы! – начал Помпей. – Не в обычаях наших предков уступать превосходящим силам врага. Марк Регул, окруженный карфагенянами, не пошел на предложенный ими мир, а сражался до конца. Он был взят в плен и отпущен под честное слово, чтобы испросить у римского народа согласие на мир. Но он уговорил римлян продолжать войну и, возвратившись в Карфаген, закончил там свою жизнь в страшных муках. Зато враг был разбит и Регул отомщен.

Как же поступил Манцин? Он заключил с нашими врагами позорный для римского народа мир. Он испугался. Я думаю, отцы сенаторы, не может быть двух мнений. Договор следует объявить незаконным. А поскольку нумантийцы требуют его выполнения, – выдать им Манцина: пусть он отвечает перед ними сам! Римский сенат и римский народ не подписывали этого договора, и они не могут за него отвечать!

Квинт Помпей сел.

Слова попросил Тиберий. Он волновался, впервые выступая в сенате.

– Отцы сенаторы! Человеческий дух нелегко усматривает истину, когда ему противодействуют чувства ненависти и гнева. В речи всеми уважаемого консуляра Квинта Помпея легко уловить эти чувства. Не будем искать их причины. Можно предположить, что неудачи, которые сам Квинт Помпей потерпел в Испании, побудили его отнестись с недоброжелательством к успехам других. Да, я считаю мирный договор, подписанный Манцином, выгодным и почетным для римского народа! Его войско не было проведено под игом, как в годы самнитских войн, он сохранил за собою все принадлежащие ему земли.

Представьте себе, что Манцин не заключил договора с Нуманцией. Десять тысяч римских воинов погибли бы, неужели вы были бы этому больше рады, чем сейчас, когда наше войско, тысячи ваших сынов и братьев, остались в живых?

Только бессердечный может осуждать спасителя стольких людей. Я сам сделал все, чтобы этот договор был заключен, и поэтому готов нести за него ответственность. Подумайте, отцы сенаторы! И пусть восторжествует истина!

Тиберий чувствовал, что его речь не нашла отклика, и ему не удалось изменить мнения сторонников Квинта Помпея.

Вслед за Тиберием выступил Эмилиан. Он старался отвести опасность, которая нависла над Тиберием. Эмилиан сказал, что за договор отвечает полководец, который его подписал, а не его помощники. Что же касается Манцина, то его поведение заслуживает лишь осуждения, но не такого сурового наказания, которое предложил Квинт Помпей.

Затем состоялось голосование. Сенаторов, поддержавших предложение Квинта Помпея, оказалось большинство…