Ангарский сокол: Шаг в Аномалию. Ангарский Сокол. Между Балтикой и Амуром - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Хван cтр.№ 61

Ангара. Октябрь 7137 года (1629)

Максим Рязанцев, столяр-краснодеревщик из Архангельска, вёл по реке связку из трёх плотов с известняковым камнем и цементом к Ключ-острову, где сооружалось небольшое укрепление напротив Удинского форта. Эта крепостица на островке должна была запирать Ангару от попыток чужаков пройти выше по реке. В ней сейчас находилось три десятка человек, большинство – из Новоземельского посёлка и оба ботика, недавно введённых в строй и ставших первыми, не считая трофейных стругов, ласточками речного флота Ангарского края. По этому поводу бывший капитан БДК-91 уже потирал руки, надеясь на нечто большее. Удинский форт, как базовый элемент обороны границы, был, выражаясь современным языком, сдан в эксплуатацию да всячески облагорожен. На его башне установили на длинном флагштоке одно из четырёх имеющихся полотнищ бело-сине-красной расцветки.

Взгляд Максима рассеянно скользил по тянущимся ангарским берегам. Потерявшие листву кустарники и деревья, оттого кажущиеся редкорастущими, сменялись стоящими стеной хвойными великанами, проплывали луга и перелески. Рязанцев оглядывал берега, мысленно приглядывая место, где бы можно было поставить домик, распахать землицу и осесть себе тихонько, растя детей. Эх! Подобные мечтания сразу вызывали у Максима горький комок в горле и подступали, готовые вырваться наружу, горькие слёзы. На той стороне аномалии в Архангельске у него осталась беременная жена, родители, брат, куча друзей… А красивых мест, словно в насмешку, тут было во множестве. Да ещё хорошо, что угроза голода постепенно отступала. А ведь поначалу это сильно давило на нервы, люди вспоминали, как можно прокормиться в тайге. Уж дело доходило до корневищ камыша!

«Опа! Что такое?» – внезапно взгляд Максима зацепился за нечто, выдающееся из картины речного берега и леса. Нечто чужеродное. Да, точно! Красное пятно – человеческая фигурка на берегу отчаянно махала людям на плотах. Тунгусы на плоту, правившие длинными шестами, тоже заметили человека. Шумно обсуждая увиденное, они повторяли:

– Казак. Роса казак!

Максим заметил, что человек, махавший им, увидев, что его усилия увенчались успехом – его заметили, обессиленно завалился на спину. До острова оставалось минут пятнадцать хода по реке, с левого берега поднимался всё выше отвесный холм, который тот человек явно обходил через лес, поэтому и пропустил крепость.

– Чёрт возьми, скоро уже начнёт темнеть, – пробормотал Рязанцев, поглядывая на часы.

– Казак? – спросил Рязанцева стоящий рядом с ним тунгус.

– Да, наверное, – рассеянно ответил Максим, который видел уже эти красные казацкие кафтаны. Но приставать к нему не стал.

Наконец плоты уткнулись в песчаную отмель островка, подошедшие люди начали перекладывать стройматериалы, а Рязанцев, найдя глазами Сазонова, побежал к нему докладывать об увиденном на берегу человеке. Сазонов с полуслова понял сбивчивый доклад вчерашнего столяра и тут же приказал Максиму и ещё пятерым людям прыгать в ботик и везти сюда подававшего сигналы человека, но морпехам отдельно указал на возможность засады, а поэтому напомнил о страховке и бдительности. Рязанцев запомнил то место по крупным валунам, выдающимся из воды, у самого начала поднимающегося холма. Человек в красном кафтане оставался там же, только привалился к стволу высоченной лиственницы.

Морпехи, оценив обстановку, дали команду рабочим, и те бросились к казаку. Он был молод и безбород, лишь только редкие усы пробивались над верхней губой. Казак был очень слаб, видимо, долго плутал по лесу, пока набрёл на людей. Лицо его было осунувшимся, время от времени по нему пробегала гримаса боли.

– Откуда ты, парень? Ранен? Как зовут? – склонились над ним люди.

– Бажен… Бекетов там… – пробормотал казак.

– Бажен Бекетов, давай-ко мы тебя подымем. Да в лодку… Осторожно! Подняли!

– У него кровь с кафтана капает!

– Отворилась рана… Стрела там, вытащил… – еле ворочал языком Бажен.

По прибытию в Удинский форт, парню оказали медицинскую помощь, да и рана оказалась не опасной, стрела лишь порвала кожу, повезло, что обошлось без нагноения. Сейчас Бажена отпаивали горячим куриным бульоном – прихваченные в нескольких кочевьях тунгусские курицы сейчас оказались очень кстати. Единственный их недостаток – весьма быстро они уменьшались в количестве.

– Это не Бекетов! – воскликнул прибывший с острова Сазонов.

– Я ужо сказывал о том. Бекетов, Пётр Иванович, атаман наш, болезный лежит, в трёх днях пехом отседа. Сховались они в чаще, а меня послали по реке иттить до Ангарского воеводства. К воеводе Вячеславу.

– Вячеславу? – спросил Сазонов.

Бажен кивнул.

– А Игната и Михайлу стрелами побили, худо им, а снедные припасы вышли все.

– А ну как брацкие людишки найдут их. Надо вертаться мне, поспешать зело нужно! – почти кричал казак.

Бажен, укутанный в одеяло, был уложен на лавку в крытой корме бота, где он немедленно уснул. Там же, между лавками, были сложены тюки с одеждой, предназначенные для Бекетова и его людей. Казак что-то бормотал во сне, вскрикивал, бывало. Командующим спасательным отрядом был назначен, в отсутствие Новикова, мичман Карпинский. Сазонов отметил, что Пётр, несомненно, стал гораздо серьёзнее за время, проведённое в новом мире, и заслуживает повышения. И вот первая самостоятельная операция, от которой зависело не так уж и мало. Надо было привезти в форт самого Бекетова, который сделал так много для освоения Восточной Сибири, человека, который… Стоп!

– А кто же теперь Якутск основывать будет?

– Ты чего, Пётр, какой Якутск? – спросил, не поворачивая головы, сидящий на борту Ким, то и дело осматривающий берега в прицел своей СВД.

Оказалось, Карпинский высказал свою мысль вслух. Теперь она казалась ему более весомой.

– Смотри, Серёга: мы привозим Бекетова в Удинское, и он, возможно, тут остаётся. Если раненый он, как Бажен сказал, то надолго. А там ещё убийство енисейского воеводы висит и государственная измена.

– Какая ещё измена? – удивился Ким.

– Неясно какая? С нами он общался, вот, как Бажен говорил, его воевода под измену и подвёл. Ну, это ладно, но ведь Бекетов теперь не сможет основать Якутск! Вот чего.

– Я так не думаю, Пётр. Ну не Бекетов, а кто-то другой это сделает. Какая разница?

– А такая, что всё пойдёт не так, как было, – воскликнул Карпинский.

– Так уже и так всё идёт не совсем так. Ты нас чего, не считаешь за такой же форс-мажор?

– А и точно! – удивился Карпинский. – Мы тут на Ангаре сидим, перекрыв её. А Иркутск как же?

– Кстати, по Иркутску Кабаржицкий говорил, что там место неудачное. Ангара зимой разливается, идущая с Байкала вода замерзает не сверху, а под поверхностью воды.

– Получается, вода прёт, а внизу лёд?

– Ну да, так что там на возвышенности нужно строиться.