И все-таки она красавица - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Бюсси cтр.№ 19

– Я полагал, что, зная группу крови двоих, можно вывести линию родства. Посидел в интернете и выяснил: так это не работает, нужно делать тест ДНК.

– И все-таки копни, – велел Петар, не сводя глаз с розовых птиц. – Мне нравится идея, что Франсуа Валиони наделал детишек во всех лагерях беженцев на планете, прежде чем поселился в Обани.

По коридору прошли Риан и Мехди. От стойки дежурного доносились крики на арабском – во всяком случае, так показалось Жюло. У биязычных сыщиков работы стало вдвое больше, чем у их коллег.

– Кстати, патрон, те два нелегала заговорили?

Петар почти втянулся внутрь лагунного озера, почувствовал, что стоит на одной ноге среди фламинго, и с трудом очнулся от задумчивости.

– Молчат как рыбы. С девицами нам помогает «волшебный черный альбом», а тут в дело вступают консульства с картотеками, копиями паспортов и запросами на визу. Наших субчиков зовут Бола и Джимон. У Болы нрав мирный, Джимон – баламут со шрамом. Они бенинцы из Абомея, к северу от порта Котону, – по сведениям коллег из посольства.

– Мы их вышлем?

– Ну-у-у… придется. Они неделями, иногда месяцами добираются до Европы, используют всю имеющуюся энергию, хитрят, ловчат и… отправляются восвояси первым же чартером. Пять часов полета – и «здравствуй, милый дом»… Вот почему мигрантам никогда не победить в схватке с забаррикадировавшимися странами Старого Света. Они десятками набиваются в грузовики, сотнями садятся на корабли, но выдворяют их в тысячу раз быстрее. Эти люди напоминают муравьев, которые с тупым упорством возвращаются в заветный шкафчик с печеньем. Хозяйка стирает их губкой и забывает – на время. Напоминаю: я говорю не о беженцах, а о мигрантах.

– В чем разница, патрон?

Вопрос лейтенанта развеселил Петара. Жюло догадывался, что его начальник часто обсуждал эту проблему на террасах кафе и идеально обкатал свою аргументацию.

– Нет ничего проще, дружок! Беженцы – милые люди, они бегут от войны, им следует сострадать, наш моральный долг – дать всем приют, ведь Франция – страна-прибежище! А мигранты – плохиши. Они хотят заполонить нашу страну, все они бедные, а нам своих бедняков хватает. Понимаешь?

– То есть мы впускаем беженцев, но не мигрантов?

– Не торопись. Долг Франции – принимать беженцев, но приказ сверху гласит: «Не пускать!» Во всяком случае, тех, кто без документов. Диктаторы редко выдают визы, ксерокс под бомбежкой искать нелегко, так что приходится рисковать жизнью и пробиваться наудачу. Спасение приходит, если удается высадиться на берег.

– Их нельзя выслать?

– Можно. Теоретически. Но все зависит от родины каждого. Назад отправляются только уроженцы стран так называемого надежного происхождения, где несчастных не подвергнут пыткам, как только они сойдут с трапа самолета.

– Если я правильно понимаю, Франция не вышлет ни одного суданца, пока там идет война, но вышибет вон всех бенинцев?

– В точку! Беднякам должно повезти с войной на родине, иначе они у нас не задержатся. Политическим беженцам предоставляют убежище, экономическим – нет. И не спрашивай, чем парень, умирающий от страха, лучше умирающего от голода.

Лейтенант Флор не мог решить, насколько искренен Велика. Тема задевает? Утратил иллюзии?

Майор был уже у двери, когда Жюло сформулировал вопрос:

– А браслеты, патрон? Синие браслеты, которые они носят на запястье?

Ответа он не дождался и счел, что Петар просто не услышал.

12

19:33

Лейли почти бежала от автобусной остановки у Эг Дус. Она пересекла пустынную игровую площадку, эспланаду, посыпанную розовым гравием, где весной мэрия высадила хилые деревца, и, задыхаясь от напряжения, поднялась на восьмой этаж башни Н9. Из багета, зажатого под мышкой, на каждую ступеньку сыпались крошки. Толкнув дверь, она ввалилась в квартиру.

Альфа́, Бэмби и Тидиан сидели за накрытым столом. Лейли бросила сумку на ближайший стеллаж и чуточку слишком резко положила хлеб на стол. Лица детей остались бесстрастными, и Лейли занервничала. Не из-за нового патрона – Рубен Либерос был безупречен, даже превзошел ее ожидания. Удивительный, потрясающий, доброжелательный, сбивающий с толку хранитель тайны запертых номеров, которые ей не позволялось убирать. Лейли расстроилась из-за опоздания. Виноваты пробки и автобус, тащившийся с черепашьей скоростью. Рабочий день у всех марсельцев заканчивается в один и тот же час, как будто людей вынуждают не только жить и работать в одних и тех же огромных городах, но и возвращаться по домам в одно и то же время.

Бэмби бросила взгляд на часы над буфетом: 19:37.

Дочь не поздоровалась с Лейли. Не улыбнулась. На ее лице застыло выражение холодного неодобрения – точь-в-точь учительница, встречающая малыша, который на одну минуту опоздал после перемены.

– Я была на работе. Простите… – Лейли бросила темные очки в корзину, села, налила себе воды. – Мне правда очень жаль. Сегодня был мой первый день, а город с шести вечера просто стоит. Завтра постараюсь лучше рассчитать время и закончу пораньше, мой босс согласился.

– Да ладно, мам, – успокоил ее Альфа́ и отрезал себе сразу треть багета.

Бэмби продолжала дуться. «Красоточка моя… – Лейли мысленно улыбнулась. – Мечта любого мужчины!» Она жалела несчастного, которому достанется этот хрупкий дракончик. Ему лучше не опаздывать к ужину и… не забывать зайти в булочную!

Лейли положила себе тажина – кускус с цыпленком. Дети по раз и навсегда заведенному порядку не стали ждать возвращения матери и сели за стол, но к еде едва притронулась. «Вообще-то Бэмби имеет право злиться, – подумала Лейли. – Я сама завела этот ритуал, не нарушаемую семейную традицию: мы едим вместе, начинаем ровно в 19:30, не включаем ни телевизор, ни радио».

Каждый вечер ей приходилось преодолевать сопротивление старших детей – у них всегда находились занятия поинтереснее: нужно сделать домашнее задание, встретиться с друзьями, ну чего ты, мам, я потом что-нибудь съем, возьму в холодильнике. Бэмби возмущалась даже громче Альфа́, запальчиво повторяя: «Мы уже не дети… Подумаешь, опоздала на минуту… Мало ли что бывает…» – но Лейли была непреклонна. До тех пор пока один из них не заведет собственную семью, определять порядок в доме будет она. Днем они могут делать что хотят – вставать поздно, выходить из дома еще позже, – но к ужину быть как штык. Лейли знала слишком много семей, члены которых встречались в дверях или на лестничной площадке и жили бок о бок, не общаясь. А ведь кое-где имеются отцы! Бурчите на здоровье, дети мои, но за стол мы будем садиться ровно в половине восьмого, потому что Тидиану завтра в школу! Она не сдавалась и победила.

Лейли бросила короткий взгляд на детскую поверх головы младшего сына. Одежда разбросана, мяч упал с этажерки на пол – наверняка из-за сквозняка, который еще и перевернул горшок с фикусом, и никто не потрудился подмести. Ничего страшного, главного достижения у нее не отобрать. Маали каждый вечер едят вместе! Спорят, смеются, разговаривают.