Книга Жизни - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Харкнесс cтр.№ 92

Ноздри Мэтью раздулись. Он вскочил со стула. Листы из папки полетели на пол. Через мгновение Мэтью исчез.

– Как понимать эту чертовщину? – спросил Крис.

– Пока гуляли, мы тут кое-кого встретили, – ответил Галлоглас, втаскивая в дом упирающегося Лоберо.

– Двигай ногами! – приказал Болдуин, держа Джека за загривок.

Одному вампиру эта рука когда-то оторвала голову. Все тогда произошло на глазах у Мэтью.

Джек при упомянутой жестокости не присутствовал, но сознавал, что сейчас целиком находится во власти Болдуина. Его кожа побледнела еще сильнее, а зрачки неимоверно расширились. Естественно, Джек беспрекословно подчинился Болдуину.

Лоберо тоже это знал. Поводок по-прежнему находился в руках Галлогласа, и пес сновал между его ног, однако смотрел только на хозяина.

– Все хорошо, Швабра, – шепотом успокоил собаку Джек, хотя Лоберо ему не поверил.

– Мэтью, непредвиденные проблемы? – спросил Крис.

Он стоял совсем близко. Мэтью чувствовал на себе его дыхание.

– Эти проблемы всегда непредвиденные, – мрачно ответил Мэтью.

– Идите домой, – почти приказал Крису Джек. – Швабру заберите с собой и…

Он умолк, дернувшись всем телом. Ногти Болдуина до крови впились ему в шею.

– Они останутся, – прошипел Болдуин.

Джек допустил стратегическую ошибку. Болдуину доставляло наслаждение уничтожать то, чем дорожили другие. Мэтью так и не сумел выяснить, какое событие в прошлом породило у Болдуина эту потребность. Но алгоритм поведения брата был ему известен. Болдуин не отпустит ни Криса, ни даже Лоберо, пока не получит то, ради чего пришел.

– И ты здесь не отдаешь приказы. Ты их выполняешь.

Болдуин толкал Джека в направлении гостиной, стараясь держать его между собой и Мэтью. Обескураживающе простая и эффективная тактика, вызывавшая болезненные воспоминания.

«Джек – не Элеонора», – мысленно напомнил себе Мэтью. Джек тоже вампир. Но своим происхождением он был связан с Мэтью, и Болдуин воспользуется этим, чтобы обуздать прадеда Джека.

– Твоя выходка на площади, щенок, была первой и последней попыткой напасть на меня.

Рубашка на плече Болдуина была порвана. На ткани виднелись следы зубов и капельки крови.

Джек укусил Болдуина! Мэтью мысленно выругался.

– Но я не ваш, – срывающимся голосом заявил Джек. – Мэтью, скажите ему, что я принадлежу вам!

– А кому, по-твоему, принадлежит Мэтью? – угрожающе прошептал Джеку на ухо Болдуин.

– Диане, – огрызнулся Джек, поворачиваясь к своему противнику.

– Диане? – насмешливо переспросил Болдуин.

Он ударил Джека. Такой удар лишил бы сознания любого теплокровного вдвое шире и тяжелее Джека. Джек рухнул на колени, ударившись о жесткие половицы.

– Идем со мной, Мэтью. И заткни глотку этому псу!

– Только посмейте отречься от Джека перед главой клана де Клермонов, и я лично препровожу вас в ад, – прошипел Хаббард, хватая Мэтью за рукав.

Мэтью холодно посмотрел на него. Хаббард убрал руку.

– Отпусти парня. Он – моя кровь, – сказал Мэтью, направляясь в гостиную. – А потом, Болдуин, возвращайся на Манхэттен, где тебе самое место.

– А-а, – протянул Крис, наконец сообразивший, откуда явился этот диктатор. – Иначе и быть не могло. Поди, живете где-нибудь с видом на Центральный парк?

Болдуин не ответил. По сути, он владел большей частью этого отрезка Пятой авеню и любил постоянно наблюдать за объектами своих инвестиций. С недавних пор его охотничьей площадкой стал Митпэкинг-Дистрикт, где, в дополнение к мясным магазинам, он открыл ночные клубы. Но, как правило, Болдуин предпочитал не жить там, где кормился.

– Тогда понятно, откуда у вас все эти закидоны богатеньких, – сказал Крис. – Но должен вам напомнить, приятель, что сейчас вы находитесь в Нью-Хейвене. Мы здесь играем по другим правилам.

– По правилам? – переспросил Болдуин, нарочито растягивая слова. – В Нью-Хейвене?

– Да. Один за всех, и вот такие штучки-дрючки.

В устах Криса это было равнозначно призыву «К оружию!».

Мэтью почувствовал, как напряглись мышцы Криса. К появлению ножа, просвистевшего мимо его уха, он уже был готов. Тонкое лезвие, едва ли способное причинить вред человеческой коже, а для толстой шкуры Болдуина – булавочный укол. Мэтью зажал нож между пальцами, не дав лезвию достичь цели. Крис нахмурился. Мэтью лишь покачал головой:

– Прекратите.

Возможно, Крис тоже схлопотал бы приличный удар, но этим бы не ограничилось. С теплокровными Болдуин не церемонился.

– Уходи, – сказал Мэтью, поворачиваясь к Болдуину. – Джек – моя кровь и моя забота.

– И лишить себя развлечения? – Болдуин склонил голову Джека набок; взгляд юного вампира был тяжелым и угрюмым. – Мэтью, погляди, какое сходство.

– И оно мне нравится, – холодно сказал Мэтью, одними губами улыбнувшись Джеку, и забрал у Галлогласа поводок; Лоберо мигом затих. – Похоже, Болдуина мучает жажда. Галлоглас, предложи гостю чего-нибудь выпить.

Мэтью рассчитывал, что угощение немного поднимет Болдуину настроение и Джек благополучно уйдет отсюда. Разумнее всего будет отправить его вместе с Хаббардом в дом Маркуса. Такой вариант виделся Мэтью предпочтительнее, нежели их с Дианой дом на Корт-стрит. Если бы его жена почуяла, что Болдуин здесь, то незамедлительно явилась бы на Вустер-сквер с огнедышащей драконихой и стрелою молнии.

– У меня напитки на любой вкус, – сказал Галлоглас. – Кофе, вино, вода, кровь. Если дядюшке угодно, могу добыть болиголов с медом.

– То, что угодно мне, способен дать только этот парень.

Без предупреждения и каких-либо предисловий Болдуин вонзил зубы в шею Джека.

Укус был намеренно жестоким.

Так свершалось вампирское правосудие: быстро, неуклонно и безжалостно. За незначительные проступки глава клана наказывал публичной демонстрацией подчинения виновного. Через кровь он получал доступ к самым сокровенным мыслям и воспоминаниям своих вампирских родственников. Этот ритуал обнажал душу виновного, делая ее постыдно уязвимой. Узнавание чужих тайн, какими бы средствами оно ни достигалось, давало вампиру такую же пищу, как и охота. Только в данном случае питалось не тело, а та часть души, которая вечно жаждала большей власти.

Если проступок был серьезным, за ритуалом подчинения обычно следовала смерть виновного. Убийство вампира требовало значительного напряжения телесных сил; оно эмоционально опустошало убийцу и разрушало его душу. Потому-то главы вампирских кланов назначали на роль палача кого-то из сородичей. Хотя многовековыми стараниями Филиппа и Хью фасад семейства де Клермон был отполирован до блеска, необходимость в грязной закулисной работе никогда не исчезала. Ею занимался Мэтью.