Книга Жизни - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Харкнесс cтр.№ 65

– Иду! – крикнула она в ответ. – Надеюсь, вскоре он найдет нам мать Терезу, – шепотом добавила она мне. – Второго Муссолини нам не надо.

– Но мать Тереза умерла, – тоже шепотом сказала я, проводя карточкой по сканеру.

– Знаю. Когда Крис составлял перечень служебных обязанностей для нового завлаба, под общим списком у него была пометка: «Мать Тереза или Муссолини». Естественно, нам пришлось переделать заявку, иначе отдел по персоналу ее попросту не пропустил бы.

– А какое имя Крис дал прежнему завлабу? – не без опаски спросила я.

– Калигула. – Бикер вздохнула. – Это была женщина. Нам ее очень недостает.

Мэтью дождался, когда мы обе войдем, и отпустил дверь. Бикер весьма равнодушно отнеслась к этому жесту учтивости. Дверь с мягким шипением закрылась.

Внутри нас ожидало шумное, разновозрастное и разношерстное сборище исследователей, включая старших научных сотрудников вроде Бикер, нескольких усталого вида младших научных сотрудников, а также кучку аспирантов и старшекурсников. Большинство сидело на табуретах, выдвинутых из-под лабораторных столов. Некоторые стояли, прислонясь к шкафам и раковинам. К одной раковине была прилеплена бумажка с надписью от руки. Крупные печатные буквы извещали: «ЭТА РАКОВИНА ЗАКРЕПЛЕНА ЗА ХАЗМАТ» – и, как мне показалось, намекали на печальные последствия, ожидавшие нарушителя. Тина, докучливая помощница Криса по административной части, сейчас пыталась извлечь из-под бутылки с газировкой стопку бланков о неразглашении и при этом не задеть загружающийся ноутбук шефа. Едва мы вошли, гул разговоров сразу стих.

– Боже мой! Да это же…

Увидев Мэтью, одна женщина зажала себе рот, чтобы не вскрикнуть от удивления. Моего мужа узнали.

– Здравствуйте, профессор Бишоп!

Поднявшийся аспирант торопливо расправлял складки халата. Он нервничал еще сильнее, чем Мэтью.

– Я Джонатан Гарсия. Помните меня? Два года назад я слушал ваш курс по истории химии.

– Конечно помню. Как ваши успехи, Джонатан?

Я поймала на себе несколько характерных подталкивающих взглядов. Так. Значит, в лаборатории Криса работали демоны. Я огляделась, пытаясь распознать их. Затем я поймала другой взгляд: холодный, вампирский. Вампир стоял у запертого шкафа, рядом с Бикер и другой женщиной. Мэтью успел его заметить.

– Здравствуйте, Ричард, – произнес Мэтью, сдержанно кивнув. – Не знал, что вы покинули Беркли.

– В прошлом году, – ответил Ричард, не сводя с меня глаз.

Я как-то не думала о том, что в лаборатории Криса могут работать существа нечеловеческой природы. Я бывала здесь один или два раза, но в те моменты, когда он работал один. Я вдруг ощутила тяжесть тайн, которыми была набита моя сумка. Тайн и возможных бед.

– Дробовик, у вас еще будет время на задушевные разговоры с Клермоном, – сказал Крис, присоединяя ноутбук к проектору.

Не знаю почему, но собравшиеся сдержанно засмеялись.

– Бикер, будьте любезны, притушите свет.

Свет потускнел, а вместе с ним умолк смех. Взгляды команды Криса устремились на экран, куда проектор подал первую картинку. Вверху маршировали ряды черно-белых палочек. Чем ниже, тем их становилось больше, и ряды превращались в довольно хаотичное скопление. Вчера вечером Мэтью кое-что рассказал мне о таких картинках. Каждая палочка на них (он называл их идеограммами) обозначала хромосому.

– В этом семестре мы начинаем принципиально новый исследовательский проект, – объявил Крис. Он стоял, прислонившись к экрану. Темная кожа и белый халат делали его самого похожим на идеограмму. – Вот предмет наших исследований. Кто хочет сказать, что́ представлено на экране?

– Хромосомная карта принадлежит живому или уже умершему человеку? – послышался рассудительный женский голос.

– Толковый вопрос, Скалли ^[23], – улыбнулся Крис.

– А почему вы спрашиваете? – спросил аспирантку Мэтью.

Взгляд у него был жесткий. Скалли даже заерзала.

– Потому что, если он уже умер… хромосомная карта принадлежит мужчине… тогда причиной смерти мог стать генетический компонент.

Аспирантам не терпелось показать свои знания и пригодность к исследовательской работе. Они наперебой называли редкие генетические заболевания, приводящие к смертельному исходу. Названия вылетали из их уст раньше, чем пальцы успевали занести догадку в ноутбук.

– Так, так, довольно. – Крис поднял руку. – Наш зоопарк уже переполнен зебрами. Попрошу вернуться к исходному вопросу.

Глаза Мэтью сверкали от неподдельного изумления. Я же не понимала ни слова. Увидев мое замешательство, он пояснил:

– Старшекурсники и аспиранты любят выдвигать экзотические предположения, пренебрегая более очевидными причинами. Например, у пациента с заурядной простудой они найдут атипичную пневмонию. Мы называем такие предположения зебрами, поскольку ребята слышат цокот копыт и считают, что это зебры, а не лошади.

– Спасибо.

Кроме прозвищ и пояснения Мэтью, я все равно ничего не поняла.

– Хватит пудрить мозги друг другу. Посмотрите на экран. Что вы видите? – спросил Крис, прекращая назревающее соперничество мнений.

– Это самец, – изрек совсем тощий молодой человек с галстуком-бабочкой.

В отличие от других, он обходился без ноутбука, делая записи в обычном блокноте. Дробовик и Бикер переглянулись и покачали головами.

– Скалли уже пришла к такому выводу. – Крис нетерпеливо щелкнул пальцами. – Не позорьте меня перед Оксфордом, иначе всех заставлю целый сентябрь ходить со мной в атлетический зал и упражняться с отягощениями.

Собравшиеся застонали. Крис был местной легендой. Он тщательно следил за своей спортивной формой. Всякий раз, когда футбольная команда Йеля проводила игру, Крис надевал старую гарвардскую футболку. Он был единственным профессором, позволявшим себе свистеть во время лекций.

– Я не знаю, какое это существо, но уж явно не человек, – сказал Джонатан. – У него двадцать четыре пары хромосом.

Крис взглянул на часы:

– Четыре с половиной минуты. На две минуты дольше, чем я думал, но намного быстрее, чем ожидал профессор Клермон.

– Туше́, профессор Робертс, – пробормотал Мэтью.

Головы собравшихся вновь повернулись к нему. Все недоумевали, зачем оксфордский профессор появился в здешней лаборатории.

– Минутку. У риса двадцать четыре пары хромосом. Мы теперь будем исследовать рис? – спросила женщина, которую я уже видела в столовой в колледже Брэнфорда.

– Нет, рис мы исследовать не будем, – досадливо вздохнул Крис. – И потом, Хазмат, с каких это пор рис обзавелся полом?