– Лев Евгеньевич, – наконец произнес Максим.
– Слушаю.
– Передайте команду по эскадрону – привал. Пусть все займутся своим делом. И ребята Новицкого в том числе. Последствия нападения немецких аэропланов на госпитальные автомобили нужно зафиксировать.
– Но… – несколько опешил Хоботов.
– Вы видите эти самолеты, – указал Максим на два аэроплана, барражирующих на пределе видимости.
– Так точно. Вижу.
– Минут пятнадцать назад они сменили своих коллег. То есть немец держит нас под постоянным наблюдением, отслеживая все передвижения. Куда бы мы ни пошли. Хорошо это?
– Нет. Но что делать? Мы ведь не можем их сбить.
– Не можем. Поэтому попробуем одну штуку провернуть. Позови-ка мне наших водителей.
Минут через десять удалось собрать всех шоферов. Изрядно уставших. Они ведь за сегодня уже без малого триста километров отмахали. А рули тяжелые, без гидроусилителей и прочих прелестей. Не падали от усталости, конечно, но явно были «не торт».
– Сейчас вам нужно осмотреть вверенную вам технику и, взяв у нашего медика «вечерние» капсулы, принять их. А потом лечь спать. Ближе к закату вас разбудят и дадут «утренние» капсулы
[78], чтобы вы взбодрились. Нас ждет ночной переход. Сложный и очень непростой. И вы мне нужны свежие. Вопросы есть? Вопросов нет. Всё! Ступайте.
Меншиков отослал водителей, а спустя четверть часа решился и остальных бойцов отправить отдыхать. Кроме часовых и дозорных, ну и медиков с поварами. Последние так и вообще ударно трудились. Ведь после пробуждения людям нужно будет хорошенько подкрепиться перед большим делом…
Глава 6
1915 год, 26 июня. Бреслау
Ночь. Темная ночь.
Автоколонна усиленного эскадрона движется уже больше пяти часов по этой темноте. Идет с включенными фарами и всего на двадцати километрах в час, а местами и медленнее. Но идет.
Как самолеты улетели, так весь отряд и подняли по тревоге, начав готовиться к выходу. Мыться, бриться, умываться, «завтракать» и еще раз проверять технику.
А в девять часов вечера, уже по темноте, отряд выступил. И вот теперь, намотав на колеса около ста километров, несколько коротких перестрелок и уничтоженных узлов связи эскадрон достиг Бреслау, вольготно раскинувшегося на Одере. В самый «собачий час». Посему входить решили нагло и открыто, «с ноги», словно к себе домой – прямо к большому и просторному мосту, перекинутому через Альте Одер – самый крупный рукав Одера в тех краях.
Конечно, здесь располагался усиленный блокпост. Взвод пехоты, два пулемета и целая 7,7-см пушка. Но народ спал. Как-никак три часа по местному времени. А до ближайшего врага – около ста километров.
Бронеавтомобиль разведывательного взвода врубил фары и пер буром. Мощные, надо сказать, фары. Максим учел опыт боев в Восточной Пруссии и оценил неготовность местных к таким выходкам. Так что, ослепил этот бронеавтомобиль бодрствующих немцев основательно. Крайне недовольный часовой пошел к шлагбауму, планируя вымотать душу этому злодею. Но не тут-то было.
Бронеавтомобили «Руссо-Даймлер», слепленные под чутким руководством Меншикова, имели мощный кенгурятник и отбойники. Поэтому это тяжеловесное авто снесло довольно массивный шлагбаум, даже не поцарапав краски. А мотоциклисты, следовавшие за ним, еще и гранат покидали на обустроенные позиции, где спал дежурный наряд. Ну а что? Второй номер, сидящий в коляске, это сделал не напрягаясь.
Но не успели утихнуть взрывы от гранат, как сквозь блокпост на мост стали проходить грузовики основной колонны. Раздались первые выстрелы. Это добивали на проходе остатки взвода.
А дальше Максим действовал в полную противоположность своей же операции в Калише. Колонна разделилась. Основная ее часть направилась на площадь Росс
[79], где планировали накопиться и дождаться сигнала. А второй линейный взвод устремился на улочки города, стремясь как можно скорее выполнить поставленные перед ним задачи.
Меншиков еще в Лешно смог раздобыть довольно неплохие карты многих городов в Восточной Германии, тупо купив. За деньги. В самом обыкновенном книжном магазине еще довоенные путеводители. И теперь линейный взвод, разделившись на три отделения, направился по своим целям
[80], прекрасно зная, где они находятся.
Нагло. Дерзко. И совершенно по-хамски. Подъезжали к узлу связи. Выбивали дверь. Взрывали оборудование гранатами, предварительно вы-гнав дежурный персонал и пристрелив тех, кто отказывался уходить. А потом уезжали на следующий адрес, написав на входной двери: «Achtung! Minen!
[81]»
По задумке Меншикова такая уловка была выгодна тем, что немцы дольше провозятся с восстановлением узлов связи. Мины? Мины. Вот пусть саперы их и дезактивируют. Учитывая острую нехватку саперов в тылу – могут и день, и два в простое проторчать из простых опасений. А чтобы «написанному на заборе» верили, входные двери все-таки минировали примитивными растяжками из гранат.
Так или иначе, но уже спустя каких-то двадцать минут после прорыва через Альте Одер в Бреслау не осталось ни одного исправного телеграфа или телефонного узла. А командиры отделений, по факту завершения, стреляли белыми ракетами, хорошо видными с площади Росс, и шли на соединение с основными силами в точку рандеву.
Начался третий этап операции – штурм комендатуры.
Горизонт прорезало первыми лучами солнца, когда Меншиков уже занял Большое кольцо
[82] – большую рыночную площадь, а также прилегающие к ней кварталы. Именно там стояла ратуша с размещенной в ней комендатурой. И именно оттуда ему тащили единственного найденного на посту офицера:
– Господин лейтенант, как вы себя чувствуете? – вежливо поинтересовался Максим, разглядывая кровоподтек на лице собеседника.