Князь Холод - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Евдокимов cтр.№ 25

С десяток драгун промчались мимо, не пытаясь помочь и вообще не интересуясь моей судьбой. Ну и ладно, пусть проваливают, спасибо хоть не затоптали. Я осторожно пошевелил руками-ногами – вроде все действует, просто-таки чудо какое-то! Что ж, господь помог, теперь бы мне самому не оплошать, выбираться надо, не хватало еще в плен попасть! Со стоном приподнявшись на локтях, я попытался осмотреться.

До берега водоема было всего ничего – каких-то тридцать метров. Со стороны противника двигалась пехота, но до нее было еще очень далеко. Да и не строем они шли, скорее всего, собирали трофеи и добивали раненых. Кавалерия, и наша и чужая, промчалась мимо, и я только сейчас понял, как мне повезло оказаться с краю – степь была буквально усеяна телами тех, кому не посчастливилось упасть на пути несущихся кирасир.

Ага, а везение-то мое, видимо, на удачном падении закончилось. Мало того что я был отрезан от своих, так еще в мою сторону уверенно направлялся один из преследователей. Если поначалу у меня мелькала мысль отлежаться до стремительно надвигающейся темноты, а потом уже пытаться вернуться к Солянке, двигаясь вдоль заросшего камышом берега неизвестного водоема, то теперь становилось очевидным невозможность исполнения такого маневра.

Конь тимландца хромал, судя по всему, это и явилось причиной его выхода из боя. Двигаясь в направлении своих позиций, он обратил внимание на мое падение и решил разжиться пленником. А может, просто захотел помародерить, опередив свою слишком медленно приближающуюся пехоту.

Прятаться не имело смысла, поэтому я подхватил оторвавшиеся при падении ножны со шпагой, поднял с земли чей-то пистолет, по закону подлости, конечно же, разряженный, и с кряхтением поднялся на ноги. Пойду-ка я к камышам поближе, авось не полезет враг за мной в воду. Первые шаги пришлось сделать через боль – шлепнулся-то с лошади я знатно, потом стало легче. Кирасир заволновался и стал подгонять своего хромого скакуна, что-то крича при этом мне в спину. Из его тарабарщины я сумел понять только слово «офицер», но останавливаться и не думал, упрямо продолжал ковылять к береговым зарослям.

– Офицер? – вопрос прозвучал за моей спиной, когда до вожделенного берега оставалось метров десять.

– Коммунист! – зло ответил я, поворачиваясь-таки лицом к неприятелю.

– Офицер! – огромный рыжеусый кирасир радостно оскалился и швырнул к моим ногам завязанный в петлю конец веревки.

Ага, сейчас, только шнурки поглажу! Умник нашелся!

– Я говорю, коммунист я! А коммунисты не сдаются! – по лицу было ясно, что тимландский кавалерист ни черта не понимает, да по-другому и быть не могло.

– Вилли! Вилли!

Да что же это такое! Со стороны форпоста, радостно голося и размахивая руками, пришпоривали лошадей еще двое товарищей моего оппонента. Час от часу не легче! Нужно срочно что-то предпринимать.

К счастью, рыжий Вилли на мгновение отвлекся на голоса друзей, в этот миг я и метнул ему в лицо пистолет. Попал! И тут же сам прыгнул следом, на ходу извлекая на свет божий шпагу из ножен. По своему ли умыслу или по команде наездника боевой конь рванулся с места, унося из-под удара хозяина, потому Вилли я не достал. Зато от души врезал клинком коню по левой ляжке, заставив того дернуться и дико заржать от боли.

Рассерженный кирасир соскочил с беснующегося коня и, утирая разбитое в кровь лицо, направился ко мне. Один молодецких взмах кавалерийского палаша, второй, третий – всё мимо. Не фехтовальщик ты, Вилли, ты просто рубака. При следующем взмахе я пропустил клинок мимо себя и прыгнул вперед, нанеся укол в незащищенное забралом многострадальное лицо. Противник скончался еще до того, как его тело рухнуло на прибрежный песок.

Товарищи Вилли яростно закричали, нахлестывая своих скакунов, а я сбросил кафтан и направился прямиком в воду. Другого пути отступления у меня не было. Кирасиры дважды выстрелили из пистолетов с седла, но это не вызывало никакого беспокойства – не в плотные ряды неприятеля палят, с такого расстояния, да на скаку, да из таких пистолетов попасть в одиночную мишень почти нереально.

Сказать, что вода была холодная, значит не сказать ничего. Вода была очень, очень холодная! Боже, ну почему сейчас ноябрь, а не июль? С треском проломившись сквозь заросли камыша, я увидел перед собой около пятидесяти метров чистой воды, за которой снова сплошной стеной стоял камыш. Течение было очень слабым, скорее всего, водоем был тихой заводью какой-то реки, может, даже той же самой Солянки или ее притока. Скудное на тепло осеннее солнце уже скрылось за горами, но до полной темноты оставалось еще около часа. Большой вопрос, высижу ли я столько времени в холодной воде? Лучшим выходом для меня было бы немедленно плыть к противоположному берегу, пока я еще в силах это сделать, но неизвестно, как поведут себя кирасиры? Знать бы наверняка, что в воду не полезут, можно было бы плыть! Но если они погонят лошадей в воду, то быстро меня догонят и зарубят, чего не хотелось бы. А вот в темноте шансов перехватить меня во время заплыва будет очень не много. Как же быть?

Тем временем приятели неудачника Вилли достигли берега. Убедившись, что их товарищ покинул сей бренный мир, они разразились гневными воплями и принялись расстреливать камыши из пистолетов. Говоря «расстреливать из пистолетов», я имею в виду доведенный до совершенства процесс перезарядки оружия, позволявший тимландским кавалеристам делать до трех выстрелов в минуту. Вероятность быть подстреленным при таком раскладе стремилась к нулю. Я сидел у самого выхода из камышовых зарослей на чистую воду, погрузившись по самое горлышко, и внимательно наблюдал за бесновавшимися на берегу кирасирами. Не зная, поможет ли это мне оттянуть момент полного замерзания, я на всякий случай попеременно напрягал мышцы ног, рук, живота. Мама дорогая, грозят мне все радости пневмонии, простатита и прочее и прочее! А как в этом мире лечиться от этих напастей без антибиотиков, я совершенно не знаю! Подозреваю, что никак.

Наконец сообразив, что подстрелить меня «вслепую» не получится, один из тимландцев направил-таки коня в реку. Недовольно фыркая, боевой конь проложил тропу сквозь камыш и вышел на чистую воду метрах в десяти левее меня. Аккуратно, чтобы не выдать себя плеском воды, я повернулся на пол-оборота, чтобы держать в поле зрения обоих противников.

Забравшийся в реку кирасир поозирался по сторонам, громко выругался, а может, просто пообещал мне всех благ, когда поймает, и развернул скакуна обратно к берегу. Поднятый им шум отлично заглушил всплески от моих гребков – я решил воспользоваться моментом и стартовал к противоположной стороне заводи.

Проплыв примерно половину дистанции, я оглянулся: в опустившейся тьме уже с трудом угадывались скрывающие берег камышовые заросли. Никаких признаков тимландцев обнаружить не удалось, поэтому, уже не опасаясь шума, я с удвоенной энергией погреб к спасительному берегу.

В расположение своего полка я вышел на рассвете. Мне крупно повезло – после того как, трясясь всем телом от холода, выбрался из реки, отжал и вновь напялил на себя мокрую одежду, я довольно быстро вышел к костру местных пастухов. Там меня долго растирали, кутали в одеяла, кормили горячим бульоном, поили травяными отварами. И настойчиво уговаривали остаться до утра, тем более что после ноябрьского купания и последовавших за ним восстановительных процедур меня неудержимо тянуло в сон. Но я упрямо, словно заклинание, твердил о том, что мне нужно вернуться, срочно, сейчас. В конце концов, пастухи махнули на меня рукой, снабдили двумя овечьими шкурами и смирной лошадкой, а потом самый молодой из них сопроводил меня до ближайшего брода через Солянку. И слава богу, что этот самый брод позволил переправиться на левый берег без окунания в воду.