Дочь Нефертити - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Семенова cтр.№ 16

— Чем обязан, господа? — поинтересовался плохо смонтированный персонаж, и его вторая фраза так же не сочеталась с первой, как его мягкие тапочки и фингал под глазом.

— Нам нужен Голоскоков Павел Петрович, — ответил Саша.

— Зачем? — спросил хозяин квартиры довольно агрессивно.

— По личному и очень важному вопросу, — доверительно сообщила Аня.

Мужчина перевёл взгляд на девушку, лицо его подобрело. Он вальяжно опёрся рукою о дверной косяк, а другой инстинктивно пригладил взлохмаченные волосы. Аня явно понравилась ему.

— Голоскоков Павел Петрович — это именно я, мадмуазель. Готов помочь вам во всём, если это будет в моих силах.

Он обращался только к девушке, словно и не замечая её спутников. Теперь его бархатный голос вполне соответствовал бархатному халату, а мягкие тапочки — такому же мягкому взгляду.

— Собственно, мы хотели поговорить с Вами об одном человеке, которого Вы знали, — смущённо проговорила Аня, ей было немного не по себе от столь откровенных знаков внимания со стороны Голоскокова.

— И что же это был за человек такой, скажите на милость? — едва не пропел тот, совершенно не торопясь получать ответа на свой вопрос.

— Ну… этот человек… он… это… — Аня окончательно растерялась.

А Голоскоков вдруг картинно всполошился.

— Простите, леди, я немного не одет, но позвольте предложить Вам войти.

Аня шагнула в прихожую, и ребята поспешили за ней — этот наглый тип мог бы и дверь захлопнуть у них перед носом.

И сразу упала завеса тайны. «Зомби» оказался разоблачён. Вся квартира его была увешана фотографиями и плакатами, почти на каждой — Голоскоков собственной персоной, в чёрной коже, сверкающих заклёпках и верхом на мотоцикле, иногда при выполнении весьма опасных трюков.

— Мастер спорта по мотогонкам, — представился Голоскоков, и пока ребята с любопытством рассматривали его фотогалерею, успел даже похвастаться, что неплохо зарабатывает, особенно на всяких экстремальных соревнованиях полулегального характера.

— А это на съёмках нового боевика, — продолжил экскурсию мотогонщик. — Приглашают. Я выполняю любые, самые сложные трюки.

— Классная работа! — искренне восхитился Ваня.

— Это даже не работа, это образ жизни, — Голоскоков коротко глянул на Ваню и вновь повернулся к девушке. — Рисковать жизнью — это моё призвание, мисс.

Анюта не знала, что ответить, и мотогонщик сжалился над ней:

— Ладно, рассказывайте, зачем пришли.

Аня покосилась на ребят, как бы ища поддержки, и начала:

— Дело в том, что к нам попало заказное письмо, адресованное вашему соседу по старой квартире, но, как выяснилось, он погиб в автокатастрофе. Мы хотим найти кого-нибудь из его родственников или хотя бы друзей, чтобы передать письмо.

— Да… — протянул Голоскоков, — Серёгу жалко, хороший был мужик.

Аня облегчённо вздохнула. Теперь им известно, как звали генетика — Борисов Сергей Викторович. А Борисова Любовь Михайловна — это жена или мать.

— Так вы не подскажете, как разыскать его родственников? Любовь Михайловну, например…

— Да нет её в Москве, — ответил Голоскоков. — Давным-давно развелись. Любка подцепила немца из Дортмунда и живёт там. Слушайте, плюньте вы на это письмо. Оно вам надо? Человек погиб, родственников — нема. Кроме Любки. А ей до бывшего мужа… На похороны и то не приехала. Наша Элла Вениаминовна дважды ей звонила — пустой номер. Вот сама Вениаминовна очень переживала, когда узнала о смерти. Она ж ему вместо матери была.

— А Вы ходили на похороны? — спросил Саша.

— Натурально! Серёга мировой мужик был. Вообще, мы в одной школе учились, он только старше на четыре года. Помогал по-соседски, если я просил. Потом он поступил в МГУ на биофак. Голова-то у Сереги светлая была.

— А он действительно обгорел в машине, так что узнать было нельзя? — решил спросить Саша.

— Ну, меня на опознание не приглашали. Одно скажу: хоронили в закрытом гробу. Вообще, мне случалось видеть, как сгорают заживо. Никому не пожелаю. Жуткая смерть!

Они все помолчали, будто соблюдая некий ритуал.

Потом Голоскоков ещё раз повторил:

— Плюньте вы на это письмо, ребята. Оно вам надо?

— Наверно, вы правы, — рассудил Саша. — Но чтобы совесть была чиста, может, письмо этой… Ольге Венедиктовне отдать?

— Элле Вениаминовне, — поправил Голоскоков.

— Ну да, вы же сказали, она ему как мать была.

— Логично, — кивнул Голоскоков и назвал квартиру, где живёт Элла Вениаминовна.

Прощались по-дружески.

— Девушка, — окликнул Голоскоков на всякий случай. — А как Вас зовут?

— Аня.

Жестом фокусника он извлек откуда-то свою визитку и протянул ей:

— Если вдруг что — заходите. Буду рад.

Ваня скривился в недовольной ухмылке и поспешил выйти, подталкивая Анюту. Потом вдруг вспомнил что-то, остановился и, повернувшись к Голоскокову, спросил:

— А почему бабки у подъезда жалуются, что Вы портите воздух?

Голоскоков удивлённо поднял брови — не ожидал такого глупого вопроса, а потом громко расхохотался.

— Ах, эти вездесущие старушенции! Вечно чем-нибудь недовольны. У наших мотоциклов движки по полтора литра. Судите сами, какой выхлоп идет. Издержки цивилизации. А все желающие могут ездить на лошадях.

На лестничной клетке друзья посмотрели на часы:

— Ещё не поздно, — сделал вывод Саша. — Можно нанести визит Элле Вениаминовне.

Элла Вениаминовна встретила ребят очень приветливо. Едва узнав, о ком с ней хотят поговорить, сразу пригласила молодых людей на кухню, поставила чайник и сказала с улыбкой:

— У меня очень вкусный чай. Я его завариваю по всем правилам.

Ребята не возражали: беседа за чашкой чая, доверительный тон — это было как раз то, что нужно.

Радушная хозяйка торжественно выставила на стол красивые чашки из тонкого фарфора с причудливыми китайскими драконами, извлекла из шкафчика десяток, как минимум, разноцветных жестяных коробочек и спросила:

— Вы какой чай предпочитаете: зелёный или черный?

Элла Вениаминовна была из той породы людей, каких сегодня уже почти не осталось. Утончённость манер, вежливость, даже осанка — всё свидетельствовало о великолепном воспитании. А благородные черты лица и живые, ясные, умные глаза делали её по-настоящему красивой даже сейчас, в весьма почтенном возрасте. Язык бы не повернулся назвать такую женщину старухой. Её облику соответствовало совсем другое слово — дама. И странно было подумать, что Элла Вениаминовна — ровесница тех бабок, которые целыми днями сидят у подъезда.