Бархатные тени - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 38

Фентон, конечно, была права. Но я была уверена, что Викторина не в меньшей опасности, чем Амели, и надо спешить.

– Здесь есть люди, которых я немного знаю… – продолжала Фентон нерешительно, словно не вполне была уверена, какое подобрать следующее слово.

– Ты хочешь сказать – слуги? Они не расскажут мне, но могут рассказать тебе?

– Да, мисс, отсюда, похоже, и надо начинать.

– Тогда попробуй, Фентон! Если сумеешь разыскать хоть самый слабый след…

– Я сделаю, что смогу, мисс Тамарис.

Она вышла, а я прошла в ванную и умылась холодной водой, надеясь, что это поможет мне мыслить яснее. Затем я поспешила к своему гардеробу и осмотрела его содержимое.

Я выбрала очень простое платье из альпака, которое Фентон настолько презирала, что предлагала выбросить. Вместо этого я взяла его с собой, собираясь носить на взморье, куда Ален собирался нас отвезти. Оно было тускло-синего цвета, отделанное только черной тесьмой, с укороченной «прогулочной юбкой» – то, что в Эшли-Мэнор мы называли «одежда для дождливых дней».

Если мне придется идти на поиски Викторины, я должна быть как можно незаметнее. В таком платье, завернувшись в плащ, полностью подобрав волосы под самую старую шляпу я, возможно, не буду бросаться в глаза.

Но куда идти и как, я не знала. Ни одна дама из общества не выходит одна на улицу. Если у нее нет иного спутника, она берет с собой служанку. Но были причины, по которым я не могла взять с собой Фентон. Я вынула кошелек, достала оттуда несколько золотых и серебряных монет, завязала их в носовой платок и спрятала во внутренний карман платья. Затем я обулась в самые прочные свои башмаки, хотя даже они предназначались для поездок в экипаже, а не для ходьбы пешком.

Полностью одетая, за исключением шляпы и плаща, я вернулась в комнату Викторины. В полумраке виднелась женская фигура, склонившаяся над спящей девушкой. Я увидела руку, скользнувшую под подушку, словно в поисках чего-то.

– Что вы делаете? – спросила я.

Женщина в испуге оглянулась, и я узнала Сабмит. И когда она посмотрела на меня, я удивилась выражению ее лица.

Если когда-либо из человеческих глаз на меня взирал откровенный страх, то именно в это мгновение. Рука, выпорхнувшая из-под подушки, сжалась в кулак, словно обхватив некий предмет. Мне показалось, что я уловила блеск золота.

– Что это у тебя?

Твердо шагнув к ней, я схватила ее запястье. Она попыталась вырваться, затем замерла. Ее лицо по-прежнему оставалось маской ужаса.

– Что там у тебя? – повторила я, притягивая ее руку под свет лампы.

– Вот, смотрите! – буквально выплюнув эти слова, она разжала пальцы.

Браслет с пауком упал на постель. На нежно-розовом покрывале он выглядел еще отвратительнее.

– Z'araignee! – сейчас Сабмит и вправду плюнула – пятно слюны расплылось рядом с мерзким украшением.

– Ты украла его! – Но почему она хотела стянуть вещь, вызывавшую у нее столь явное отвращение?

– Я взяла его потому что это – зло. И она злая, хотя и не так сильно, как…

Вдруг поток ее слов иссяк, словно ей зажали рот. Сабмит была парализована страхом, и я, судя по выражению ее лица, сейчас мало чего могла от нее добиться.

Я подошла к туалетному столику Викторины и нашла там носовой платок. Через него я взяла браслет, чтобы не дотрагиваться до него пальцами, потому что любое прикосновение к нему было мне противно. Для чего предназначался этот ужасный предмет, оставалось для меня загадкой. То, что Амели носила его, усиливало мою неприязнь к этой девушке. Неужели виной тому было слишком сильное предубеждение против насекомых?

Наша борьба за жизнь Амели научила меня жалости. Амели, какова бы она ни была – порождение рабства, оставившего за собой тяжкое наследие. Как смею я судить кого-то строже, чем себя?

Я сжала гадкий браслет в руке, стараясь сообразить, что с ним делать. Но я так устала, что не могла принять быстрого решения.

– Что вы с ним сделаете? Оно плохое… Очень плохое…

– Что ты собиралась с ним делать? – ответила я вопросом на вопрос.

– Отнести его к… – Она снова осеклась, но, понимая, что должна что-то ответить, продолжила: – Я бы отнесла его туда, где от него больше не было бы вреда. Тогда она, – Сабмит указала на Амели, – тоже не смогла бы причинить вред!

– Сабмит… – Может, это шанс разузнать что-либо о Викторине? В этом отеле большинство слуг были негры, что они скажут Фентон? Сабмит была явно потрясена, в таком состоянии духа, она, возможно, будет откровеннее. – Tы знаешь, что мисс Соваж пропала?

Она ответила быстрым кивком.

– Ты не знаешь, кто-нибудь видел, как она вечером покидала гостиницу? Поможешь мне узнать, была она с кем-то или одна, и… – куда она пошла?

Всякое выражение мгновенно исчезло с ее лица. Ко мне повернулась одна из тех пустых масок, какие другая раса использует, когда отказывается от любого общения. Я наблюдала это у китайцев, и у полинезийцев на Островах. И я уже знала, что эту маску так просто не пробить.

– Что вы с ним сделаете? – проигнорировав мой вопрос, она задала свой, указывая на браслет.

– Не знаю. Наверное, сохраню, покуда Амели о нем не спросит.

– Он навлечет на вас несчастье, большое несчастье! Такая леди, как вы, не должна держать у себя ничего… такого. Отдайте его мне, и я сделаю лучше – вот увидите! А если оставите его себе, с вами непременно случится несчастье.

В этом пророчестве она ошиблась, чему я позднее получила доказательство.

Тогда же я положила браслет во внутренний карман, в то время как Сабмит исподтишка косилась на меня. Она явно верила, что, пренебрегая ее добрым советом, я навлекала на себя беду.

Уверенная, что сейчас ничего от нее не добьюсь, я вернулась к себе в комнату. Не в силах спокойно ждать Фентон, я расхаживала из угла в угол. Любая просьба о помощи могла вызвать огласку, даже скандал, и погубить Викторину.

Такое решение может исходить только от Алена. Когда он сможет приехать… и приедет ли? Может, и мне следовало послать телеграмму – не с оправданиями, а для того чтобы объяснить ему серьезность положения. Однако, я смела полагать, что миссис Дивз уже обрисовала картину в самых мрачных красках, какие только возможны.

Легкий стук в дверь побудил меня спешно впустить Фентон.

– Что ты узнала?

– Довольно странная история, мисс Тамарис. Кое-кто видел, как она уходила отсюда. Но не мисс Викторина… они говорят, что это была Амели.

– Но это невозможно! – Тут меня осенила неожиданная догадка. – Викторина в одежде Амели?

Это предполагало заговор, спланированный заранее. Неужели Викторина отравила свою служанку, с которой, казалось, была в самых добрых отношениях, переоделась в платье своей жертвы и в таком виде скрылась? Это имело бы смысл, если бы не белая кожа Викторины. Нет, это было невозможно.