И тут Шана наконец поняла, зачем кочевники держат у себя эльфов.
Кельян принялся плести сложную иллюзию. По шатру запорхали фантастические птицы и хрупкие создания с человеческими телами и с крыльями, как у бабочек. Создания танцевали под музыку, к немалому удовольствию зрителей. Иллюзия была плохонькая: птицы и крылатые создания просвечивали насквозь, так что поверить в них было трудновато. Но как произведение искусства она была великолепна.
Да, такого кочевникам самим не создать!
Когда музыка стихла, иллюзия растаяла. Теперь поднялся Гальдор. Музыка заиграла снова. Иллюзия Гальдора была такой же призрачной, но огненные лошадки, гарцующие и скачущие в воздухе, выглядели завораживающе.
Когда выступление Гальдора завершилось, Шана похлопала Кемана по руке и кивнула в сторону менее многолюдного уголка шатра. Кеман кивнул в знак согласия, и оба пробрались поближе к выходу.
— Предвосхищая твой вопрос, скажу: нет, я не могу ничего сделать с этим ошейником, и, боюсь, сменить облик тоже не получится, — тихо сказал Кеман. — Мы с Каламадеа уже пробовали. Думаю, дело именно в ошейниках.
Шана брезгливо поморщилась.
— Ну да, конечно! Если эльфы могут делать такие ошейники, почему бы этим людям не создать что-то подобное? Чтоб им пропасть! Ну что ж, по крайней мере, никто из них не понимает нашего языка — и то хорошо.
Разговаривать вслух все же проще, чем мысленно.
— Видно, придется убедить этого Джамала, что мы не чистокровные эльфы и иллюзий творить не можем, — продолжал Кеман. — А то нам до самой смерти придется сидеть тут, создавая цветочки и бабочек.
— Разве что Коллен на них наткнется и убедит их отпустить нас хотя бы за выкуп.., но нет, на это надежды мало.
Шана закусила губу.
— Давай еще немного посидим тут и понаблюдаем.
Может, удастся выяснить еще что-нибудь полезное.
Ничего полезного они не узнали, не считая того, что кочевники заставляли Кельяна и Гальдора выкладываться до полного изнеможения и что Гальдор с Кельяном выдохлись значительно быстрее, чем Шана или Меро, будь они на их месте.
Но и тогда кочевники не пожелали отпустить эльфов.
Им принесли вдоволь еды и питья, дали немного отдохнуть и заставили снова взяться за работу.
Это не сулило волшебникам ничего хорошего. Если кочевники обнаружат свои истинные способности, Джамал их ни за что не отпустит.
Еще Шана с Кеманом отметили, что, хотя воины были без доспехов, бармиц и наручей они не сняли, а многие добавили к ним еще и железные налобные обручи. Женщины носили филигранные украшения тончайшей работы.
Местами железо было так отполировано, что сверкало подобно драгоценным камням. Все присутствующие явно предпочитали свободную одежду из ярких и легких тканей. Преобладали все оттенки оранжевого, алого и золотисто-желтого. В общем, это были несколько более изысканные варианты той же одежды, которую они носили днем.
— А это кто? — внезапно прошептал Кеман, заметив какую-то суету у входа. Шана всмотрелась в полумрак и различила в толпе новоприбывших знакомое лицо.
— Джамал пришел, — шепнула она в ответ. Военному вождю и его свите поспешно освободили место на подушках. — А вот кто это вместе с ним?
Почти одновременно с Джамалом в шатер вошел пожилой человек, сложенный как кузнец, с короткими волосами, белыми, как овечья шерсть. У него была своя свита.
В то время, как люди Джамала, очевидно, были воинами, хотя оружия ни на ком из них не было, люди, пришедшие со стариком, все были похожи на него: коренастые, широкоплечие, со странными головными повязками из полоски ткани, скрученной жгутом, в чистых кожаных фартуках. Кроме того, на шее у каждого из них висела железная гривна с подвеской в форме языка пламени, столь же тонкой работы, как и женские украшения.
— Не знаю, — ответил Кеман, — но, похоже, это не менее важная персона, чем Джамал!
И в самом деле, старика тоже окружила толпа народу: одни спешили ему услужить, другие хотели поговорить с ним. Ему и его свите тоже освободили место, чтобы сесть.
Открытой враждебности между двумя группами заметно не было, но во взглядах, которыми обменялись двое вождей, Шана ощутила некую напряженность.
Ага. Видимо, у Железного Народа не один предводитель, а двое, и этот старик — второй из них. И, похоже, оба они не слишком-то довольны тем, что приходится делиться властью с другим. Интересно, очень интересно! Это может оказаться полезным. Если эти вожди соперничают друг с другом, возможно, этим удастся воспользоваться…
Для начала надо выяснить, чем занимается этот старик. А потом посмотрим: может, и получится использовать одного из них как рычаг против другого…
Шана снова обернулась к Джамалу, следя за его реакцией. Джамал моложе
— и, возможно, окажется более гибким и здравомыслящим. Пожалуй, лучше будет обратиться за помощью к нему…
— Он на нас смотрит! — шепнул Кеман. — Этот старик смотрит на нас!
Шана поспешно перевела взгляд на старика. Он внимательно наблюдал за ними, слегка прищурившись. Потом, не сводя взгляда с пленников, наклонился к одному из своих спутников и что-то ему сказал.
— Хотел бы я знать, о чем он говорит! — пробормотал Кеман.
Шана кивнула. Взгляд старика был умным и проницательным, а судя по решительной складке у губ и выдвинутому вперед подбородку, с ним, пожалуй, лучше не ссориться. Похоже, он из тех людей, кто серьезно обдумает проблему, которую ты собой представляешь, найдет решение и последовательно и методично претворит его в жизнь. Хотелось бы знать, что означают для него они с Кеманом… Шана еще раз мысленно прокляла странные способности этих людей, не позволяющие ей проникать в их мысли.
— А я хотела бы знать, о чем он думает! — ответила она.
* * *
— Откуда взялись эти новые зеленоглазые демоны? — спросил верховный Железный жрец Дирик у одного из своих помощников. Он старался не выказывать раздражения, но оно прорвалось в тоне его голоса. — И, главное, почему мне не сообщили о том, что их взяли в плен?
— Что до первого вопроса, о владыка, мне говорили, что их поймали сегодня после полудня, когда они шпионили за нашими фургонами, — ответил помощник, стараясь говорить как можно тише и таким тоном, будто они не обсуждают ничего важного. — А что до второго — не могу знать, владыка. Я сам услышал о них только вечером.
Дирик вскинул бровь, показывая, что его удивляет как сам факт, так и осторожный тон, каким говорит помощник. Жрец отхлебнул пива, наслаждаясь вкусом напитка.
Пиво теперь подавали только ему и Джамалу: оно было на исходе, и ячмень тоже кончился, так что нового сварить было не из чего. Придется где-то найти земледельцев, с которыми можно торговать. Зерно заканчивается