Она всмотрелась в остальных и содрогнулась. Ратвен выглядел отвратительно. Хуже, чем когда бы то ни было на ее памяти: лицо у него было ярко-малиновым, опухшим, покрытым волдырями, огромные серебряные глаза покраснели и блестели от слез. Она прикинула, сколько ультрафиолета должен был испускать тот выпрямитель и какой ущерб он должен был нанести – при таком уровне чувствительности более наглядного примера солнечного отравления невозможно было себе представить. Вампир опирался на Варни, который тоже выглядел отвратительно, но в значительно меньшей степени.
Она еще ничего не успела сказать, как Сэмаэль прошел к ним и критически воззрился на Фаститокалона. Световая точка все так же следовала за ним, паря над плечом. Вблизи все это бело-золотое великолепие реально подавляло, особенно если учесть, что он сам чуть светился. Грета прищурилась, не желая отпускать Фасса, пусть даже над ней тут нависают. У нее создалось скверное ощущение, что Фасс может просто исчезнуть.
Сэмаэль ухватил Фаститокалона за подбородок и, чуть запрокинув его голову, всмотрелся в глаза. Похоже, увиденное его устроило: он чуть кивнул.
– Сойдет, – сказал он. – Я забираю тебя домой. Хочу, чтобы Фауст как следует тебя осмотрел. А потом проведешь как минимум неделю на Источнике, в полном безделье.
– Я в порядке! – возразил Фасс.
– Будешь в порядке. Идем, и не спорь. Я совершенно не в настроении.
– Но… – начал было он и тут же ссутулился. – Если настаиваешь.
– Вы забираете Фасса, чтобы он получил должную медицинскую помощь? – осведомилась Грета у Сэмаэля, не без труда глядя в его сверкающие голубые глаза.
Они на мгновение сузились – и у нее возникла полная и неприятная уверенность в том, что он может прочитать все ее мысли. Это немного походило на вампирское очарование, но без теплого розового тумана или прохладных зеркал: тут не было ни малейшей жалости, был только мощный прожектор внутри черепа.
А потом он погас, и Сатана чуть улыбнулся.
– Да, – подтвердил он. – Доктор Фауст – мой личный врач, а также главврач Системы здравоохранения Эребуса. Вас это удовлетворит, Грета Хелена Магдалена Хельсинг?
– Грета… – предостерегающе прошипел Фаститокалон.
Она еще секунду смотрела Сэмаэлю в глаза, а потом кивнула.
– Да, конечно. Я была бы счастлива когда-нибудь в будущем пообщаться с доктором Фаустом, если такое вообще возможно.
– Полагаю, это можно будет устроить, – сказал Сэмаэль. – А теперь нам все-таки пора. Фасс?..
Грета не смогла толком понять, что за взгляд бросил на нее Фаститокалон: там были и извинения, и любовь, и легкая тревога, но он только вздохнул и молча закрыл глаза. Сэмаэль обнял его за плечи, притянул к себе, а другая его рука совершила какое-то небольшое стремительное движение. Ослепительная вспышка, негромкий удар грома – и Сэмаэль, Фаститокалон и плененный шарик света исчезли.
– Ну что за чудесные манеры! – вымолвил Ратвен в наступившей тишине чуть истерическим тоном – и упал в обморок.
Глава 16
Ратвен очнулся довольно быстро – как раз чтобы услышать, как Грета рассказывает остальным о пожаре в его особняке, после чего моментально снова потерял сознание. Встав рядом с ним на колени, она нащупала пульс у него на шее и мрачно посмотрела на Варни и Крансвелла.
– Нам надо отсюда выбираться. И поскорее.
– Что с ним? – спросил Крансвелл.
– Помимо ожогов – шок, обезвоживание, ультрафиолетовое отравление. Ему вообще не следовало сюда спускаться, Фасс был прав.
– Они с Варни вдвоем отбивались от монахов, – возразил Крансвелл. – Без них обоих, уверен, мы все уже были бы мертвы – или, по крайней мере, безвозвратно сошли с ума. Ты сможешь его вылечить?
– Ему нужна кровь, – ответила она, – и нельзя оставаться здесь. Тут… по-моему, в воздухе задержалась часть того яда, и уж точно он остался почти на всех поверхностях, и Ратвену это совершенно не на пользу. А как вы сюда попали?
– Спустились по лестнице, – сказал Варни, после чего воззрился на нее, моргая. – А как сюда попали вы? И, если уж на то пошло, почему вы вообще здесь оказались? По-моему, было решено, что вам надо оставаться на поверхности.
– Меня привели гули, – объяснила она, садясь на пятки. – На основе сказанного Мьюлипом, сыном Кри-акха, у меня возникла идея, что можно просто отключить тот проклятый выпрямитель, повернув рубильник, но теперь это не имеет значения: ведь вы его убили.
Характер наступившего молчания показался Грете странным.
– В чем дело?
– Ты… где-то отключила ток? Тут, внизу? – вопросил Крансвелл.
– Я отключила его, а потом включила снова, потому что… ну, именно в тот момент у меня из головы исчез Фасс, – призналась она, посмотрев на них по очереди. Сейчас он по-прежнему был там, у нее в сознании: очень слабо и далеко, но он присутствовал. – И очевидным выводом было то, что я как-то облажалась, повернув тот рубильник – и на фиг всю логику, – так что я его снова включила. А что?
Крансвелл с Варни молча переглядывались.
– Когда… – заговорил Варни, – …в самом конце, на одну секунду…
– …Он пропал, – закончил за него Крансвелл и снова перевел взгляд на Грету. – Мы не знали, в чем дело, но ток ненадолго прекратился, и мы снова смогли думать, а голос перестал орать у нас в голове, и, что важнее, мы смогли двигаться, и пока он не успел снова нас захватить, я подобрался достаточно близко, чтобы ударить по нему саблей.
– Что он вряд ли смог бы сделать, – добавил Варни, – если бы та сущность на секунду не отвлеклась. Она была… сильная. Сильнее, чем мы ожидали. Думаю, мы все очень вам обязаны.
– Так это сработало?
Грета недоуменно моргнула.
– Еще как, – заверил ее Крансвелл. – Это, скорее всего, спасло нашу коллективную задницу. «Спасибо» звучит как-то по-ребячески, правда? Сэмаэль сказал, что очень много народа погибло бы, если бы мы не остановили эту штуку, так что… это, наверное, сделала ты. Молодец.
– Благодарить надо Мьюлипа, а не меня, – возразила Грета. – Это он знал о распределителе – не только где он, но и какой чертов рубильник надо поворачивать… Слушайте, сейчас не до того: нам надо поскорее вытаскивать отсюда Эдмунда.
Она заправила волосы за уши, чувствуя себя старухой лет, этак, четырех тысяч, и попыталась сообразить, как это сделать.
– Нам придется нести его вверх по лестнице… черт, там же не будет света… Ничего не получится.
– Позвольте мне, – вмешался Варни, опускаясь на колени рядом с ней.
Он мягко отодвинул Грету в сторону, и, к ее изумлению, на глазах у всех пристроил обмякшее тело Ратвена себе на плечо, словно вампир был совершенно невесомым.
Грета с Крансвеллом переглянулись.