Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира - читать онлайн книгу. Автор: Анри Пиренн cтр.№ 41

В Британии и власть императора, и порядки, характерные для империи, и римская цивилизация в целом прекратили свое существование. О прошлом больше ничто не напоминало. Возник новый мир. Все римское было заменено германским: и право, и язык, и общественные институты. Формировалась новая цивилизация, которую можно назвать северной, скандинавской или германской. Она представляла собой прямую противоположность средиземноморской цивилизации позднего периода Римской империи, цивилизации, являвшейся последней формой Античности. Здесь не осталось и следа от римского государства с его правовым идеалом, обществом, состоящим из граждан, и христианской религией; здесь общество было основано на кровном родстве, на родовых отношениях, на семейной общине, и это соответствующим образом сказалось на законодательстве, морали и экономической системе; здесь мы видим то язычество, которое было воспето в древних героических поэмах. Именно все это составляло своеобразие и самобытность общественных порядков, созданных здесь варварами; они отбросили старый мир, чтобы занять его место. В Британии зарождалась новая эпоха, и она характеризовалась отсутствием какой-либо тяги к южным районам, входившим в орбиту средиземноморской цивилизации. Человек с севера просто захватил и стал использовать по своему усмотрению крайние пределы Романии, с которой у него не было связано каких-либо воспоминаний, императора которой он отверг (и власть его не признавал) и которой он ничего не был должен. Его ничто с империей не связывало, и он во всех смыслах слова занял ее место и тем самым ее уничтожил, не оставив от нее никакого следа на британской земле.

Англосаксы вторглись в пределы империи из мест, где все было германским, и они никогда не подпадали под влияние Рима. Далее, Британия, где они утвердились и осели, была самой нероманизированной из всех римских провинций. В Британии, таким образом, они остались сами собой: германский, северный, варварский дух этих людей, культура которых может быть названа гомеровской, поскольку была воспета в том числе и в его поэмах, был очень важным фактором, сыгравшим большую роль в истории Британии.

Но следует подчеркнуть, что англосаксонская Британия представляла собой уникальное явление. На Европейском континенте мы больше ничего подобного не обнаруживаем. В континентальной Европе Романия по-прежнему продолжала существовать, за исключением территорий, расположенных на границе империи, по линии Рейн — Дунай, то есть провинций Германия, Реция, Норик и Паннония; вторгнувшиеся, точнее, хлынувшие сюда со своих земель германцы вытеснили местное римское население в южные районы империи. Однако эти территории не играли самостоятельной роли, поскольку они стали частью варварских королевств, таких как Франкское или Остготское, образовавшихся в самом сердце Романии. И, что было совершенно очевидно, на территории этих королевств общественные порядки не изменились и положение дел осталось таким же, как и до вторжения. Германцев было слишком мало, и они слишком долго находились в контакте с империей, поэтому они, что было неизбежно, фактически растворились среди местного римского населения. Что действительно удивляет, так это практически полное отсутствие германских черт или традиций в королевствах, которыми правили германские королевские династии. Язык, религия, государственные институты и искусство — все это не содержало ничего или почти ничего германского. Мы видим некоторое германское влияние в праве тех государств, которые располагались севернее Сены и Альп; но до вторжения лангобардов в Италию это влияние было не столь уж сильным, да и страны эти не играли сколько-нибудь важной роли. Если кто-то придерживается иной точки зрения насчет германского влияния в западной части Римской империи, то это вследствие того, что они стоят на позициях германской научной школы в этом вопросе и ошибочно приписывают Галлии, Италии и Испании то, что они обнаружили в своде законов неримского права или вульгаризованного римского права, действовавших у салических (приморских) и рипуарских (береговых) франков, а также у баваров. Они также приписывают периоду, предшествовавшему началу правления династии Каролингов, черты и тенденции, характерные для более позднего периода, а именно когда Каролинги уже были у власти. Более того, они явно преувеличивают роль меровингской Галлии, приписывая ей то, что для нее было характерно в более поздний период.

Кто такой Хлодвиг по сравнению с Теодорихом? Также следует помнить, что все франкские короли после Хлодвига, несмотря на все усилия, не сумели не то что утвердиться в Италии, но даже отбить у вестготов Нарбонн с прилегающими районами. Ясно, что они тяготели к средиземноморской цивилизации и хотели добиться выхода к Средиземному морю. А их усилия за Рейном были направлены на то, чтобы защитить королевство от набегов варваров, а совсем не в том, чтобы германизировать его. Однако считать, что при тех условиях, на которых германцы осели в империи, и при том незначительном количестве людей, пришедших в империю в ходе вторжения, вестготы, бургунды, остготы, вандалы и франки намеревались германизировать Римскую империю, значит выдавать желаемое за действительное. Империя стояла как скала.

При этом не надо забывать о роли церкви, у которой Рим искал прибежища и поддержки и которая, распространяя среди варваров свое влияние, тем самым утверждала среди них влияние Рима. На Западе римский мир продолжал существовать, хоть и был дезорганизован с государственной точки зрения, и германские короли стали своего рода собирателями этого распавшегося государственного порядка, который восстанавливался вокруг их новых центров и носителей государственной власти. Рим по-прежнему существовал, хотя его на Западе уже не было как государства. Римский порядок продолжал существовать, и германские короли были островками государственности среди этого сохранившегося порядка. Римский общественный порядок на Западе существовал по-прежнему, хотя и понес неизбежные потери.

Другими словами, средиземноморское единство, являвшееся важнейшей чертой античного мира, сохранилось и продолжало проявляться в самых различных областях и в самых разнообразных формах. Усиливавшаяся эллинизация Востока не мешала ему продолжать оказывать влияние на Запад посредством торговли, искусства и религиозной жизни со всеми ее превратностями. В известном смысле, как мы убедились, Запад все больше перенимал черты Византии, так сказать, византизировался.

И это объясняет стремление Юстиниана восстановить мощь империи и вернуть потерянные ею земли; это ему в значительной степени удалось, и он почти вернул Средиземному морю статус «римского озера». Если смотреть с сегодняшней точки зрения, то конечно же очевидно, что империя неизбежно должна была прекратить свое существование. Однако в то время так не считали. Вторжение лангобардов не имело того значения, которое ему придают сегодня. Удивительно то, что оно не произошло раньше.

Средиземноморская политика Юстиниана (а его политика действительно была средиземноморской; ради успеха на этом направлении, считавшемся главным, сюда были брошены все силы, для чего пришлось пожертвовать позициями империи в ее конфликтах с аварами и славянами) вполне согласовывалась с тем фактом, что европейская цивилизация в целом с V по VII в. была проникнута средиземноморским духом и являлась в значительной степени средиземноморской цивилизацией. Именно на берегах «нашего моря» мы видим наиболее важные и яркие проявления самых различных сторон жизни той эпохи. Торговля, как и во времена империи, наиболее активно развивалась в прибрежных районах; здесь же создавали свои произведения последние представители античной литературы — Боэций и Кассиодор; здесь благодаря усилиям Цезария из Арля и Григория Великого в недрах церкви родилась и стала развиваться новая христианская литература; здесь такие писатели, как Исидор Севильский, собирали по крупицам все лучшее, что дала античная цивилизация, и из их работ, как из кладезя мудрости, в Средние века черпали знания по античному миру; здесь, будь то Лерин или Монте-Кассино, стало прививаться на западной почве пришедшее с Востока монашество; отсюда, с берегов Средиземного моря, отправились в путь проповедники-подвижники, благодаря усилиям которых жители Британии приняли христианство; и именно здесь выросли характерные замечательные памятники эллино-восточного искусства, которым было суждено, оставаясь неотъемлемой частью искусства Востока, стать такой же неотъемлемой частью искусства Запада.