Меняя лица - читать онлайн книгу. Автор: Эми Хармон cтр.№ 29

Ферн целый день раздумывала над ними. Очевидно, Эмброуз не ощутил особого дружелюбия со стороны горожан. Но почему, ведь люди хотели его увидеть, устроить праздник в его честь, когда он вернулся. А мистера Шина и Бейли не впустили, когда они пришли навестить его. Но, может, жители боялись? Или им все еще было больно? Привычная жизнь в городе была нарушена. Эмброуз не видел, какое опустошение принесла страшная новость в Ханна-Лейк. Будто торнадо прошелся по улицам, заставив семьи и друзей ребят запереться в домах. Может быть, в трудный час рядом с ним никого не было, потому что другие пытались справиться с собственным горем?

Ферн потратила свой получасовой вечерний перерыв на то, чтобы сочинить ответ. Относилась ли эта цитата и к ней тоже? Вообще-то это он от нее прятался. Но сама вероятность того, что он в своем выпаде имел в виду и ее, подстегнула Ферн ответить предельно прямо. Он мог сомневаться в других знакомых, но не мог обвинять ее в равнодушии. Вышло немного пафосно, зато Шекспир.

И его ответ?

«А вот такого Шекспир точно не говорил», — обиженно подумала про себя Ферн, глядя на дерзкую реплику. Но, вбив цитату в поисковик, она обнаружила, что не права. Снова строка из «Гамлета». Удивительно. Она совсем не этого ожидала, затевая переписку. Совсем не этого. Расправив плечи, она попыталась снова. Она надеялась, что он поймет.

Она наблюдала за ним той ночью, гадая, не ответит ли он сразу. Проверила доску перед тем, как уйти домой.

НАИВНАЯ ИЛИ ГЛУПАЯ?

Слезы потекли по щекам Ферн.

Держа спину прямо, с высоко поднятой головой она достала из-за кассы свою сумку и вышла из магазина. Эмброуз Янг мог прятаться сколько ему угодно, потому что ей надоело его искать.

* * *

Эмброуз проводил Ферн взглядом и почувствовал себя полным придурком. Он был виноват в ее слезах. Чудесно. Она пыталась его приободрить, ведь он знал это, но не хотел сочувствия, не нуждался в подбадриваниях, и уж точно ему надоело выискивать цитаты. Вот и хорошо, что он ее отвадил. Очень хорошо.

Эмброуз почесал щеку. Шрапнель, скрывавшаяся под кожей, сводила его с ума. Щека чесалась, и он чувствовал, как покалывают кусочки металла. Врачи сказали ему, что часть шрапнели, засевшей в правой руке, плече и черепе, возможно, никогда не выйдет наружу. Он не сможет пройти через металлоискатель, не подняв тревогу. На это ему было плевать. Но вот шрапнель в щеке беспокоила, он с большим трудом удерживался, чтобы лишний раз не трогать ее. Его мысли вернулись к Ферн. Если он подпустит ее слишком близко, ему будет трудно не притронуться к ней. Вряд ли она этого захочет.

Эмброуз начал работать на полную ставку в прошлом месяце. До этого он трудился по нескольку часов утром вместе с отцом, но месяц назад полностью взял на себя ночную смену — самую важную. Он пек пироги, торты, печенье, пончики, рулеты и хлеб. Отец многому научил его за прошедшие годы, работа, тихая и размеренная, была хорошо ему знакома. Отец по-прежнему занимался украшением тортов и специальными заказами, приходя около четырех утра, и они работали пару часов вместе до открытия пекарни. Эмброуз выскальзывал еще затемно и возвращался домой, пока его никто не видел — так, как он любил.

Долгое время никто не знал, что он снова работает в пекарне. Но Ферн закрывала магазин пять ночей в неделю, и когда он приходил на смену, час или два они были в магазине одни. Редкий покупатель забегал в последние минуты до закрытия за пакетом молока или другими продуктами, но с девяти до одиннадцати обычно было затишье. Конечно, Ферн не могла не заметить его в кухне, хоть он и старался как мог не показываться.

Он наблюдал за ней дольше чем она могла представить. Самой буйной «чертой характера» обычно невозмутимой Ферн были ее волосы — ярко-огненная корона. С тех пор как Эмброуз в последний раз видел ее, она дала им отрасти до середины спины и больше не носила очков. Все это сбило его с толку той ночью, когда она упала с велосипеда. Он старался тогда не пялиться на нее, чтобы и она не смогла ничего разглядеть.

Ее глаза были теплого коричневого оттенка, нос украшала россыпь веснушек. В школе, когда она носила брекеты, ее верхняя губа выглядела почти комично, вздымаясь, словно утиный клюв, над неровными зубами. Теперь ее губы стали чувственными, а широкая и теплая улыбка обнажала ровные белые зубы. Миловидная, Ферн сияла, не понимая своей красоты, словно в какой-то момент не заметила, как из несуразного подростка превратилась в привлекательную девушку. Это делало ее еще более симпатичной.

Эмброуз незаметно наблюдал за ней вечер за вечером из укромного уголка. Он не понимал, как мог списать ее со счетов так легко. В такие моменты он хотел стать прежним. Раньше его внешность не раз помогала ему понравиться приглянувшейся девушке и, вне всяких сомнений, помогла бы и сейчас. Но время не повернуть вспять, и сейчас у него не было шансов, поэтому он просто наблюдал.

Рядом с кассой всегда лежала книжка, и Ферн, перебросив волосы через левое плечо и, накручивая локоны на пальцы, пробегала глазами по строчкам. В поздние часы покупатели заходили редко, у нее было достаточно времени для чтения. Теперь она, пользуясь игрой слов и цитатами из Шекспира, писала ему послания, прямо как в выпускном классе, когда выдавала себя за Риту. Он так разозлился на нее, когда узнал об этом, но ведь она искренне сожалела о содеянном… Было понятно: она в него влюблена. Сложно злиться на кого-то, кто тебя любит. И вот Ферн снова взялась за старое, но он не верил, что до сих пор ей нравится. В ту темную ночь она даже не смогла его нормально рассмотреть, но потом ахнула, увидев лицо, — он отчетливо это слышал. Ферн наверняка мечтала о старом Эмброузе, но чего она добивалась этой новой перепиской?

Беспокойные мысли лишь сильнее разозлили его, но к утру он снова почувствовал себя придурком, поэтому подошел к доске и написал:

ПОДОНОК ИЛИ ДУРАК?

Отцу не понравится слово «подонок», написанное у входа в пекарню, но более точного Эмброуз не смог подобрать. Шекспир тут не поможет. Ни один из его героев не просил прощения у милых рыжих девушек с добрым сердцем, это точно.