Каир. Биография города - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Олдридж cтр.№ 59

И все же в городе произошли перемены. Только когда закончилась война, стало заметно то влияние, которое она оказала на египтян. «Как ни странно, — говорится в «Британской энциклопедии», — английские и французские подданные, проживавшие в Египте, не подверглись во время вторжения никаким преследованиям, но имущество и капиталы английских и французских бизнесменов были конфискованы, и обе страны потеряли былое господствующее положение в экономической, социальной и культурной жизни Египта… впервые в современной истории иностранец в Египте перестал быть привилегированным лицом».

Вот теперь начался настоящий «исход» иностранцев из Каира, но на этот раз египтяне разрешили европейцам вывозить по 40 египетских фунтов наличными деньгами и только то имущество, которое могло уместиться в шести чемоданах. Большинство европейцев покидало страну не потому, что население относилось к ним враждебно. Была более существенная причина: под влиянием суэцкого конфликта египтяне пришли к сознанию, что Египет должен превратиться в государство египтян, в котором нет места для привилегированного европейского меньшинства. К несчастью для многих европейцев, родившихся и выросших в Каире, им приходилось ныне ехать «домой» — в страну, которой они даже не знали. Многие каирские греки с греческими паспортами в глаза не видели Грецию и не имели ни малейшего желания увидеть ее. Греки составляли самую многочисленную иностранную общину города. Это были мелкие торговцы, лавочники, импортеры и экспортеры, торговцы хлопком и клерки, но в Греции и без них полно мелких лавочников и клерков. Поэтому сначала паковали чемоданы более зажиточные греки и киприоты, а бедные греки остались в Египте. Многих из них во время войны взяли в армию, и они сражались бок о бок с египтянами против англичан в Порт-Саиде. Были здесь и тысячи армян, бежавших от преследований турок после первой мировой войны, и европейских евреев, спасавшихся от нацистов. После суэцкого конфликта европейских евреев никто не принуждал покидать Египет, но большинство решило уехать, так как теперь почувствовало враждебность населения. Тысячи европейцев прибывали из Каира в Австралию, Францию, Италию, Грецию, Южную Америку, Советскую Армению, Соединенные Штаты и многие страны Европы. Но на каждого уезжавшего европейца приходился один, который решал остаться, все еще предпочитая всему миру город, где он родился и вырос. Многие местные европейцы сожалели, что не приняли египетское гражданство, когда это можно было сделать сравнительно легко.

С человеческой точки зрения этот «исход» европейцев был печальным и тягостным событием. С того дня как закончился суэцкий конфликт, европейцы только и говорили о своей неопределенной судьбе. День за днем оставшиеся в Каире иностранцы спрашивали друг друга: «Когда вы уезжаете? Куда?» В кафе, магазинах, в семьях, на работе — всюду обсуждалась одна и та же проблема, и каждый день исчезал или греческий счетовод, или итальянский клерк, или еврейская машинистка.

После 1956 года магазины, как правило, нанимали продавщицами египетских девушек; европейские парикмахеры стали египетскими парикмахерами; европейские рестораны — египетскими ресторанами. На улицах все реже попадались прохожие-европейцы, и уже можно было заметить, что в европейском районе появляется все больше бедных египтян в «галабиях» и крестьянок в черных «мелия». Они ничего не старались продать, они просто гуляли по улицам своего города. Сначала это были случайные представители малоимущих средних классов, приходившие сюда из старых районов по ту сторону Эзбекие, но к 1960 году они прочно поселились в западной части города.

Незаметно во всех сферах жизни города происходили изменения. Почти все, кто писал о Египте этого периода, отмечают, что важнейшим наследием суэцкого конфликта был рост национального самосознания. Мужество гражданских защитников Порт-Саида и убеждение, что война была несправедливой, сплотило египтян больше, чем любая пропаганда. Эти события также помогли изменить и направление развития экономики страны. Патрик О'Брайен в книге «Революция в экономической системе Египта. 1952–1956», опубликованной по инициативе Королевского института по международным делам в 1966 году, писал: «После 1956 года «Свободные офицеры» отказались от своей прежней политики развития экономики путем поощрения частных капиталовложений в пользу укрепления государственного сектора экономики». В 1952–1953 годах, писал он, частный капитал составил 72 процента всех капиталовложений, а к 1959–1960 годам 74 процента принадлежали государству.

Насер назвал эту систему «контролируемым капитализмом», на дело не в названии, а в том, что после 1956 года египтяне были готовы на любые необходимые эксперименты и жертвы, чтобы только помочь новому национальному самоутверждению. Конституция 1956 года давала политическое обоснование идеям «контролируемого капитализма», и Каир снова стал штаб-квартирой десятков новых организаций, созданных вокруг Национального планового комитета, где 200 экономистов и иностранных специалистов из Норвегии, Восточной Германии и Голландии разрабатывали планы экономического развития. Веру в успех в значительной степени укрепило согласие Советского Союза финансировать и строить высотную плотину в Асуане, от которой зависела судьба всех остальных планов. Настроение в Каире опять становилось более оптимистическим, и почти каждый день в печати публиковались новые законы, которые показывали гражданам, что в силу экономической необходимости в их жизни происходят серьезные изменения. Чарлз Иссави, профессор экономики Ближнего и Среднего Востока в Колумбийском университете, публикует на шести страницах своей книги «Египет и революция» (1962) список важных социальных и экономических реформ, проведенных между 1956 и 1961 годами. Все реформы в той или иной мере затрагивали повседневную жизнь Каира, хотя и не всегда сразу можно было уловить их влияние.

Так, например, в 1959 году был принят закон, устанавливавший 48-часовую рабочую неделю и максимальный рабочий день 8 часов, что для такой страны, как Египет, было невероятным событием. В том же году по новому закону каждая компания была обязана выделять 25 процентов прибыли на нужды своих рабочих и служащих, причем 10 процентов выплачивались им наличными, 5 процентов шли на социальное обслуживание и жилищные нужды, а остальные 10 процентов — в государственный фонд социального обеспечения. Тот же закон ограничивал жалованье директоров компаний 5 тысячами египетских фунтов в год. А в совете директоров каждой компании должен был находиться представитель служащих и рабочих.

В 1957 году правительство приняло постановление, что все банковские операции надлежит проводить через египетские банки, действовавшие как смешанные акционерные компании, акциями которых могли владеть только египтяне. То же положение касалось и страховых компаний. После 1958 года представителями всех экспортных и импортных агентств и торговых организаций могли быть только египтяне. Другой закон предусматривал, что большинство директорских постов должно принадлежать египтянам, а деловая переписка должна вестись на арабском языке. Благодаря контролю над капиталовложениями, дивидендами, объемом производства, а также участию правительства в производстве бензина, очистке нефти, в добыче минералов и работе транспорта государство начало непосредственно участвовать в жизни Египта, а в самом Каире не было, пожалуй, ни одного человека, которого в той или иной степени не коснулись новые экономические законы.