Невезучие - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Устименко cтр.№ 84

Те мысли, что неизбежно обескураживают любое слабое духом создание, вдохновляют более сильное. Сильная личность всегда понимает преимущество риска и готова рисковать. Смелые замыслы требуют не менее отважных поступков, пусть даже эти деяния направлены во зло… Поэтому чернокнижник перестал сомневаться, расставил на столе хрустальные сосуды, до краев наполненные свежей человеческой кровью, и провел обряд вызова демона-покровителя.

Гранд-мастер величественно вышагнул из сгустков синеватого тумана, клубящегося в самом темном углу комнаты, безразлично зевнул и лениво плюхнулся в загодя приготовленное для него кресло. Он задумчиво облокотился на парчовую спинку и сосредоточил скучающий взор на бледном лице чернокнижника.

– Тоска, – меланхолично протянул демон хорошо поставленным голосом, небрежно поигрывая впечатляющими бицепсами. – Хандра…

Эльф радостно осклабился, еще не отваживаясь верить в собственное везение. Вот это удача!

– Чего лыбишься? – угрюмо рыкнул не расположенный к шуткам гость. – Зачем меня вызвал? Такой интересный сон перебил…

– Разве спать сутки напролет – есть занятие, достойное великого мага? – театрально воздел тощие руки Гедрон. – Ваш удел подвиги, свершения, битвы…

– Нишкни, льстец! – кисло улыбнулся демон. – Это все теория. А на деле – никаких перспектив, никакой карьеры… Одна тоска…

Лла-Аррастиг сочувственно вздохнул:

– Понимаю, соболезную! Могу подбросить пару идей… В обмен на помощь…

Гость заинтересованно приподнял бровь, поигрывая кружевной манжетой рубашки:

– Что за идеи?

– Да вот, – чернокнижник с напускной скромностью потупил глаза, – из Храма Розы доходят интересные слухи…

– Ну-ка, ну-ка, – заинтригованно подался вперед белокурый, с любопытством расширяя золотистые очи, – выкладывай, не томи душу!

Чернокнижник злорадно усмехнулся. Пока все складывалось наилучшим для него образом.

– Я сумел проникнуть в видения верховного пророка Логрина. Пресветлые боги весьма озабочены грядущей угрозой, нависшей над верхними сферами. Они пока еще и сами не знают точно, чего им следует опасаться, но понимают, что даже им потребуются помощники. Они вознамерились обзавестись учениками и уже обратили ищущие взоры на Нижний уровень. А демоны хоть и своенравны, но безусловно умны и сообразительны, талантливы в магии и, как никто другой, способны впитать мудрость богини Аолы и ее братьев…

Зрачки гранд-мастера зажглись огнем нетерпеливого понимания:

– Мы! – жарко выдохнул он. – Отличная идея, эльф! Вот он, желанный шанс вырваться из нашего смрадного ограниченного мирка и выйти в мир иных рас. Я и мои братья станем наилучшими кандидатурами на роль учеников и помощников богов!

Но Гедрон протестующе замотал головой и склонился совсем близко к своему хранителю, нашептывая и подсказывая:

– Троица мускулистых здоровяков ни за что не произведет на Аолу нужного нам впечатления. Послушных бугаев у нее и без вас хватает. Но вот она… – несколькими деликатными взмахами ладоней он соткал из поднимающегося над жаровней тумана стройную женскую фигурку, соблазнительно хрупкую и обманчиво беспомощную, – она может стать вашей беспроигрышной картой…

– Сестра! – умилился демон. – Девочка наша, Ринецея!

– Да! – возбужденно затрясся эльф, экзальтированно причмокивая от восхищения. – Она юна, прекрасна, никому и в голову не придет заподозрить, что в ней таится опасность. Уговорите красавицу Ринецею броситься к ногам богини и умолять ее о милости. Я уверен, Аола не устоит перед чарами молодой демоницы. Тогда ваша семья покинет Нижний уровень и станет воспитанниками богов, а уж там…

– Молодец, хвалю! – бурно возликовал золотоглазый. – Воистину, ты подарил мне гениальную идею! Но что ты желаешь получить взамен?

В ответ чернокнижник гадко ухмыльнулся, отвел прядь роскошных белокурых волос, ниспадающих на плечи гостя, и произнес несколько отрывистых слов, предназначенных лишь для его неестественно острого слуха. На лице демона отразилось гневное недоумение, быстро перешедшее в гримасу сардонического веселья.

– Что? – Он громогласно рассмеялся. – В своем ли ты уме, колдун? А если ты не сможешь их удержать, и они вырвутся за пределы болота? Да ты хоть представляешь, сколько невинных жизней способны загубить эти твари?

Лла-Аррастиг обескураженно хмыкнул. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что в глубине сердца великого принца демонов может таиться чувство справедливости и опасения за судьбу смертных созданий…

– Ну и что из этого? – неодобрительно вопросил эльф. – Какое вам дело да каких-то никчемных людишек или даже обитающих в Эйсене эмпиров?

Гранд-мастер растерянно мотнул копной локонов, словно отгоняя ненужные колебания. Черты расслабившегося лика принца снова сурово заострились, придавая ему отстраненно-холодное выражение. Зло его души в очередной раз взяло верх над искрами добра, тихонько тлеющими в недрах благородного от природы сердца.

– И правда, – покладисто согласился он, – мне нет до них никакого дела! Хорошо, вот ключ к заклятию. – Его черный коготь быстро изобразил несколько сложных рун. – Запомнил?

Гедрон благодарно закивал.

Демон недобро усмехнулся, прощально взмахнул рукой и растаял в воздухе.

Чернокнижник довольно потер руки и снова склонился над волшебным котлом, вливая в него нужные снадобья и бормоча только что выученное заклятие. О, час его мести близился! Он получил желанную возможность подобраться совсем близко к ненавистным, но пока недоступным Пресветлым богам. Пусть демоны войдут в доверие к Аоле и ее братьям, а там он научит их такому фокусу, против которого не смогут устоять жадные до власти души. И тогда боги поплатятся, поплатятся за все! Тогда Гедрон припомнит им и унижение, и боль, некогда испытанную им самим. Он низвергнет богов с высоты Радужного уровня и беспощадно сбросит в пучину бесславного забвения. Он будет отомщен!

Отступник выбрал Деву и Урода – две из шести фигурок, олицетворяющих Воинов Судьбы, и медленно погрузил их в поднимающееся из котла марево, упоенно наблюдая за странными и пугающими видениями, всплывающими в толще колдовского миража. В нем мелькали оскаленные пасти, мгновенно сменяющиеся сплетениям иссохших до костей рук, блекло светились мертвые глаза да сочилась мерзкая жижа, состоящая из останков разлагающейся плоти и жирного зеленого ила. Но этот мираж становился все реальнее и осязаемее. Чернокнижник утробно захохотал и выкрикнул последние слова заклинания.

И, послушно подчинившись его приказу, в глубине Мариенрахского болота проснулось нечто – столь древнее и ужасное, что само название этого забытого кошмара уже давно исчезло не только из памяти людей, но и из их языка. А теперь это безымянное нечто пробудилось, почувствовало жуткий, накапливавшийся веками голод, и алчно потребовало теплой, сладкой, вкусной человеческой плоти…

Болото жизненных проблем питается ручьями текущих, насущных забот. И подобных ручейков у меня набиралось все больше и больше. Не без помощи радушных селян нам удалось скорректировать свой путь на север, и теперь однообразный процесс продвижения к намеченной цели занимал мое тело, но отнюдь не мысли. Сонно покачиваясь на спине верного Орешка, шедшего размеренной иноходью, я намеренно предоставила каждому члену нашего отряда реализовывать именно ту ролевую функцию, которая подходила ему органичнее всего. Свободная инициатива жаждущих самореализации личностей – великая штука, если уметь незаметно направить ее в нужное русло. Гневно пофыркивающая от моего расслабленного ничегонеделания Кайра обводила бдительным взором окружающий нас невыразительный ландшафт заливных полей, в полной мере наслаждаясь собственной значимостью. Пикирующий невысоко над землей дракон то и дело улетал вперед, видимо всерьез вообразив себя великим разведчиком и первопроходцем. Горбатый эльфийский принц не отходил от лежащей на телеге Витки. А Михась, безмолвно подчинившийся моему короткому наставительному жесту, довольно умело ухаживал за обожженной ведьмой, не слишком часто выныривавшей из лихорадочных приступов горячечного забытья. С одной стороны, это меня несказанно беспокоило, а с другой – делало девушку совершенно нечувствительной к боли. Как говорится, нет худа без добра! Кстати, вот эта немудреная фраза и стала отправной точкой для моих пространных умственных изысканий.