Мифы и предания Древнего Рима - читать онлайн книгу. Автор: Дина Лазарчук cтр.№ 13

Праздник урожая. Художник Л. Альма-Тадема

В дни Сатурналий улицы Рима были запружены людьми, которые приветствовали друг друга традиционными выкриками: «Io, Saturnalia!» В течение всего фестиваля продолжались пиры, гулянья, различные игры, так что праздник пользовался большой любовью у римского народа. На время Сатурналий рабы уравнивались в правах со свободными людьми — возможно, в память о всеобщем равенстве, царившем на земле в Золотой век Сатурна. Это, пожалуй, самая известная особенность Сатурналий: рабы получали право сидеть за одним столом с хозяевами, свободно распоряжаться собой и даже ругать господ и отдавать им распоряжения.

Этот повторявшийся из года в год распорядок праздников и обрядов составлял неотъемлемую часть жизни римского общества.

Власть римских магистратов, должностных лиц, с древнейших времен носила некий сакральный характер, они получали полномочия на основании «священного закона». Но со временем сакральность и неприкосновенность магистратов была утрачена. Естественным заполнением этого идеологического вакуума стал проявлявшийся в различных формах культ римских императоров. Однако сразу стоит сказать, что для Рима было характерно обожествление не конкретной персоны, а самих властных полномочий.

Начало этому положил Юлий Цезарь, который, впрочем, обожествлял не себя, а насаждал культ Венеры Прародительницы, от которой шел род Юлиев. К богам Юлия Цезаря причислил его преемник Октавиан, также учредивший в Риме поклонение своему личному гению. Гений Октавиана Августа был объявлен общегосударственным божеством, во время клятв его имя упоминалось следом за Юпитером, а в кварталах Рима были устроены святилища Гения. Образовалась даже специальная коллегия августалов, следивших за отправлением культа. Со временем в провинциях появились и святилища самого Августа — с его высочайшего со изволения.

Обожествлению Августа способствовали его изображения. Так, одна статуя изображала Августа босым, как греческие боги, другая представляла его сидящим в позе, подражающей знаменитой статуе Зевса работы Фидия.

Преемники Октавиана Августа, не обладавшие его заслугами и влиянием, поддерживали насаждение культа императора, который должен был придавать авторитет их власти, с учетом того что полностью легитимного способа передачи высшей власти в Риме не существовало.

Праздник, посвященный сбору винограда. Художник Л. Альма-Тадема

Культ императоров оформлялся постепенно. К сонму богов посмертно причисляли всех императоров, если те не были устранены насильственно, как Нерон или Калигула, или не совершили в свое правление особо тяжких с точки зрения преемника преступлений.

Одним из способов почитания императоров было объединение празднеств в честь местных богов и римских правителей. Также посвящали храмы совместно какому-то богу и императору, например Милосердию и Цезарю. В Греции в отдельных городах культ императора объединялся с культом бога-покровителя: в Эфесе император почитался вместе с Афродитой, в Милете — с Аполлоном. В Египте статуи императоров помещались в храмах египетских богов. Изображения императоров несли по улицам во время любых празднеств. Портреты императоров в лучистой короне чеканили на монетах как воплощение Солнца.

Со временем императорский культ трансформировался из персонального обожествления в культ носителя власти как такового, храмы Августов стали появляться повсеместно. С распространением христианства на территории римской империи это явление усилилось: сакральной, полученной от бога, стала считаться сама императорская власть.

Венера дарит доспехи Энею (фрагмент). Художник Н. Пуссен

О том, что происходило в древней Италии до основания Рима, нам известно не так много. Первый труд по доримской истории появился во II веке до н. э. за авторством Марка Порция Катона, собравшего предания как римские, так и соседних с Римом племен, в избытке обитавших на Апеннинском полуострове. Труд этот до наших дней не сохранился, но на него, как и на другие не дошедшие до нас произведения, опирался великий римский поэт Публий Вергилий Марон.

Десять лет писал он свою поэму тяжелым и размеренным слогом-гекзаметром и назвал ее «Энеида» в честь древнего героя Энея, легендарного предка Октавиана Августа, в дни правления которого жил и работал. В «Энеиде» двенадцать книг, первые шесть из них подражают «Одиссее», вторые — «Илиаде», что неслучайно, ведь действие поэмы разворачивается в декорациях тех событий, о которых писал Гомер, и одни герои по-своему оттеняют других.

Эпохальный труд Вергилия пережил и его самого, и даже Римскую империю, послужив основой для многих произведений европейского искусства. Поскольку памятник этот не столько исторический, сколько общекультурный — ведь повествует он о временах сугубо легендарных, — то, начав рассказ о доримской истории, мы будем следовать версии Вергилия даже там, где она расходится с другими античными книгами, и, некоторым образом отринув объективность, постараемся передать те настроения и чувства, шелест волн и лязг клинков, без которых невозможно было бы представить себе это великое эпическое произведение.

Вергилий, читающий «Энеиду» Августу и Октавии. Художник Ж.-Ж. Тейясон

Согласно Вергилию, Эней, сын троянца Анхиза и богини любви Венеры, происхождение свое вел от древнего царского рода. Младенцем воспитывали его нимфы, после же — благородный отец, передавший сыну великое воинское искусство. В жены взял он красавицу Креузу, дочь царя Трои Приама, и она родила сына, нареченного Асканием; римляне же зовут его Юлом. С царевичем Парисом плавал Эней в Спарту за прекрасной Еленой.

Недобрым исходом обернулась любовь Париса: увез он спартанку, и ее муж, оскорбленный Менелай, с братом Агамемноном на войну с Троей собрали огромное войско. Сражался в той войне и Эней, снискав достойную славу, и с самим Ахиллом однажды сошелся в бою.

Но вот десять лет минуло с тех пор, как привел Агамемнон греков под стены Трои. Много поражений потерпели они за это время, много героев погибло в боях. С каждым годом осады крепло в их сердцах желание поскорее вернуться домой, и тогда представил Улисс, царь Итаки, на совет греческих вождей свой хитроумный замысел. По наущению Улисса построили греки огромного деревянного коня и оставили на берегу, а сами погрузились на корабли и укрылись за островом у троянского побережья.