Соколиная магия - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 37

Мышь показывала им по очереди, и они хихикали, пытаясь связаться друг с другом. Теперь, когда у нее появилось занятие, Мышь чувствовала себя лучше, ее не так тошнило; и голова меньше кружилась. Все обрадовались занятию. Ведь в плену труднее всего ждать и ничего не делать.

Вскоре, немного попрактиковавшись, все девочки с разной степенью надежности научились слышать друг друга, хотя это утомляло их так, словно они часами бегали и играли. Странно. Как заметила Птица, они не узнавали новое, а как будто вспоминали что-то давно забытое.

Они немного посидели молча, отдыхая. Далеко снизу доносились звуки движения лодок по реке. Мышь хотела бы оказаться в лодке и уплыть отсюда куда-нибудь далеко.

— Когда я была маленькой, мама не разрешала мне играть с котенком, — застенчиво сказала Пламя. Она закрыла глаза и легла. — И поэтому я сделала себе котенка из глины. Я думала о нем очень напряженно, и ненадолго он превращался в настоящего котенка. И мы так весело играли. Но скоро он снова становился глиняным.

— А сейчас можешь это сделать? — спросила Птица.

— Могу попробовать, но тут нет глины. Придется использовать солому.

— О, пожалуйста, попробуй! — попросила Сверчок.

Заинтересовавшись, все девочки следили, как Пламя села, собрала пучок соломы и связала его нитками из своего платья.

— Это будет тело котенка, — сказала она. Остальные девочки понимающе закивали.

Подбодренная их интересом, она сделала четыре меньших пучка — лапы — и привязала их к телу. Потом круглый пучок приделала на место головы, а еще один маленький — это хвост. И в качестве финального мазка завязала бантиком кусочек ткани вокруг «шеи» котенка.

— Ну, вот, — сказала она, критично разглядывая свое творение. — Лучше я все равно не смогу. Посмотрим, что получится. — Она закрыла глаза и принялась думать так напряженно, что Мыши показалось, будто она что-то видит. Пламя громко дышала через нос. Мышь смотрела на нее, как зачарованная. Пламя побледнела, голос ее дрогнул.

— Не могу, — сказал она. — Это все еще солома.

— Я помогу, — отозвалась Звезда. Она протянула руку к Пламени, и Мышь увидела — или ей показалось, что она увидела, — искру, какую-то вспышку, пролетевшую от одной девочки к другой. Пламя глубоко вздохнула, и неожиданно все увидели перед собой котенка, который еще едва научился стоять. Не очень красивый котенок, шкурка причудливо смешанной расцветки — серой и соломенной. Но выглядел он, как самый настоящий котенок.

Мышь неожиданно затосковала по Прыгуну, который дома спал в ее кровати.

— О, — выдохнула она, — можно мне его погладить?

— Конечно, — ответила Пламя. — Все можете поиграть с ним, только не мучайте его. Я не знаю, сколько он выдержит.

Она передала котенка Мыши, и та прижала его к себе. Котенок замурлыкал, посмотрел на нее своими желтыми глазами и потыкался носом в пальцы. Потом лизнул их. Его крошечный розовый язычок был жестким, словно шерстяным.

— Дай мне подержать немного, — сказала Шепелявая, и Мышь неохотно отдала ей котенка. — Здравствуй, кошечка. А как тебя зовут?

Дети гладили котенка, играли с ним свисающими соломинками. Он прыгал, мурлыкал, довольный, переходил от одной девочки к другой, никого не выделяя. Но чары не могли продолжаться слишком долго: когда наступила очередь Пламени гладить котенка, в руках ее оказались пучки соломы. Девочка развязала нитки, и солома упала на пол.

— Мне казалось, ты не справишься, — сказала Сверчок. — Как ты смогла в конце, что ты сделала, прежде чем солома стала котенком?

— Не знаю, — ответила Пламя. — Мне как будто кто-то помог, только я не знаю кто и как…

— Это я, — сказала Звезда. Она выглядела ошеломленной. — Я дала тебе часть своей силы.

Звезда привыкла это делать — давать свою силу людям, которые в этом нуждались, когда она и ее семейство были в пути и все уже устали, когда потребовалось разбить лагерь.

Все они жили вместе, эти бродячие торговцы, с невенчанными мужьями и женами, в одной группе, с постоянно изменяющимися отношениями. Никто из детей не знал с уверенностью своего отца, даже если знали матери. Но они тоже часто не знали. Больше того, иногда и матерей своих дети помнили очень смутно. Женщины заботились обо всех детях без разбора или так же без разбора не обращали на них внимания. Но в любое время в группе всегда оказывалось достаточно женщин, чтобы никто из детей не оставался без материнской заботы. Звезда не больше других детей в караване знала, кто ее настоящий отец, но считала, что это предводитель группы, и только его называла папой. Она очень гордилась, когда он ночевал у ее матери, и он это делал чаще, чем с остальными женщинами.

В пути папа ехал впереди и думал. Звезда знала, о чем он думает. О необходимости разместить фургоны, накормить и напоить лошадей, отремонтировать то, что сломалось за день. А по ночам следить, чтобы не подкрались воры и не украли жалкий запас товаров и деньги, которые хранятся под постелью мамы. Звезда, сидя на своем месте, обнаружила, что можно чуть подтолкнуть, послать поток силы, который словно туманом, обволакивает папу. Она почти видела, как этот поток покидает ее тело, и всегда могла сказать, когда папа вдыхает его или поток проникает ему под кожу. Папа в таком случае распрямлялся, как будто спина его утрачивала способность гнуться.

— Ну, бодрей, еще немного, и мы на месте! — кричал он своим людям в фургонах. И все остальные, услышав его полный сил голос, приободрялись.

Иногда, если Звезда посылала папе меньше силы, чем обычно, и сама не уставала, она толкала волну силы кому-нибудь еще в караване — тому, кто больше всего в этом нуждался. Никто не учил ее делать это. Она просто знала. И потому совсем не удивилась, когда Пчела и стражники отыскали ее семью и забрали девочку, чтобы она училась и со временем стала настоящей волшебницей.

— Так я сделала и с Пламенем, — сказала она.

— Очень приятно было бы знать, как передавать другому свою силу, — задумчиво заметила Мышь. Остальные девочки начали одна за другой рассказывать, что они могут делать, и хотя Мышь слушала, она в то же время что-то обдумывала. Чего-то ей не хватало. Если Звезда сумела показать, как толкать, если она сама научилась слышать мысли других, если у остальных девочек тоже есть дары, пусть нетренированные…

— Я могу изменять свою внешность, — сказала Сверчок.

— Не может быть!

— Правда.

Сверчок был ребенком пары, жившей в небольшой деревне на юге Эсткарпа. У отца была маленькая ферма, которая давала ячмень на продажу и чтобы накормить семью, но его было мало, и мама обшивала всех женщин в деревне. У Сверчка был брат, немного старше и мама ждала еще одного ребенка.

— Хотя не знаю, как мы будем кормить еще один рот, — обычно говорила мама за шитьем.