Тютюнин против инопланетян - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Орлов cтр.№ 93

– Да… Но допускать их в город я бы не хотел. Они нам все железные крыши зачеканят.

– Да, с крышами тогда придется расстаться – распишут все под хохлому.

– А чего они чеканят-то, надеюсь, не голых баб?

– Нет, у них другое помешательство. Они кислоту шибко уважают, поэтом чеканят только любимые химические формулы «аш-хлор» и «аш-два-эс-о-четыре».

– Здорово как. У них, наверно, и в сортирах на стенах то же самое пишут.

– У них в сортирах на стенах не пишут.

– О! – поразился Сергей, сразу отнеся всю ибабутскую цивилизацию в разряд дисциплинированных, хотя, с другой стороны, думал он, что же это за отхожее место, посетив которое, ты не узнаешь ничего нового.

– А если все же придется столкнуться с дунтосвиньями в бою, ты думаешь, они выдюжат, такие маленькие? – спросил Сергей, наблюдая, как жадно Клаус пьет кислоту, одной лапой придерживая спадавшие на морду длинные уши.

– Они маленькие, да удаленькие. В смысле подвижные очень: скачут, дрожат, вибрируют. Такого на прицеле никак не удержишь.

– А почему же этот такой смирный?

– Он же тебе сказал – языки учит. Вот и сейчас, чтобы не дергаться и не беситься, он в уме глаголы спрягает – на том и держится.

Клаус напился и, повернувшись к Сергею и Кузьмичу, спросил:

– Ну мне чего – на полку?

– Да ладно, еще належишься там, – сказал ему Кузьмич. – Попрыгай пока – разомни ножки.

И Клаус стал прыгать…

В то время как Клаус разминал ноги и прядал ушами, бухгалтер Фригидин, он же тайный агент Пленум, выглядывал в коридор, принюхиваясь к аромату духов Елены Васильевны – основного объекта вожделения Фригидина.

Елена Васильевна исполняла обязанности секретаря директора и, поскольку секретарской работы было немного, имела привычку приходить поздно. Иногда даже в обед.

В таких случаях она заглядывала в кабинет к Штерну и, томно вздохнув, спрашивала, нет ли чего-нибудь срочного. Борис Львович, имевший обыкновение клеиться к женщинам более молодым, тем не менее попадал под действие чар разведенной женщины и конечно же говорил, что ничего срочного нет.

Выбравшись в коридор, Фригидин встряхнулся, словно пес, и не дыша подобрался к дверям приемной.

Елена Васильевна что-то тихо напевала и гремела чашками, должно быть, готовила Штерну чай. Фригидин подумал, что лучшего момента не найти, и, толкнув дверь, вошел в приемную:

– А вот и я, Елена Васильевна.

– Здравствуйте, Фригидин. Вы к шефу?

– Нет, я самостоятельный мужчина, и вот что я вам скажу, Елена Васильевна. Вы – толстая! Но вы не обращайте внимания на эти слова, потому что это только начало речи и дальше будет лучше. Так вот – вы толстая и вам вредно есть много шоколада…

Секретарша изумленно смотрела на Фригидина, нащупывая на столе что-нибудь тяжелое, например, пресс-папье из цельного куска мрамора.

– А раз много нельзя, я принес вам слегка разукомплектованную шоколадку – вот она…

С этими словами Фригидин достал из кармана распакованную сладкую плитку с выцветшей и потертой оберткой.

– Вот она, смотрите. Очень хорошо сохранилась и откусанная только с одной стороны. Это я сам кусал в одна тысяча девятьсот девяносто первом году, сразу после перестройки. Вы, кстати, как относитесь к роли Горбачева на этапе предкапиталистического развития новой волны?

Пораженная Елена Васильевна не знала, что и сказать. Но убить Фригидина пресс-папье пока не решалась.

– Нет ответа. – Фригидин вздохнул. – Тогда я передам вам эту плитку шоколада, но не за просто так. Я вас за эту плитку обниму и прижму к себе. Будут прости непередаваемые ощущения – это я вам обещаю, как специалист.

– Да ты, Фригидин, собака такая, совсем обнаглел! – воскликнула секретарша, обретя наконец дар речи. Она быстро поменяла смертельно опасное пресс-папье на старый цветочный горшок, который и метнула во Фригидина. К счастью для бухгалтера, удар пришелся в дверной косяк, и агент Пленум благополучно выскользнул в коридор.

Понимая, что Елена Васильевна может за ним побежать, он помчался прятаться в приемку.

Ворвавшись во владения Тютюнина, Фригидин в удивлении остановился и некоторое время наблюдал, как скачет тушканчик Клаус, потом сказал:

– Эта крыса, Сергей, наверно, бешеная. Вам ее усыпить нужно, пока она всю штукатурку не поотбивала…

– Тебе чего надо? – строго спросил Тютюнин, поскольку ему предстояло спасти планету от захватчиков, а тут всякие морды врываются прямо без стука.

– Вообще-то я к вам, Сергей, по вопросу неотложной надобности, – признался Фригидин. – Могу я перекинуться с вами в коридоре парочкой секретных сообщений?

Сергей посмотрел на Кузьмича, тот кивнул, и Тютюнин вышел следом за Фригидиным. По правде говоря, он уже утомился смотреть на Клауса, который без остановки про-прыгал половину обеденного перерыва.

«Видать, ему уже и глаголы не помогают… И чтоб таких вот два миллиона попрыгайцев в страну запустить? Нет, не по-хозяйски это. Они нам все дорожное покрытие попортят».

– Ну, чего тебе нужно? – неприветливо спросил Тютюнин, когда они с Фригидиным остались вдвоем.

– Сергей, мы – арийцы – должны помогать друг другу.

– Ну?

– Точно вам говорю – просто обязаны.

– Чего ты хочешь?

– Сергей, вы не могли бы пойти в приемную и грубо завалить Елену Васильевну на стол? Ради меня. Ради нашей дружбы двух арийцев…

– Ты сдурел, что ли, Фригидин? – изумился Тютюнин.

– Я вам шоколадочку дам. Вот, смотрите, какая у меня шоколадочка. Просто изумительная – бессрочного хранения! – продолжая Фригидин.

– Да зачем мне заваливать Елену Васильевну? Она добрая женщина, – сказал Сергей, однако навязчивое воображение тут же нарисовало ему эту картину – он и Елена Васильевна на столе.

– Как зачем, Сергей? Все, что почувствуете, расскажете мне, а я потом буду это сопереживать. Знаете, как я люблю сопереживать. У-у, обожаю просто… Ну и еще, пока вы будете ее грубо заваливать, я немножко подсмотрю в замочную скважину. Нет ничего лучше для полноценного развития личности. А я личность, Сергей. Я личность с большой буквы… Итак, ваш ответ?

– Мой ответ – пошел вон, Фригидин.

– Ну и пожалуйста. Я пойду к себе и предамся раздумьям, а вы возвращайтесь в свой жалкий закуток и продолжайте тренировать вашу бешеную крысу.

Не успел Фригидин убраться, как входная дверь распахнулась и в коридор «Втормехпошива» влетел возбужденный Алексей Окуркин.

– Серега! – закричал он. – А я вчера семьсот баксов заработал! И обновил фингал с правой стороны!