— Тогда нужно убирать Симона и уходить, — Илзе поднялась с пола и пошла переодеваться, поскольку ее халат был разорван на ленты.
79
Уложив тела в мешки, которые имелись в потайных отделениях чемоданов, Эдвард и Илзе затолкали неудачливых охотников в платяной шкаф. Кровь на ковре и стенах удалось нейтрализовать специальным спреем.
Пока Эдвард собирал винтовку с оптическим прицелом, Илзе наводила в спальне порядок.
Снова раздался стук в дверь. Эдвард посмотрел на часы. Судя по всему, это был Симон. Не дождавшись вестей от «официантов», его послали выяснить, что случилось. Симон постучал еще раз, но ему никто не ответил. Держа оружие наготове, Эдвард следил за дверью.
Повернулась ручка — Симон проверял, не заперта ли дверь. Затем в замочную скважину сунули отмычку, однако вставленный в замок блокиратор не позволял открыть его.
Отмычку вынули. Эдвард и Илзе напряженно прислушивались, но никаких звуков до них не долетало. Холл и коридоры были выстелены мягким ковром.
— Давай! — скомандовал Эдвард, и Илзе, осторожно подобравшись к окну, поставила на стекло миниатюрный волновой модулятор. Теперь для внешнего наблюдателя стекло казалось непрозрачным, в то время как Эдвард прекрасно видел идущего по площади Симона.
Подняв винтовку, он затаил дыхание и тщательно прицелился.
Вот он — Симон, все точно по описанию. Светлые волосы, крючковатый нос, при ходьбе размахивает руками.
В поле видимости оптического прицела попадали посторонние люди, и Эдвард выжидал, когда останется с Симоном один на один.
Илзе напряженно смотрела на замершего компаньона, который, казалось, даже не дышал, выискивая в толпе нужную цель.
Неожиданно Эдвард опустил винтовку, и ее приклад стукнул об пол.
— В чем дело?! — испугалась Илзе. Она еще ни разу не видела Эдварда таким.
— Они горят, крошка… Они горят… — произнес Эдвард неживым голосом.
Откуда-то с улицы стала накатываться волна непонятного шума. Словно мощное цунами надвигалось на город, и рев воды сливался с криками людей и грохотом рушащихся зданий.
Илзе поднялась над подоконником и осторожно выглянула наружу. Поначалу она ничего не могла понять: над площадью стоял белый дым, который закручивался плотными жгутами и расходился на три направления.
— Что это? — спросила Илзе.
— Я думаю, проект «Циклон-квадро», о котором сообщал Зула… Магические роботы… Они существуют…
На улице уже творилось что-то невообразимое. Охваченные паникой люди с криками разбегались с площади, снося лотки с товарами, переворачивая столики уличных кафе и затаптывая тех, кто падал на землю. Однако невидимый огонь настигал свои жертвы повсюду, и они обугливались на бегу, отчаянно крича, падая и корчась на земле. По почерневшим телам пробегали новые люди и растаптывали в сухой песок тех, кто жил еще минуту назад.
— Уходить надо, — сказал Эдвард, когда крики стали доноситься уже из коридоров гостиницы. Обезумевшая от страха толпа набивалась во все близлежащие здания, чтобы найти там укрытие.
Понимая, что времени мало, агенты Венус и Нона похватали только самое необходимое и выскочили в коридор. Возле самой двери их едва не сбил громадный мужчина, вооруженный куском металлической трубы.
Увидев Илзе, он злобно ощерился и замахнулся обрезком трубы, но агент Нона выстрелила ему в живот, и нападавший сложился пополам, выронив свое оружие.
— Быстрее вниз! — крикнул Эдвард, и они помчались по лестнице, перепрыгивая через раненых, убитых и скользя по лужам горячей крови.
Повсюду творилось что-то ужасное. Люди будто обезумели и убивали друг друга с таким остервенением, словно всю жизнь ждали этого момента.
Пока Эдвард и Илзе добрались до первого этажа, на них несколько раз нападали безумцы. Это были не только мужчины, но и женщины, старухи, дети, инвалиды — все, кто набился в здание гостиницы, участвовали в этой кровавой бойне.
80
Было еще слишком рано, но Джиму не хотелось спать, тем более что солнце уже заглядывало в окно бунгало и тени от раскачиваемых ветром пальм рисовали на стенах фантастические картины.
«Неужели это не сон?» — Джим задавал себе этот вопрос каждое утро. Он никак не мог привыкнуть к тому, что у него достаточно денег, чтобы не работать год, два или даже больше.
Не нужно бояться, что разбежится команда, не нужно нанимать дешевых необстрелянных бойцов. Теперь достаточно было позвонить в «Варфорс» или любое другое агентство, и они пришлют тебе столько людей, сколько нужно. Настоящих головорезов, готовых за пять тысяч в месяц рискнуть своей головой.
«Хорошо…» — подумал Джим. Затем потянулся и решил, что набирать «зеленых» все же проще. И потом, это привычнее, а два миллиона тоже деньги не бесконечные. Уж лучше вложить их в новое судно.
«Пойду позагораю, пока солнце не стало припекать», — решил Джим. Он поднялся, наскоро умылся и пошел к океану, волны которого лениво гладили полосу прибоя.
За ночь песок остыл, и по нему можно было идти босиком. Форш наслаждался этими ощущениями. Топать в ботинках по металлической палубе было не настолько приятно.
От такого сравнения Джим невольно заулыбался.
Впереди на песке он увидел яркое пятно. Кто-то из ранних пляжников пришел занять лучшее место.
Подойдя ближе, Форш узнал Грэйс. Она была в эффектном купальнике. Раньше Джим видел такие только в кино.
— Привет, — поприветствовал он девушку. Она подняла голову и, посмотрев, кто пришел, ответила:
— Привет, Джим. Только не ложись ко мне слишком близко.
— Что ты имеешь в виду? — не понял тот.
— Ну, не ближе, чем на полтора метра…
— А что так? У меня неизвестная болезнь? — Слова Грэйс задели его.
— Да нет. Просто когда лежишь на пляже, то расслабляешься. А когда расслабляешься, чувствуешь все болезни и проблемы того человека, который находится рядом.
— Ух ты! — удивился Джим. — Я о таком не слышал.
— А мне это, представь себе, очень мешает.
— И давно это у тебя? — Джим на всякий случай отмерил на глаз два метра и постелил свое полотенце.
— Не очень…
Они помолчали. Желая как-то нарушить неловкую паузу, Джим сказал:
— Ты здорово загорела, особенно спина и вообще…
— Джим, не начинай об этом, — лениво сказала Грэйс.
— Да я ни о чем таком не говорю. Если хочешь, вообще отойду на сто метров — берег большой.
— Да нет, ничего, — Грэйс вздохнула. — Просто мне снилось, что я летаю…
Ласковые лучи утреннего солнца уже начали пригревать Джиму плечи, и ему передалось сонное настроение Грэйс.