Отчаяние - читать онлайн книгу. Автор: Нэнси Холдер, Дебби Виге cтр.№ 10

— Нет, — прохрипел Жеро. Он забыл, когда в последний раз произносил что-то вслух. — Холли не предавала меня.

— Еще как предавала. La femme [6] Холли знала, что вместе Деверо и Каоры — pardon, on dit [7] Катерсы — неуязвимы для Черного огня, который твоя семья вызвала на прошлый Белтайн. Касаясь друг друга, вы при желании могли бы хоть месяц спокойно простоять в пламени. Но она оставила тебя гореть, разве нет? Оставила, mon ami [8] , как и меня Изабо, хотя прекрасно понимала, на какие страдания обрекает.

— Ее вытащили сестры! Это они так решили!

— Твои слова — жалкий и никчемный самообман. Холли — самая могущественная ведьма в роду Каор со времен Катрины, матери Изабо. Захотела бы она спасти тебя — спасла бы.

— Нет, — прошептал Жеро, но крыть было нечем. Вспыльчивый и отчаянный, как настоящий Деверо, он в глубине души согласился с Жаном.

Затем возникло видение: рядом с ним на берегу моря в Сиэтле стоит Холли, вода хватает их за лодыжки, потом за икры и колени. Жеро обнимает девушку, она отвечает поцелуем, прижимаясь всем телом — страстная, жаждущая. Холодные волны одна за другой рассыпаются вокруг, бьют и тянут все сильнее. Юная ведьма крепко держит его, не отнимая губ. Потом оба падают в море: то взмывают на бурунах, то летят в пропасти между валами. Жеро хочет поднять голову, но Холли не отпускает и тянет вниз, в глубину. Сквозь поцелуй невозможно дышать. Он хочет вырваться, но это бесполезно. Девушка топит его.

— Она принесет тебе смерть, если ты не убьешь ее первым, — прошептал Жан. — Изабо не успокоится, пока я жив, а будет нужно, так погубит и тебя.

Вновь заговорил Джеймс, словно находился сразу и в видении, и рядом с Жеро.

— Помни, кто тебе друг, Деверо.

— И кто недруг, — подхватил Жан. — Кровная вражда между колдунами и ведьмами не угасает веками. Возможно, мадемуазель Холли хотела бы тебя любить, возможно, даже убедила себя в том, что действительно любит. Но она — живое воплощение всех Каоров, а потому — твой смертельный враг.

ХОЛЛИ И АМАНДА

Сиэтл, октябрь

Накануне Самайна ночь стояла — хоть глаз выколи. Бушевала гроза. Дядя Ричард был мертвецки пьян.

Таким его и увидели вернувшиеся с собрания Круга Холли с Амандой, едва зашли в дом и сняли плащи-невидимки. Он сидел без света, машинально отправляя в рот шоколадки — одну за другой, прямо из мешка, приготовленного к Хеллоуину для ряженых, — и, не таясь, отхлебывал виски из бутылки. После смерти Мари Клер Ричард сперва налегал на легкие коктейли, те постепенно крепчали, вскоре на смену им пришли стопки; а уж как открылась правда о романе тети с Майклом Деверо…

Произошло это самым банальным и вместе с тем самым ужасным образом: бедняга нашел дневник жены, прочел его от корки до корки и узнал все подробности ночных встреч.

— Папа? — негромко позвала Аманда, опустившись на колени у кресла, в котором сидел отец.

Он вздохнул и посмотрел на нее мутными, покрасневшими от слез глазами. Судя по виду и запаху, бритье и душ были заброшены им не меньше недели назад.

Уговорить Ричарда переехать в другое место сестрам не удалось. Видимо, он решил доживать век в собственном доме: позабыл о своем бизнесе, отчего тот зачах, и неделями напролет сидел в четырех стенах. Размещать магические преграды в его присутствии стало гораздо сложнее, но ковен справлялся, и потому дядя пребывал в относительной безопасности. Хотя стоило бы сказать: рисковал не более, но и не менее остальных.

— Дядя?.. — Холли сотворила рукой знак благословения.

Ричард, судя по всему, не заметил тайного движения, а оно, в свою очередь, не принесло ему облегчения.

— Я сварю тебе кофе, — бросила Аманда и выбежала на кухню.

Холли решила немного побыть с дядей, присела рядом и взяла несчастного за руку.

— Дядя Ричард…

Он повернул к ней голову. В тусклом лунном свете девушка увидела, как глаза Ричарда закатились, испуганно отпрянула, но не успела: ее ладонь чуть не хрустнула от мертвой хватки. Пьяный открыл рот и произнес искаженным, словно доносившимся издалека, голосом Майкла Деверо:

— До скорой смерти, Холли Катерc. До скорой и страшной смерти.

НИКОЛЬ

Испания, октябрь

Пока группа осторожно пробиралась по мадридским улицам, Филипп не отходил от Николь — было заметно, что он совсем не прочь находиться рядом, но, возможно, делал это больше из желания уберечь ее. Девушка испытывала благодарность за то, что этот юноша — надежный как скала — все время был поблизости. Она уже давноне чувствовала себя в безопасности. В отличие от Хосе Луиса, в жилах которого текла горячая цыганская кровь, Филипп не обладал сногсшибательной красотой. Человек не более чем симпатичный, в этом смысле он походил на Аманду. В ковенах внешность играла важную роль, и поэтому все страсти доставались другим: рядом с Амандой восхищенные взгляды собирала Николь, рядом с Филиппом — Хосе Луис.

Впрочем, отличался от остальных он уже тем, что родом был не из Испании, а из Франции, из городка Ажан.

— Хосе Луис, — сказал он своему командиру, — надо уходить с улиц. Сегодня вечером здесь небезопасно даже для нас.

— Tienes razon [9] , — ответил тот и добавил громче, чтобы все услышали: — Уходим.

За несколько дней до встречи с девушкой ковен испанцев пустился в бега, укрываясь по дороге в убежищах, которые Хосе Луис и Филипп, его правая рука, обустроили заранее, — врагов у воинов Белой магии было несчетно. По словам последнего, кто-то начал преследовать группу еще до появления Николь, но она понимала, что теперь сама будто яркий маяк указывает врагам путь в ковен ее покровителей.

Алисия — ведьма, которую Филипп лишил голоса, — бросила ковен, приревновав к Николь и разозлившись на то, что ее заколдовали, когда она напала на чужестранку.

Хосе Луис привычным движением отбросил назад спадавшие на плечи кудри и стянул их в хвост резинкой, которую достал из кармана. Среди своих друзей он выделялся не только ростом, но и дорогой одеждой: черными кожаными штанами и черной же шелковой с отливом рубашкой. На вид ему было около тридцати, хотя глаза казались гораздо старше.

Внешность Филиппа, который выглядел на несколько лет моложе Хосе Луиса, удивляла контрастным сочетанием смуглой кожи с ярко-зелеными глазами. От холода мадридской осени его защищали джинсы, свитер, богато отделанные ковбойские сапоги и ковбойская шляпа. Короткие, элегантно подстриженные каштановые волосы оказались — Николь случайно тронула их — на удивление шелковистыми.