Бесконечность не предел - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 234

— Что это? Похожа на эргион.

— Потому и купил. — Он сел на диванчик. — Продавец утверждал, что эта штуковина улучшает тонус. К нам никто не стучался?

— Никто.

— Чёрт!

— Ты чего ругаешься? — удивилась она.

— Похоже, за нами следят.

— Кто?!

— Приехала молодёжная компания, двое парней и две девицы, одну пару я только что застал у нашей двери.

— Ну и что?

— Это не простые туристы и молодняк не простой — подготовленный, я такие вещи просекаю на раз. К тому же у них был УЗС.

— Что?

— Ультразвуковой излучатель.

Павлина попятилась, присела на валик кресла рядом с Прохором, взяла его руку в свою.

— Что же нам делать?

— В первую очередь — посоветоваться с моими «родственничками». Во вторую — валить отсюда подобру-поздорову, и чем быстрее, тем лучше.

— Но мы же не можем… без Проши…

— Никто и не предлагает оставлять его здесь. Дождёмся и будем решать. Но сначала надо связаться с Саблиными.

— Как?

— Не знаю. — Даныбай досадливо поморщился. — Если бы я мог прыгать по этим числоизмерениям, как Прохор… Не его надо было учить, а меня сначала.

— А если Саблины… не придут?

— Куда они денутся? Не мы к ним заявились, а они к нам, их интерес больше. Придётся кое-кого побеспокоить.

— Здесь, в отеле?

— В Белроси. — Даныбай подумал о Миранде. Приятель был сыном заместителя министра обороны, и его связи могли пригодиться. — Один я не справлюсь, если начнётся…

— Что? — шёпотом спросила Павлина, не дождавшись продолжения.

— Переезд, — с улыбкой разрядил обстановку Даныбай.

Тени Бездн

Благодаря каждодневным занятиям с формами Варя начала проявлять в себе качества, о которых раньше никогда не задумывалась.

Во-первых, она стала гораздо увереннее, осторожнее и терпеливее.

Во-вторых, её перестала пугать перспектива вечного ухаживания за телами Прохора и Юстины.

Формотранс давался ей нелегко, однако в конце концов процесс удалось взять под контроль, и она стала без обычного волнения изменять форму простых предметов, легко проходя формоспектры ножа, вилки, ложки или заколки для волос. С более громоздкими и сложными объектами у неё случались неудачи, хотя и к ним она стала относиться спокойнее. Если стул в столовой так и не вернул первоначальную форму, распавшись на несколько кучек острых планок, треугольных в сечении, то зеркало в прихожей после долгих мучений приобрело прежний овал, хотя и перестало отражать свет.

Ещё труднее давались жене Данимира опыты с живыми существами. Последний случай — с попыткой «отформатировать» гнездо ос, поселившихся под стрехой сарайчика, вообще едва не отбил у неё охоту трансформировать живое.

Случилось это на второй день после путешествия Данимира к своему сорок четвёртому «брату» Даныбаю.

Сначала Варя, настроенная решительно, легко превратила пенёк от спиленной сосны у дальней границы участка в пучок прутьев и обратно в пень, хотя уже гранёный, не круглый. Кора на пне при этом рассыпалась в труху.

Данимир хотел было предложить супруге потренироваться на залетевшей в сад пичуге с зеленоватым брюшком, но Варя сама нашла цель — гнездо ос. Он попробовал её отговорить, помня свой опыт с пчёлами, однако она настояла на своём.

Погода стояла пасмурная, облака закрыли небосвод, подул холодный ветерок, и осы вылетали из своего сетчато-пузырчатого домика редко.

— Ладно, давай, — уступил он умоляющему взгляду Варвары. — Главное — не тушуйся и не забывай про концентрацию.

— Ты мне это каждый раз говоришь, — сердито заметила жена.

— Так я ж за ради порядку, — оправдался он.

Варя тряхнула роскошными льняными волосами, погрозила ему пальчиком.

— За порядок на этой территории отвечаю я.

— Слушаюсь! — вытянулся он, бросая к виску два пальца. — Товаришч енерал!

Варя, затянутая в джинсовый костюмчик по причине похолодания, направила на стреху сарайчика руку с эргионом, зажатым в кулаке. Лицо её стало строгим, словно она собиралась высказать мнение, идущее вразрез с мнением мужа.

День выдался сумрачным, поэтому импульс формотранса не был виден (обычно это было заметно по лёгкому струению воздуха), однако нависший угол крыши сарайчика и вместе с ним мешочек осиного гнезда изменили форму.

Угол приобрёл совершенные пирамидальные очертания.

Осиное гнездо побелело и превратилось в длинную гранёную сосульку, оторвавшуюся от крыши и упавшую на песчаную дорожку под стеной сарайчика. От удара мешочек порвался, и из прорехи начали вылезать хозяева. Но уже не осы. Точнее, осы, но изменившие форму, превратившиеся в жёлто-серых кузнечиков с двумя парами крыльев.

Кузнечики начали расползаться по земле, некоторые попытались взлететь, один из них торпедой понёсся на Варю, она вскрикнула, замахала руками, сбила странное насекомое в траву.

— Успокойся, трусиха, — засмеялся Данимир, хватая жену за руки. — Он не специально.

— Не люблю ос, — пробормотала побледневшая «колдунья».

— Я и пчёл не сильно жалую, — поддержал он её. — И вообще всех чешуекрылых и с жалами. Сама выбрала их жилище.

— Я думала про их гнездо… а не про них. Они расползаются…

— Возьми мысленно в фокус трансформации всё это место, никуда они не денутся.

Варя собралась с духом, толкнула рукой с эргионом воздух.

Едва заметное колебание облачком обняло часть дорожки, траву и осиный кокон, из которого продолжали выползать осы-кузнечики. Взлететь смогли лишь отдельные экземпляры, остальные, похоже, находились в шоке.

Новая трансформация превратила изменённых ос в длинные полосатые палочки со множеством маленьких крылышек. Новый вид насекомых вообще летать не мог, да и ползать тоже, для этого крохотные лапки, превращавшие их в сороконожек, приспособлены не были.

Данимир нагнулся, разглядывая странных насекомых, покачал головой.

— Японский бог! Я трансформировал пчёл, они вроде бы родственники с осами, но в таких многоножек не превращались. Зато у всех остались жала, видишь?

— Отойди, надо же закончить опыт.

Третий формоимпульс превратил ос-многоножек в единое существо, напоминающее ежа и футбольный мяч. У него было множество лапок, не меньшее количество глаз и столько же полупрозрачных игольчатых крылышек. Существо замерло на несколько мгновений, потом зашевелило всеми своими конечностями и покатилось к Варе, на лице которой отразилось отвращение.

— Мама! — взвизгнула она.