Брем - читать онлайн книгу. Автор: Николай Непомнящий cтр.№ 14

От времени до времени они бреются дурною бритвою, которую предварительно оттачивают на сандалии. Лишь на макушке оставляют они густые, шерстистые локоны длиною в несколько дюймов.

Иногда встречаешь, как видение из старого, прошедшего времени, номада из стран Атбара или из внутренней Джезиры, который своим волосяным украшением существенно разнится от остальных суданцев. Он носит волосы длиною в шесть футов и зачесывает их через лоб кверху, обильно смазывает их маслом и втыкает в это курчавое сооружение две тщательно сглаженные и разукрашенные деревянные иглы, длиною в 9 дюймов, чтобы держать в покое неисчислимых обитателей его головы ^[9]. До 1850 года мужчины постоянно ходили с одним или двумя копьями длиною в восемь футов. Они никогда не покидали этого оружия, и оно служило им так же хорошо для нападения, как и для защиты. Латиф-паша запретил суданцам, кроме номадов, носить это оружие и этою, заслуживающею признательности мерою предосторожности, предотвратил много убийств. Но с исчезновением копья вид суданца значительно утратил свой самобытный характер.

Одежда женщин Судана так же проста, как и мужская. Девушки до замужества носят «раххад», то есть пояс, состоящий из нескольких сот узких ремешков, украшенный кистями и, в обозначение девственности, раковинами. В день свадьбы они переменяют красивый, хорошо идущий им раххад на хлопчатобумажный пояс. Они тоже имеют талисманы, но носят их не на плече, как мужчины, но на длинных шнурках под поясом на голом теле. Суеверие заставляет их видеть в этих талисманах верное лекарство от многих болезней, и особенно от бесплодия. Они тоже носят фердах, как верхний покров для тела, но надевают его не так, как мужчины. Даже материя женских фердах иная, она похожа на наш газ и сквозь нее виден темный цвет тела красавиц. Фердах заворачивает тело до самых ног, обутых в сандалии; им окутывают и голову так, что только никогда не закрываемое лицо остается свободным. Нос украшен большими и толстыми медными или серебряными (прежде золотыми) кольцами, что, вместе с окрашенными синею краскою губами, придает лицу противный вид, и эстетическое чувство заставляет желать, чтобы оно было закрыто. Как повсюду, женщины суданские стараются выказать некоторую роскошь.

Вследствие этого их сандалии разукрашены гораздо драгоценнее, чем мужские. Между тем как мужчины довольствуются простыми кожаными подошвами, стоящими всего полтора гроша на наши деньги, женщины употребляют сандалии, состоящие из нескольких кусков и разукрашенные всякого рода завитками и вычурами, так что цена таких сандалий доходит до тридцати пиастров, или двух прусских талеров. Кудрявые их волосы причесываются совершенно особенным образом специальными искусницами.

Сперва сплетают с лишком сто косичек и так проклеивают их аравийскою камедью, что они отдельными прядями и тремя или более уступами торчат над головою. Когда эта трудная работа кончена, начинается смазывание художественного волосяного здания. Для этого берут смесь говяжьего жира и пахучих веществ, например симбил (Valeriana celtica), одогач (душистый и обильный смолою браунколь) и т. п. Это помада накладывается так густо, что она только мало-помалу, расплавляясь от солнечной теплоты, распространяется надлежащим образом. При этом жир каплет на плечи и на шею, и его тщательно втирают в кожу. Сперва запах этой помады сносен, но когда через несколько дней жир прогоркнет, он совершенно нестерпим.

Такой головной убор считается в Судане очень красивым и стоит больших денег, но его устраивают только раз в месяц. Тщеславие женщин прибегает к совершенно героическим мерам, чтобы поддерживать его столь долгое время и предохранять от разрушения. Как в прежнее время европейки проводили ночь в кресле, чтобы не испортить завитые для следующего дня локоны, так же и суданские женщины лишают себя сладости сна для достижения подобной же цели. Они кладут во время сна затылок на маленький стул, вышиною в 4 дюйма, шириною от У до 2 и вырезанный соответственно выпуклости головы; таким образом, они мученически проводят ночь на этом ужасном изголовье.

Оба пола от времени до времени смазывают себе тело жиром, как нубийцы и негры; для этого употребляется «тэлка» — мазь, совершенно подобная вышеописанной головной помаде. Они предохраняют этим кожу от трещин и сухости и поддерживают ее мягкость и лоск. Европейские врачи, долго жившие в Судане, уверяли меня, что если они бывают вынуждены прекратить свои натирания тэлкою, то у них скоро развиваются накожные болезни. Негры через эти втирания поддерживают блестящий черный цвет кожи, который мы у них видим в Европе; женщины темнокожих народов размягчают этим свою эпидерму до того, что она кажется очень нежною и бархатистою и не уступает коже европейских красавиц.

Прежде во всех знатных суданских домах было обыкновение посылать красивых невольниц смазывать тэлкою тело гостей перед сном. К сожалению, с тэлкою случается то же, что и с головною помадою: она горкнет и воняет тогда ужасно. Известно, что темнокожие народы имеют уже сами по себе неприятный запах; в зловонии же прогоркшего жира он приобретает себе спутника, решительно невыносимого для обонятельных нервов цивилизованного человека и становится до того силен, что по целым годам остается в платьях, носимых суданцами. Раххад тоже смазывают жиром, чтобы сделать его блестящим; я привез несколько экземпляров его в Германию, и они воняют еще и теперь».

Около 30 ООО жителей города и 3000 солдат являли собой целый сонм племен и народностей: представители негроидной расы, эфиопы, суданцы, евреи, турки, европейцы… Последних Альфред называл отбросами своих народов. Разговорными языками европейцев были французский и итальянский. Каждый вечер они встречались и злоупотребляли спиртным, так что дискуссии превращались в конфликты и даже кровавые стычки. Главными причинами являлись личные разногласия, имелись и разные политические взгляды. Особенно ожесточенные споры происходили среди французских роялистов и республиканцев, угрожавшие зачастую перерасти даже в поножовщину.

Одним из представителей таких бездельников был тосканский купец Никола Уливи, злобный вымогатель и ростовщик, с которым имел несчастье познакомиться Брем. Он оставил о нем несколько нелицеприятных записей в своих дневниках.

Из дневника: Охота на рабов

«Еще недалеко то время, когда необразованный сын дикой природы смотрел на белого как на существо неуязвимое, священное, подобное божеству или дьяволу. В 1851 году итальянец Никола Уливи, тот купец, проживавший в Хартуме и известный всему восточному Судану как мошенник, обманщик, вор и убийца, начальствовал над торговым флотом, ежегодно посылавшимся из Хартума к Белой реке, чтобы производить там меновую торговлю с туземными неграми племен динка, шиллук, нуэр и др. Алчность итальянца не удовлетворялась получаемым таким способом громадным барышом. Однажды во время торговых сделок в стране Кик один из нескольких тысяч негров, собравшихся около суден, поспорил с матросом, который, как ему показалось, надул его, — что и было на самом деле. Люди на берегу начали было роптать на вопиющую несправедливость белых. Тогда Никола, устрашившись опасности, которая могла грозить его торговле, и желая показать бедным черным свою силу, приказал пятидесяти солдатам из негров, сопровождавшим торговую экспедицию, стрелять по собравшемуся на берегу народу. Более двадцати негров упало после первого залпа.