Коловрат. Знамение - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Живой cтр.№ 25

– В забытьи лежал до сей поры, Феврония, бредил, да недавно вдруг очнулся. Я за тобой сразу Макара и послал, – ответил уже знакомый мужской голос. – Видать, болит у него грудь сильно. Жжет боль лютая. Я ему отвара дал, что ты в прошлый раз оставила, он и затих пока.

– Дверь прикрой, – приказала женщина, обернувшись назад ко второму мужику, который ее сюда и привел, – негоже будет, если кто войдет сейчас.

Мужик бросился исполнять приказание, а Кондратий осторожно приоткрыл глаза и попытался исподтишка рассмотреть гостью. Напротив стояла невысокая женщина в сером холщовом платье до самого пола, подпоясанная широким поясом, испещренным странными рисунками. Голова ее до самых глаз была укрыта темной косынкой, из-под которой, обрамляя морщинистое, но доброе лицо, ниспадали длинные русые волосы почти до пояса. На груди виднелось ожерелье, не то из камней, не то из костей. В руке гостья, которой на вид было лет пятьдесят, держала небольшой туесок. Через плечо у нее висела котомка. Едва женщина убедилась, что дверь закрыта плотно, вновь обернулась к лежавшему у стены Кондратию, который уже закрыл глаза, притворившись спящим.

«Кого это ко мне привели, – промелькнуло в затуманенном мозгу Кондрата, который до сих пор не мог найти объяснения происходящему, – колдунью какую-то. Кто это вокруг меня, да и где я вообще?»

Но до выяснения всех обстоятельств Кондрат решил, что ему лучше прикидываться спящим и больным. Так он мог получить хоть какую-то информацию об окружающем мире, не выдавая себя. Тем более что особого труда это ему не составляло, как раз таким он сейчас и был. Его знобило, грудь опять заболела нещадно. Похоже, действие горького отвара закончилось.

Странная женщина приблизилась к лежащему Кондратию и поставила туесок рядом с кроватью на табурет, а рядом положила котомку. Затем осторожно, но быстро и уверенно приподняла рубаху, осмотрев повязку. Запустила под нее свою руку и чуть сдвинула в сторону, оголив рану. Как ни пытался Кондрат прикинуться спящим, но тут взвыл от боли и открыл глаза, уставившись на знахарку. Он хотел громко выругаться, но встретившись с ней глазами, замолчал и даже невольно вздрогнул. Женщина была хоть и немолода, но еще сохранила остатки какой-то спокойной благородной красоты, хотя и выглядела, как простая селянка. Но вот ее зеленые глаза горели холодным огнем и смотрели словно в самую душу Кондрата, читая все его мысли. Кондрат хотел что-то сказать, но не знал что, а потому чуть склонил голову набок, стиснул зубы и молча наблюдал за действиями женщины.

Та, не обращая внимания на его крики, деловито осмотрела рану и, довольно кивнув сама себе, постаралась сдвинуть повязку из промокшей ветоши еще дальше в сторону. Но повязка оказалась слишком тугой. Неожиданно в руке у женщины блеснуло узкое лезвие ножа, отчего Кондратий напрягся, решив, что сейчас его просто добьют, как беспомощного котенка. Однако гостья отточенным движением засунула нож под пропитанную кровью ткань и просто вспорола ее, оголив растерзанную грудь. Затем открыла туесок, в котором оказалась какая-то бурая вязкая жижа, и смазала раны, невесть откуда взявшиеся на теле Кондратия. Сам он, глядя на раны, решил, что его просто исполосовали ножами в каком-то бою или поглумились, пока он находился без памяти. Вся грудь была как одно сплошное красное месиво. Но Кондрат не мог даже представить, как и где это могло произойти, поскольку он ничего об этой драке не помнил. Чтобы офицеру спецназа позволить так себя изуродовать, нужно было вообще не уметь драться или находиться в полной отключке. Глядя на все это, Кондратий вновь пришел в замешательство. Медленно оживавшему мозгу просто не за что было зацепиться.

– Бред какой-то, – вполголоса проговорил Кондрат и поймал на себе удивленный взгляд знахарки. Та, закончив мазать распухшие раны, сорвала с Кондрата остатки размокшей повязки и достала из котомки какие-то новые тряпки.

– Помогите, – кивнула она видневшимся из-за спины мужикам, – чего стоите, как истуканы.

Оба бородатых мужика приблизились к лежанке и, осторожно подхватив раненого Кондратия за плечи, приподняли его. Кондрат застонал, но тут же сжал зубы.

– Потерпи, хозяин, – пробормотал один из мужиков, словно уговаривая, – скоро полегчает.

Кондрат отвернулся в сторону и еще сильнее скрипнул зубами. Как-то стыдно ему было показывать свои страдания перед незнакомыми людьми, а особенно перед этой странной женщиной, что пользовала его раны. Не таков был офицер советской армии и просто крепкий мужик Кондратий Львович Зарубин, без пяти минут капитан.

Между тем знахарка быстрыми и ловкими движениями обмотала грудь и плечо раненого ветошью, сотворив новую повязку. Закончив, она сделала знак мужикам, и те опустили Кондратия обратно на лежанку. А знахарка, вынув из котомки бурдюк с каким-то пойлом, поднесла его горлышко ко рту раненого.

– Пей, – сказала она спокойно и властно, как человек, которому не нужно повышать голос, чтобы его слушались.

Кондрат молча отхлебнул из кожаного мешка, втянув в себя какой-то кисло-сладкий настой. На мгновение ему показалось, что этот напиток гораздо вкуснее прежнего, а затем на него вдруг начал накатываться холод и сон. Медленно и неотвратимо, отключая конечности одну за другой, словно замораживая. Жуткие это были ощущения.

«Чем она меня опоила, – подумал в ужасе Кондрат, но сказать уже ничего не смог, язык словно отнялся, только дико вращал глазами, – что за чертов медсанбат здесь творится!»

Затем он увидел, как женщина подошла к нему, наклонилась и начала что-то бормотать, разбрызгивая не него и вокруг какую-то жидкость из другого сосуда. Зеленые глаза ведуньи смотрели на него как-то отстраненно, куда-то сквозь Кондратия, словно его и вовсе не существовало.

…Стану я благословлясь, пойду к синему морю, на синем море бел-горюч камень Алатырь…

Слух начал отказывать Кондрату, глаза сами собой закрывались, как он ни старался оставаться в сознании.

…отскочите, отпрыгните, отпряньте от Евпатия родимые огневицы, горячки и лихорадки…

– Вот так-то лучше, Евпатий Львович, – весело подмигнул ему один из мужиков, вдруг нависая над лежанкой, – на поправку скоро пойдешь.

«Какой еще Евпатий, – пронеслось в слабеющем мозгу, – с кем они меня перепутали?» Это было последнее, что он услышал, вновь провалившись в небытие.

Когда он открыл глаза в следующий раз, в комнате уже царил полумрак. В углу, на небольшом столике, тускло коптила свеча. Рядом с ней дремал один из «знакомых» мужиков. Кондрат резко откинул покрывало и сел на лежанке. Глова закружилась, но вскоре это прошло. Ему было явно лучше.

– Эй, – позвал Кондрат, решив, что давно пора прояснить ситуацию, – сколько я проспал?

– Да почитай седмицу, – вскочил со своего места дремавший мужик, протирая рукавом глаза и делая вид, что он все время бодрствовал, – с того дня, как Феврония нас посетила да раны твои обработала. Целых семь дней ты, Евпатий Львович, глаз не размыкал. Все спал мертвым сном. А вот теперь, видать, время вышло и проснулся. А до того почитай еще целый месяц в беспамятстве был.