Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера - читать онлайн книгу. Автор: Хуан Санчес, Аксель Гильден cтр.№ 23

В этих условиях Фидель и открыл тренировочный лагерь в Пунто-Серо-де-Гуанабо. Конечно, гибель Че Гевары 9 октября 1967 года в джунглях Боливии ознаменовала поворотный момент: Фидель осознал провал тактики создания очагов (focos) герильи в сельских районах, вызванный их неподготовленностью, обусловленной и слишком романтическим подходом к революции. Но при этом он не подвергал сомнению главную цель: экспорт революции. Для этого требовалась эффективная подготовка бойцов, чем и занялись инструкторы Пунто-Серо-де-Гуанабо.

Чтобы понять, насколько серьезно на Кубе готовились к экспорту революции, следует знать, что подготовка в Пунто-Серо-де-Гуанабо продолжалась от шести до де вяти месяцев, то есть период, почти равный воинской службе. На это время курсантам категорически запрещалось покидать территорию сверхсекретного объекта. Кроме того, в целях соблюдения конспирации различные группы, образованные по национальному принципу, никак не контактировали с другими группами: такие группы, насчитывающие по сорок – пятьдесят человек, жили каждая в своем отдельном секторе, по отдельности ходили в столовую в строго определенные часы, посещали стрельбища каждая в отведенное для нее время. Таким образом, сальвадорцы никогда не встречались с колумбийцами, а те, в свою очередь, никогда не сталкивались с арабами. Любой нарушитель этого правила немедленно отправлялся на родину. Во время нашей инспекционной поездки в Пунто-Серо-де-Гуанабо Фидель встречался с гватемальцами, сальвадорцами и колумбийцами, разумеется, по отдельности, а те, со своей стороны, не знали, какие еще группы находятся всего в нескольких сотнях метров от них. Наконец, еще одна мера предосторожности: группы передвигались по территории на микроавтобусах, и, когда встречали другую такую же машину, курсантам приказывали низко нагнуть голову.

Курс обучения партизан был полным и качественным. Помимо марксизма, а для некоторых бойцов – чтения и письма, инструкторы обучали их обращению с огнестрельным оружием и взрывчатыми веществами, умению читать карты, фотографированию, подделке документов, гриму и изменению внешности, разработке легенды биографии, шифровальному делу, работе с разведывательной и контрразведывательной спецтехникой, дезинформации, методам партизанской войны в городе и сельской местности, диверсиям, террористическим акциям, планированию похищения людей, захвату судов и самолетов, технике допроса и пытки, логистике и политической стратегии.

Не были забыты и вопросы военной подготовки. В ходе стажировки курсантов вывозили на десятидневные учения в лес, в условия максимально приближенные к боевым. Они учились выживанию во враждебной среде, тактической организации небольших боевых подразделений, одним словом, искусству войны. Учения проводились в одном из двух центров подготовки иррегулярных войск в провинции Пинар-дель-Рио, в ста пятидесяти километрах от столицы, на крайнем западе страны. Это был единственный случай, когда курсанты покидали территорию базы Пунто-Серо-де-Гуанабо.

* * *

Для левых и ультралевых Латинской Америки все дороги вели в Гавану. Но было бы слишком упрощенно полагать, что революция готовилась исключительно в «институте» Пунто-Серо-де-Гуанабо. Со времен партизанской войны и начала революции Фидель придавал большое значение разведывательной деятельности, ведущейся его спецслужбами за рубежом. Латинская Америка являлась для него главной, но не единственной целью. В 1975 году он создал знаменитый Департаменто Америка (Американский департамент), во главе которого поставил Мануэля Пинейро, до того возглавлявшего Главное управление разведки (ГУР). Носивший прозвище Барбаросса (Рыжебородый) из-за своей огненного цвета бороды, этот мастер шпионажа, хитрый, точно лис, должен был выявлять, вербовать и готовить симпатизирующих Кубинской революции лиц: студентов, профсоюзных активистов, преподавателей университетов, политиков и даже руководителей предприятий. Цель – получить по всему континенту с расчетом на будущее агентов влияния и пропаганды, даже кротов, внедренных в правительства. Один пример из множества других: в 1980-х годах венесуэльская экономист Адина Бастидас была завербована Американским департаментом, когда работала советником сандинистского правительства Даниэля Ортеги в Никарагуа; двадцать лет спустя, с 2000 по 2002 год, она была вице-президентом Венесуэлы при президенте Уго Чавесе. Еще один пример человека, завербованного Американским департаментом: тоже член правительства Уго Чавеса, Али Родригес Аракве, бывший партизан, ставший министром нефти, а потом иностранных дел.

Однажды я увидел, как Барбаросса широкими шагами вошел в приемную Фиделя во дворце. Его сопровождал бразильский профсоюзный деятель Лула, который тогда впервые выставил собственную кандидатуру на пост президента своей страны. Шел 1990 год. В тот момент, когда в Бразилии вовсю шла предвыборная кампания, Лула счел для себя важным сделать крюк, чтобы заехать в Гавану для встречи с Фиделем. Первые слова Барбароссы до сих пор звучат в моей памяти: «Представляю вам будущего президента Бразилии!» – громогласно заявил он. Его пророчество сбылось, но двенадцать лет спустя. Однако мастер шпионажа об этом не узнал: он погиб в автокатастрофе в 1998 году, когда собрался написать мемуары. Что же касается Лулы, бывшего президентом Бразилии с 2003 по 2010 год, от него никогда не слышали даже самой мягкой и умеренной критики в адрес режима Кастро, который во время его президентства держал в своих застенках десятки политзаключенных… Более того, в 2010 году, после смерти в тюрьме в результате голодовки кубинского диссидента Орландо Сапаты, Лула, находившийся в тот момент на Кубе, заявил, что не согласен с подобными методами: это он говорил о голодовке!

Нет лучшего примера, чтобы оценить эффективность работы кубинской разведки, чем Чили. Еще до Никарагуа Даниэля Ортеги в 1980-х и Венесуэлы Уго Чавеса в 2000-х Чили Сальвадора Альенде в начале 1970-х годов была, без сомнения, страной, в которой кубинское влияние ощущалось наиболее сильно. Чтобы достичь этого, Фидель затратил огромные усилия и колоссальные средства. Разумеется, в годы нахождения у власти в Чили правительства Народного единства Сальвадора Альенде (1970–1973) я еще не служил в охране Фиделя. Но, слушая рассказы Барбароссы, который все время шнырял по президентскому дворцу, и Чоми (Хосе Мигеля Мийара Барруэкоса, секретаря Фиделя), обсуждая с последним чилийские дела, я в конце концов узнал эту историю так, как если бы был ее непосредственным участником или очевидцем.

Для начала установим истину: Альенде не был ни «человеком Кастро», ни его креатурой. Наоборот, Альенде скорее даже вредил делу Кастро самим фактом своего избрания президентом. Поскольку чилиец пришел к власти демократическим путем, он тем самым показывал, что для латиноамериканских левых существует альтернатива вооруженной борьбе – выборы. Настоящими воспитанниками Фиделя были Мигель Энрикес, руководитель Левого революционного движения, и Андрес Паскаль Альенде, соучредитель радикального движения и, кстати, племянник президента Альенде. В глазах Фиделя именно эти два молодых марксиста, частично подготовленные на Кубе, олицетворяли будущее Чили.

С этого момента тактика Фиделя, всегда макиавеллистская, была проста. Она заключалась в создании и развитии среди чилийской молодежи положительного образа этих двух надежд. В средне– и долгосрочной перспективе целью Фиделя Кастро, который, подобно шахматисту, всегда просчитывает возможные ситуации на три-четыре хода вперед, было дать Чили природных руководителей в тот день, когда обстоятельства позволят одному или другому из этой пары наследовать Альенде. Итак, немного терпения, и Куба получила бы верного союзника в Сантьяго-де-Чили.