Империя должна умереть - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зыгарь cтр.№ 117

Павел Рябушинский – конечно, самый известный оппозиционер среди московских крупных предпринимателей, однако далеко не единственный. Он вместе с другими молодыми наследниками купеческих династий в конце 1905 года создавал «Союз 17 октября», входил в ЦК партии, но уже в 1906 году поссорился с ее руководителем Александром Гучковым. Гучков одобряет репрессивные меры правительства на сто процентов, а Рябушинский – категорически против смертных казней.

Ссылка миллионера – событие нечастое, но у семьи Рябушинских уже бывали подобные проблемы. Только недавно удалось замять дело против жены одного из младших братьев, Веры, – она обвинялась в революционной пропаганде. Чтоб прекратить дело, Павел Рябушинский ходил к премьер-министру. Теперь, после открытого конфликта, админресурс для семьи, очевидно, закрыт. Однако младшие братья (они же акционеры семейного предприятия) поддерживают Павла: «Выражаем глубокое уважение к твоему твердому и благородному образу действий», – телеграфируют они ему.

Впрочем, ссылка длится только четыре месяца, и уже через полгода Рябушинский откроет новую газету – «Утро России». «Мы предполагаем создать новый для России тип политическо-культурной газеты, твердо веря, что только мощная культурная работа закрепит все наши политические завоевания», – напишет он в первом номере, обещая бороться с «многочисленными политическими капризами» власти.

Император Николай II внимательно следит за заседаниями Думы – ему регулярно приносят наиболее яркие выписки из стенограмм. Одновременно представители правых составляют выписки из думских речей для императрицы – и ничего кроме негодования и отвращения эти сведения у царской семьи не вызывают.

В начале апреля правые депутаты предлагают принять резолюцию, осуждающую политические убийства. Среди депутатов есть представители партии эсеров – да и не только они не могут позволить себе проголосовать за эту резолюцию. Даже кадеты чувствуют, что будут прокляты левой прессой как прихвостни режима. Так что депутаты уклоняются от обсуждения этого вопроса.

Важнейший день наступает 17 апреля. В Думу приезжает военный министр Редигер, чтобы внести законопроект об объявлении очередного армейского призыва. Против выступает депутат от Тбилиси меньшевик Аршак Зурабов. И произносит такую фразу: «Армия будет великолепно воевать с нами, и вас, господа, разгонять, и будет терпеть поражения на востоке».

Правые начинают шуметь, председатель Федор Головин пытается их успокоить, они не унимаются, требуют, чтобы Зурабов извинился, – председатель говорит, что не услышал ничего, за что надо было бы извиняться. Военный министр Александр Редигер выходит на трибуну и говорит, что считает ниже своего достоинства отвечать на подобную речь, и уходит. Председатель объявляет перерыв. В перерыве ему дают перечитать стенограмму, и он просит Зурабова извиниться. Но этого мало ^[90].

О фразе депутата сообщают Столыпину. Он звонит председателю Думы и требует, чтобы Зурабова отстранили от заседаний, – иначе ни один министр больше не переступит порог Думы. Только тут Головин понимает, что дело принимает очень серьезный оборот. Он едет к Столыпину и приносит ему извинения от имени Думы. Премьер говорит ему, что в любом «иностранном парламенте такого Зурабова разорвали бы на клочки или, по крайней мере, отхлестали бы».

Впрочем, когда выдержки из речи Зурабова показывают императору, он реагирует еще жестче: он говорит, что не понимает, чего еще надо ждать и почему нельзя немедленно распустить Думу. Столыпин отвечает, что, прежде чем распустить Думу, нужно разработать новый избирательный закон – если новый состав Думы будет избран по старым правилам, будет только хуже. Он обещает императору, что в течение месяца – максимум полутора месяцев – будет написан новый закон, который надо опубликовать одновременно с роспуском нынешней Думы. Кроме того, Столыпин считает, что Думу нельзя распустить без объяснений и без предосторожностей – надо предпринять все усилия, чтобы обвинить в роспуске думских левых. Николай неохотно соглашается.

Посещающие его делегации «русских людей» и жена продолжают настойчиво задавать ему вопрос, когда же Думу распустят, и он все сильнее злится на Столыпина за медлительность.

«Я до сих пор не могу опомниться от всего того, что мне передано о заседании Думы прошлой пятницы, – говорит император министру финансов Коковцову 23 апреля. – Чего еще ждать, если недостаточно того, чтобы открыто призывалось население к бунту, позорилась армия, смешивалось с грязью имя Моих предков». Николай говорит, что готов «выждать несколько дней», но не дольше.

29 апреля 1907 года в общежитии Политехнического института проходит встреча местного кружка социалистов. Присутствуют студенты, солдаты, приходит и молодая активистка Екатерина Шорникова. Она приносит с собой листок, на котором изложена петиция от столичных солдат членам Государственной думы. Суть петиции – вооруженное восстание и свержение существующего строя.

Эта петиция, правда, написана вовсе не солдатами, ее сочинили в петербургской тайной полиции по приказу полковника Герасимова. А Екатерина Шорникова – агент полиции, которая просто переписала текст своей рукой.

Герасимов, которому Столыпин дал поручение найти доказательство вины Церетели и его товарищей социал-демократов, показывает петицию премьеру. Тот считает, что листовку вполне можно считать доказательством заговора. И санкционирует начать аресты в момент передачи петиции от солдат депутатам.

Теперь главная задача Шорниковой – убедить солдат пойти к депутатам и отнести им петицию. Очевидно, что все нервничают, в первую очередь юная, запуганная полицейскими Шорникова, – у нее ничего не получается. 5 мая, в 7:30 вечера, полицейские приходят в офис социал-демократической фракции по адресу Невский проспект, 92. Обыскивают помещение, что является нарушением депутатской неприкосновенности. Ни делегации солдат, ни листовок с петицией при обыске не обнаруживают. Впрочем, уголовное дело все равно заводят – правда, оно строится исключительно на показаниях Шорниковой.

Официальная версия: существует подпольная военная организация, которая под руководством Церетели и фракции социал-демократов планирует восстание, 5 мая группа солдат приходила в офис фракции, чтобы принести петицию, однако она, вместе с другими доказательствами, была уничтожена депутатами – якобы полицейские замешкались с обыском.

На очередном заседании Думы, 7 мая, должен произойти крупный скандал. В предвкушении правая фракция обращается к премьер-министру Столыпину с запросом: правда ли злоумышленники планировали убить императора. Столыпин приезжает на заседание Думы, чтобы отчитаться. Он начинает с того, что вообще-то правительство не обязано разглашать такую секретную информацию – но, в виде исключения, понимая, насколько это важно, он может открыть пару деталей: да, действительно, был некий заговор неизвестной доселе террористической группы, она обезврежена еще несколько месяцев назад, преступники планировали убить императора и великого князя Николая Николаевича. Общий смысл речи Столыпина: война с терроризмом ведется – и довольно успешно.