Тысяча благодарностей, Дживс! - читать онлайн книгу. Автор: Пелам Вудхаус cтр.№ 24

– Хорошо, скажу.

– Сделайте это поделикатней.

– Постараюсь. Когда ты слушал за дверью, ты уловил адрес этого Бингли?

– Уловил.

– Тогда отправляйся.

И я отправился.

Казалось бы, штаб-квартира Бингли, этого аморального типа, готового в любую минуту строить козни, должна была представлять собой зловещее подземелье, освещаемое свечными огарками, вставленными в горлышки пустых пивных бутылок, – вроде тех подвалов, которыми, я думаю, изображают такие неприглядные районы Лондона, как Уайтчепел и Лайм-хаус. Но не тут-то было. № 5 по Ормонд-креснт оказался богатым особняком с разбитым перед ним хорошеньким садиком, где были и герань, и купальни для птиц, и терракотовые гномы, – словом, вполне похоже на обиталище какого-нибудь добропорядочного отставного полковника или безупречного во всех отношениях биржевого маклера. Выходит, покойный дядя Бингли был не простым лавочником, развешивающим паштеты и изюм для покупателей, у которых каждый пенс на счету, а кем-то посолидней. Впоследствии я узнал, что он владел сетью магазинов, один из которых был аж в Бирмингеме, но почему дураку вздумалось оставлять свои деньги такому человеку, как Бингли, сказать не берусь, хотя не исключено, что Бингли, прежде чем уморить его с помощью какого-нибудь малоизвестного азиатского яда, предусмотрительно подделал завещание.

Дойдя до порога, я остановился. Помню, как в пору моей учебы в частной школе, где я выиграл конкурс на лучшее знание библейских текстов, наш директор магистр искусств Арнольд Эбни иногда объявлял, что хотел бы видеть Вустера у себя в кабинете после утренней службы, и, одолеваемый беспокойством и дурными предчувствиями, я каждый раз медлил перед его дверью, желая отдалить неприятные минуты. Сейчас происходило нечто подобное. Я съежился при мысли о предстоящей встрече. Но если в школьные годы я тянул время из страха перед наказанием в виде шести ударов тростью, жгучих, как змеиные укусы, то теперь мое мешканье объяснялось естественным нежеланием обращаться с просьбой об услуге к человеку, один вид которого вызывал омерзение. Не скажу, что Вустеры такие уж гордецы, но мы ни в какую не хотим лебезить перед всяким отребьем.

Однако, взявшись за дело, нужно доводить его до конца, а, как сказал однажды Дживс, «о, будь конец всему концом, все кончить могли б мы разом» ^[26]. «Я разжег кровь и напряг мышцы» ^[27], если перефразировать еще одну прибаутку Дживса, и нажал кнопку звонка.

Оставайся у меня хоть какие-то сомнения в том, что Бингли теперь при деньгах, они рассеялись бы при виде дворецкого, который открыл мне дверь. Бингли не стоял за ценой при найме домашней прислуги и мог по праву гордиться ее классом. Не скажу, что его дворецкий вполне достигал уровня дяди Дживса Чарли Силверсмита, но он был так близок к этому уровню, что дух захватывало. Так же как дядя Чарли, он придерживался стиля помпезного, с соблюдением формальностей. Я спросил его, могу ли я видеть мистера Бингли, и он холодно ответил, что хозяин не принимает.

– Думаю, меня он примет. Я его старинный приятель.

– Я доложу. Ваше имя, сэр?

– Мистер Вустер.

Он удалился и, возвратившись через несколько минут, объявил, что мистер Бингли ждет меня в библиотеке. При этом тон у него был неодобрительный, как бы подразумевающий, что по долгу службы он выполняет хозяйские приказания, даже самые сомнительные, но, будь на то его воля, он бы такого типа, как я, и на порог не пустил.

– Соблаговолите пройти, сэр, – сказал он с важным видом.

Я уже и отвык, по честности сказать, от таких церемоний и в несколько растрепанных чувствах вошел в библиотеку, где, положив ноги на журнальный столик, в кресле сидел Бингли. Он поздоровался со мной дружелюбно, но несколько покровительственно, что я отметил еще в две наши предыдущие встречи.

– А, Вустер, касатик, проходите. Я велел Бастеблу говорить всем, что не принимаю, но вы – особый случай. Всегда рад видеть старинного приятеля. Чем могу служить, Вустер?

Я подумал, что после такого вопроса мне будет легче обратиться к теме, которую я так жаждал обсудить. Я уже открыл было рот, но тут Бингли спросил, не хочу ли я выпить. Я ответил: нет, спасибо; и он с отвратительным самодовольством сказал: может быть, и правильно.

– Живя с вами в Чафнелл-Риджис, я часто думал, что вы слишком много пьете, Вустер. Помните, как вы спалили дом? Такого не сделаешь на трезвую голову. Должно быть, вы были пьяны в стельку, голубок.

С моих губ готова была сорваться гневная отповедь Получать выговоры за поджоги домов от того самого человека, который предал их огню, – это уже слишком. Но я сдержался. С этим человеком, напомнил я себе, нужно жить в мире. Если та страшная ночь в Чафнелл-Риджис запечатлелась в его памяти так, не мне разрушать его иллюзии. Я смолчал, и он предложил мне сигару. Когда я отказался, он одобрительно кивнул, как отец, довольный любимым сыном.

– Рад, что вы изменились к лучшему, Вустер. Мне всегда казалось, что вы слишком много курите. Умерять себя во всем – вот мое кредо. Но вы хотели рассказать зачем пришли. Просто поболтать о старых временах?

– Я по поводу клубной книги, которую вы украли.

Пока я говорил, он пил виски с содовой, и, прежде чем ответить, он осушил свой бокал до дна.

– Напрасно вы называете это кражей, – сказал он, напыжившись. Было ясно, что я нанес ему оскорбление. – Я просто позаимствовал книгу, потому что она нужна мне для дела. Я верну ее.

– Миссис Мак-Коркадейл сказала моей тете, что вы пытались продать эту книгу ей.

Он рассердился еще больше. У него был такой вид, словно он вынужден выслушивать безмозглого невежу, который, сколько его ни вразумляй, все равно будет талдычить свое.

– Речь не шла о продаже. В контракте ставилось бы условие, что Мак-Коркадейл обязуется возвратить книгу, после того как ею воспользуется. Я собирался дать ей книгу только на время, чтобы она сделала фотокопии со страниц, относящихся к молодому Уиншипу. Но сделка не состоялась. Мак-Коркадейл не заинтересовало мое предложение. К счастью, у меня есть другие рынки сбыта. На такой товар покупатели всегда найдутся. Но почему это вас так интересует, старина? Вам-то какое дело?

– Я друг Медяка Уиншипа.

– Да я и сам хорошо к нему отношусь. Он мне казался симпатичным малым. Правда, размер у него не тот.

– Размер не тот? – удивился я.

– Я не мог носить его рубашки. Но я не виню его. Ведь размеры не выбирают. Только не думайте, что я злопамятен и хочу поквитаться за какую-то обиду, причиненную мне в его доме. Мы хорошо с ним ладили. Он мне нравился, и, не будь мой личный расчет связан с исходом выборов, я бы спокойно отнесся к его победе. Но прибыль – дело святое. Все обдумав, я крупно поставил на Мак-Коркадейл и должен защищать свои капиталовложения, старина. Я руководствуюсь здравым смыслом, и только.