Восьмое чудо света. ВСХВ-ВДНХ-ВВЦ - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Зиновьева cтр.№ 12

Совсем иное значение имеет бык как активно-агрессивная сила природы. Человек вечно борется с быком, покоряет его. Высоко над портиком павильона «Мясная промышленность», пилястры которого украшают головы быков, могучий богатырь-пастух микеланджеловского телосложения сумел обуздать мощного быка железной цепью. Сочетание эпической скульптуры с вполне утилитарным сооружением, хотя и возведенным в лучших традициях классического храма, позволяет задуматься над тем, как непросто государству давалась пищевая, а особенно мясная отрасль.

Скульптурная группа с быком на фронтоне. Павильон № 51 «Мясная промышленность», «Главмясо» (1954). Архитекторы В. М. Лисицын, С. Г. Чернобай

Завершения колонн в виде бычьих голов. Капители с листьями аканта и рогами изобилия. Павильон № 51 «Мясная промышленность», «Главмясо» (1954). Архитекторы В. М. Лисицын, С. Г. Чернобай

Барельеф с добродушной свиньей в стиле советских мультфильмов. Оформление угловой башни павильона № 47 «Свиноводство»

Павильон «Овцеводство» оформляют пилястры, которые вместо капителей завершаются бараньими головами с круто закрученными рогами, исполненными в стилистике древнего языческого святилища. Баран и его варианты: голова барана, агнец, овца – еще один из самых древних знаков животного происхождения, который связан с одомашниванием животных. Похоже, что в тех регионах, где первыми были одомашнены овцы, складывается понятие о золотом руне, а там, где природные условия позволили пастухам приручить первыми коров, возникают легенды о золотом тельце.

Благодаря своему экономическому значению в истории становления человечества, где это животное давало и пищу, и одежду, баран символизирует огонь, солнечную энергию, пылкую страсть, мужскую силу, импульсивность, упрямство, доходящее до глупости. Это стихия как созидательная, так и разрушительная, требующая жертв. Овца или агнец – это символ кротости и жертвенности, некоей паствы, которой нужен пастух. Раннее христианское искусство изображало апостолов в виде двенадцати агнцев. В ветхозаветной истории в последний момент Аврааму Бог заменяет на жертвенном камне любимого сына Исаака бараном, спасая мальчика от гибели. Священный агнец в Библии может быть символом любого страдания, терпения и кротости, который отождествляется также и с Иисусом Христом.

Завершения колонн в виде бараньих голов. Павильон № 48 «Овцеводство» № 1 (1954). Архитекторы А. Колесниченко, Г. Савинов

Вблизи выводного круга и павильона «Коневодство» расположились скульптуры коней. Не конные статуи, а именно памятники выдающимся скакунам-победителям. Это дань моде, времени, массовому увлечению конным спортом, когда даже в популярных фильмах показывались скачки, в которых участвовали главные герои. Одна скульптура изображала знаменитого ипподромного бойца жеребца Квадрата орловской рысистой породы, другая – жеребца Символа буденновской породы. А в самом павильоне посетители могли полюбоваться этими красавцами и несколькими десятками лошадей орловской, русской рысистой, советской тяжеловозной и других пород.

Коневодство занимало если не главное, то очень важное место в структуре народного хозяйства. В 1916 году Россия держала первое место в мире по численности лошадей – 38 миллионов голов, но Первая мировая война, революция и Гражданская война уничтожили более половины всего поголовья. Удивительно то, что к концу 1920-х годов поголовье было во многом восстановлено (до 34,6 миллиона) благодаря тому, что лошади были незаменимы и на селе, и в качестве транспортного средства в городах. Только в одной Москве до открытия метрополитена в начале 1930-х годов использовали свыше 30 тысяч тягловых, или ломовых, лошадей. На фронтах Великой Отечественной войны в кавалерии, конной артиллерии, партизанском движении использовали 3 миллиона лошадей, и 7 миллионов было угнано в Германию.

Фигура лошади (1954). Выводной круг

Фигура Квадрата, призера и победителя многих выставок и соревнований (1954). Выводной круг

В послевоенные годы в связи с механизацией и расформированием кавалерии коневодство перестает играть важную роль в советской экономике, поголовье породистых коней, которые во всем мире очень ценились, значительно сократилось. Памятники же былой славы российских скакунов выглядят жалко, с годами разрушаясь.

Как противоречива судьба коневодства в советской экономике, так же противоречив и сам символ коня в истории человечества. Преданный и смелый конь всегда сопровождал героев в их подвигах, и в этом своем качестве он идеально вписывался в советскую иконографию. Но конь – это также быстрая, неудержимая сила, которая может приносить и разрушения. Скакун – это одновременно и интеллект, и мудрость, и благородство происхождения, и свет, и быстрота мысли, и бег времени. При этом это необдуманный порыв, это бег ради бега, это стадо, которое может растоптать и уничтожить. В сказке Ершова «Конек-Горбунок» замечательно выведены разные типы лошадей – красивых, умных, свободных, благородных, бездумно уничтожающих посевы, но готовых покориться человеку и выполнить его требования. Греки вывели архетип властного, но неуравновешенного Посейдона, которого кони выносят из морской пучины, воплощая космические силы и первобытный хаос.

Богатство и устойчивое развитие страны в советской идеологии: бескрайние просторы, тучные стада и племенной скот советских совхозов. Фрагменты росписи плафонов павильона № 56 «Ветеринария» (1939). Художник В. Фаворский

Большое значение в древних сказаниях имела масть коня, хотя и она тоже часто обозначает диаметрально противоположные понятия. Белый конь играет культовую роль: верхом на белом коне святые герои освобождают пленниц и побеждают змеев или зло, но на белом коне сидит и Смерть в Апокалипсисе. Древние греки приносили в жертву только белых лошадей. Русская сказка предпочитала две масти: сивую и рыжую. На русских иконах и на картинах художников эпохи авангарда также встречается красный конь перемен. В этих случаях красный цвет явно представляет собой цвет пламени, что соответствует огненной природе коня. Словом, природа коня, не всегда управляемая и предсказуемая, была сродни штурмовщине и безрассудству советских пятилеток, авралам в индустриализации и катаклизмам коллективизации.