Лазарит. Тень меча - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 59

За это время Годит и Саннива тоже успели прийти в себя. Теперь обе хлопотали вокруг госпожи, сами полуодетые. Горничная энергично терла намыленной тканью тело госпожи, смывая пот, пыль и грязь — следы нелегкого путешествия, а Годит, все еще позевывая, разбирала гардероб Джоанны — вернее, то, что уцелело после стычки с газизами. В конце концов камеристка убедилась, что положение хуже некуда: большая часть нарядов и украшений исчезли бесследно.

— Сэр Обри был отчасти прав, — наконец заметила Годит, — когда ринулся спасать наше добро! Увы, его постигла неудача, и теперь мы все равно что нищие. У вас, госпожа, осталось всего одно платье. К счастью, ваше белье уцелело — оно было во вьюках моего мула… — камеристка встряхнула, расправляя, белоснежную рубашку из тонкой кисеи.

Джоанна откинулась на край лохани и глубоко вздохнула. Сейчас не время думать о потерях. После всего, что им довелось пережить, это казалось сущей мелочью.

— Все это суета, Годит моя. Прежде всего мы должны возблагодарить Пресвятую Деву за то, что сами остались живы и находимся в безопасности.

Однако позже, когда Джоанна, завернувшись в кусок полотна, окинула взглядом разложенные на скамье остатки ее гардероба, ее охватило уныние. Действительно, она осталась почти нагой. Да и денег — звонкой монеты — было совсем немного. Орденские векселя, которые она хранила в футляре, прикрепленном к поясу, правда, уцелели, однако обратить их в наличность в ромейских владениях почти невозможно. Здесь другой мир, и вера, пусть и христианская, но иная, чем у франков.

Вместе с Годит они перебрали то, что осталось от некогда обширного гардероба Джоанны. Камеристка только сокрушенно покачивала головой.

— Ваше желтое платье изорвано в клочья, и виной тому проклятые язычники, в руках у которых мы побывали! Ни одной вуали, ни одного шелкового покрывала — а как без них знатной замужней даме? Придется вам, госпожа, разгуливать среди здешних схизматиков подобно юной деве — с непокрытой головой. А надеть вам придется — уж что тут поделаешь! — вот это темно-серое платье со шнуровкой на груди… Нет, не думала я, что доживу до часа, когда моей высокородной госпоже придется облачаться в то, что носят простые служанки!

Годит недаром сокрушалась: знатные дамы в те времена носили блио со шнуровкой на спине: это сразу же давало понять, что перед вами знатная дама, одевающаяся с помощью служанки. Шнуровка на груди, пусть и более удобная в тех случаях, когда требовалось спешно одеться, считалась принадлежностью нарядов простолюдинок. Это серое платье Джоанна прихватила с собой на тот случай, если внезапно понадобится надеть что-нибудь простое и не стесняющее движений. Но как в таком наряде убедить коменданта гарнизона, что перед ним — родня блистательных Плантагенетов?

Оставалось надеяться на длинные волосы — только они смогут подтвердить ее принадлежность к избранному кругу. Обычай не дозволял простолюдинкам носить волосы такой длины, да и времени, чтобы ухаживать за ними, у постоянно занятых работой женщин не было. Белокурые косицы Саннивы достигают только ключиц, а Годит прячет свой небольшой узелок под простым головным покрывалом с обтягивающей щеки и шею барбеттой. Когда же горничная расчесала волосы Джоанны, их сверкающая темная масса окутала молодую женщину, словно плащ, ниспадая почти до колен. Когда волосы окончательно просохнут и Саннива заплетет их в косы, они станут немного короче, но все равно будут достаточно длинными, чтобы можно было с первого взгляда уяснить — этой даме не приходится самой ухаживать за собой.

Джоанна сидела в длинной чистой рубашке, над ней все еще хлопотала Саннива, когда в дверь постучали и в покой с поклоном вошел капитан Дрого.

— Удалось ли тебе отдохнуть, Дрого? — участливо спросила леди.

Ее верный слуга выглядел изможденным и осунувшимся. Капитан тотчас опустился на выступ стены и, вытянув перед собой раненую ногу, потер ноющее бедро со словами, что позволит себе отдых лишь после того, как убедится, что его госпожа хорошо устроена и ни в чем не нуждается.

Затем Дрого поведал о том, что большую часть хлопот взял на себя рыцарь д'Анэ: он вел переговоры с комендантом гарнизона о постое путников, обещал оплатить всю необходимую провизию, да и эти покои для женщин освободили по его просьбе. Крепость, по мнению Дрого, содержалась в порядке, но вот прислуга здесь — одно мужичье, даже толкового конюха не найти.

Джоанна оглядела низкие своды покоя, массивные балки над головой, стены без драпировок, сложенные из грубо отесанных каменных глыб. Тесно, полутемно — свет едва пробивается через небольшое оконце, забранное решеткой и на ночь запирающееся ставнем, да и запах казармы еще не выветрился. Но на что сетовать после того, как несколько дней подряд ей приходилось спать на голой земле, подстелив лишь попону и укрывшись плащом?

— Где сейчас сэр Обри? — наконец спросила она.

Капитан скупо усмехнулся.

— Лорд, госпожа моя, прекрасно устроен. Он успел сойтись с молодым евреем Иосифом, добился его расположения и умудрился взять у него взаймы изрядную сумму. С этими деньгами сэр Обри отправился к коменданту и потребовал предоставить ему лучшее помещение в жилой части крепости.

— Что ж, я рада за него, — с явным облегчением вздохнула Джоанна.

Ее слуги обменялись взглядами: давно ли их госпожа неотступно следовала за мужем, исполняя все, что только тому придет в голову?

Отведенные ей покои леди Джоанна покинула только к вечеру, решив, что наконец-то выглядит вполне достойно — косы заплетены едва ли не от висков и перевиты лиловыми лентами, сыскался и скромный головной обруч из чеканного серебра. На плечах — легкая бледно-сиреневая накидка, скрывающая шнуровку.

К ней тотчас направился Обри и объявил, что комендант гарнизона приглашает обоих супругов разделить с ним вечернюю трапезу.

К лорду вернулось обычное высокомерие, а его наряд просто поразил Джоанну. Сэр Обри был облачен в долгополый кафтан ромейского покроя, сверху донизу расшитый причудливыми узорами, в которых чередовались очертания ангелов и вьющихся виноградных лоз. Заметив ее изумление, супруг пояснил, что кафтан — дар коменданта, который просто счастлив, что ему довелось предоставить свой кров и защиту столь высокородным особам.

«Выпросил, как обычно», — догадалась Джоанна, но вслух ничего не произнесла, ограничившись кивком.

В покое парафилакса, как называют греки начальника гарнизона, гостей ожидал обильный стол: многочисленные закуски — «оректика», жареная баранина, мясные колбаски, тушенная в белом вине птица, всевозможные овощи, зелень, нарезанные ломтиками свежие и засахаренные фрукты. Вперемешку с блюдами на столе высились узкогорлые кувшины с напитками.

По здешнему обычаю женщины во время трапезы располагаются отдельно от мужчин, но парафилакс, видимо, решил оказать особую честь знатной иноземке: встретив леди Джоанну на пороге, он сопроводил ее к дальнему концу стола и усадил между сэром Обри и молодым евреем Иосифом. В Англии такое и представить было бы невозможно: оказаться за одним столом с иноверцем-евреем. Однако выяснилось, что Иосиф призван служить переводчиком между англичанами и хозяином — он-то и сообщил леди Джоанне, что в те дни, пока путники блуждали по пустынным плоскогорьям, здешние христиане отпраздновали свою Пасху, приходящуюся на иное время, чем у западных христиан, и парафилакс имеет намерение угостить гостей пасхальным пирогом.