Последний алхимик - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 31

– На сколько годков сейчас выгляжу? – Барыня встала, прошлась.

– На сорок два – сорок три.

– Ой, батюшки-светы! Выходит, лет двенадцать-тринадцать скинула? Уму непостижимо!

Верно, результат великолепный. Во времена Никиты богатенькие делали пластические операции – подтяжки, липосакцию. Но сделают лицо, а шея и руки выдают, либо другие части тела. К тому же подтяжка не останавливает старения всего организма. Сосуды в холестериновых бляшках, позвоночник скрипит и стреляет, суставы щёлкают. Обманка, одним словом, хоть и выглядит как новый пятак.

Прошла зима, в конце широкую Масленицу отгуляли. В имении устроили проводы – с гуляньем, сжиганием чучела. От селян, которые на промыслы решились, потихоньку копеечки копили. На часть денег Никита свиную тушу купил, которую на вертеле зажарили целиком, и бочку пива. Пиво было зимним. Сваренное пиво в бочке на мороз выкатывали. Вода на стенках замерзала, пиво становилось гуще и забористей, градус рос. Его сливали в другую бочку, получался хмельной напиток, почти не уступающий по крепости вину, но дешевле. Селяне рады. Первый раз за многие годы дармовое угощение и выпивка. Анна Петровна, которая первоначально была против лишних трат, мнение после праздника изменила. Ведь выпив, поев, да поплясав и попев песен, деревенские к ней подходили, в ноги кланялись, благодарили. Ей приятно, а сказать, что Никита придумал, не решилась.

Как просохла земля, начались работы. Треть площадей Никита под лён отвёл, охочие нашлись. Ещё треть под коноплю, из которой канаты да верёвки вить будут. И только третью часть под огороды. Селянам что-то есть зимой надо – репа, капуста, свекла, морковь, овощи. Никита решил по осени урожай на хранение заложить, а с тиуном рассчитаться деньгами. По весне желающих от огородов отойти, ремеслом заняться, много стало. Вопрос упёрся в деньги, которых почти не осталось. Всё, что у Никиты было, ссудил на семена льна и конопли. А с них отдача по осени будет, дело не быстрое, к тому же рискованное. Пойдёт град или засуха наступит, конец урожаю и надеждам.

На празднике барыня не только наблюдала, как плясовую на рожках и жалейках заиграли, сама в пляс пошла, Никиту вызвала. Плясала задорно, не скажешь, что ей лет изрядно. Деревенские бабы перешёптывались.

– Как хахаль молодой появился, помолодела-то как!

– А что ты хочешь? Он-то на сколь годков моложе!

– Не скажи! Погляди на неё. Мне тридцать восемь, а она не уступит.

Конечно, у селян труд тяжёлый, да под солнцем. Кожа на лице и руках старится быстро, но всё же. За зиму многие по избам отсиживались, в барский дом не ходили, чего там без приглашения делать? И появление помолодевшей хозяйки вызвало удивление. Несколько дней только и разговоров было. Прошедшую зиму прожили не голодно, Никита сам следил. В избах, где многодетные семьи были, помощь оказывал. Мешок ржаной муки и куль капусты привозил с Андреем. Ржаной хлеб не так вкусен, как пшеничный, а голод утоляет. Да и часто ли бедные семьи и в лучшие времена белый хлеб ели. Никита в амбарах бывал регулярно, полагал обоснованно, что лебеду есть по весне никто не будет, до нового урожая продержатся. Смекнули быстро селяне, кому сытым существованием обязаны, при встрече шапки ломали, как перед самой барыней. Жили при ней, знали, как оно по весне, когда ноги от голода пухли.

Сев начался, когда земля просохла. А тут неожиданность. Утром возок у дома остановился. Никита как раз в окно смотрел, видел, как барыня в нарядах с возка сошла. Примчался к комнате Анны Петровны.

– Барыня, гостья к тебе. Встречай. Нехорошо гостью заставлять ждать во дворе.

Барыня по комнате заметалась, потом неспешной походкой на крыльцо вышла. Бегать на виду у гостей неприлично.

– Прасковья Филипповна! Какая радость тебя видеть.

Обнялись, почеломкались трижды, по русскому обычаю. Анна Петровна гостью в дом повела. Никита в свою комнату прошёл, зачем гостье и хозяйке мешать? О своём, о женском поговорят. Деликатность проявил, а ещё почтение. Женщины – дворянки, а он, хоть и управляющий, простых кровей, место знать должен.

Никита, чтобы не мельтешить, прошёл на земли имения. Многолюдно там. Пахали на лошадях деревянными сохами. Никита на заметку взял. Уже железные плуги есть, их лошадь легче тянет, плуг долговечнее, пахарю сподручнее. Закончив кусок поля, боронили, пока земля влажноватая, комья не обветрили. А следом шли шеренгой сразу несколько человек, сеяли. Никите интересно стало, подошёл. Семена льна маленькие, как просо. Сеяльщик со знанием дела пояснил.

– Лён-долгунец, стебель у него высокий. Самый лучший, если на ткань трепать.

А ещё был лён-коротышка, на ткань не годен, зато семя крупнее, из такого масло льняное давят. Так и набирался сельскохозяйственного опыта Никита. А к нему конюх Андрей бежит.

– Уф, еле нашёл. Тебя барыни требуют.

– Что, сразу обе?

– Не знаю.

Никита неспешно на дачу вернулся. Срочных дел не было, а общаться с гостьей не очень-то и хотелось. Обе женщины за столом сидели. У Анны Петровны вид сконфуженный. Никита сразу подумал – не удержалась, проговорилась об эликсире. При появлении Никиты она промолвила:

– Ну, вы поговорите наедине.

Никита усмехнулся. Вот так доверяй женщинам тайны. Сказала подруге. А если секрет знают две женщины – знает весь мир. Товарка Анны Петровны ему не понравилась. Взгляд властный, самоуверенный. Такая считает, что она – пуп земли, возражений не терпит.

Снисходительным тоном барыня изрекла:

– Зелье у тебя купить хочу, приготовь.

– Прости, сударыня. Я человек свободный, не твой крепостной. Приказывать ты мне не можешь, как и наказать. И о каком зелье ты говоришь, не пойму? Я – управляющий, если тебе Анна Петровна не сказала. За селянами смотреть, доход хозяйке дачи обеспечить.

– Да как ты смеешь дерзить? Да я тебя…

– Окстись, остынь.

Никита повернулся и, не слушая гневную тираду боярыни, направился к себе. Плевать на приличия, коли боярыня в чужом доме своевольничает. А если и Анна Петровна на её сторону встанет, из имения уйдёт. Страна велика, местечко найдётся. Сняв сапоги, растянулся на постели. Одного жаль, только серьёзные изменения происходить на землях стали, хотелось увидеть конечный результат. Всё же интересно, принесут ли его нововведения пользу?

В дверь постучали, вошла Анна Петровна. На лице виноватая улыбка.

– Ты прости, Никита. Не удержалась я, проболталась о зелье. Ты бы пообходительнее с гостьей.

– Гости в чужом доме себя так не ведут. Я ей не крепостной. Если и ты настаивать будешь, сей же час уйду. По-моему, я тебе ничего не должен?

– Что ты, Никита! – испугалась барыня.

Должна она была, сама видела, как он свои деньги ссужал. И за себя испугалась. Если уйдёт Никита, то зелья не будет, как и омоложения.

Хозяйке неудобно за свой язык длинный, за нахрапистую гостью. Только отношения сложились с Никитой дружеские – и тут такой конфуз! Помялась немного барыня да и вышла. А и пусть. Просил же не говорить никому, а всё бабья дурь.