Тайна фамильного портрета - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Кин cтр.№ 35

Когда Девро закончил речь, на него со всех сторон посыпались вопросы.

— Значит, «Грезы Даниэль» — портрет не самой Даниэль? — спросил Тайлер. Видно было, что он сражен таким поворотом дела.

Девро отрицательно покачал головой.

— Нет. Это портрет моей дочери, Мариэль.

— А те виды города, которые мистер Тайлер продал Фердинанду Коху, ваши подделки под Болье? — спросила Нэнси.

— Да, — признался Девро.

— Что вам известно о краже картины из галереи Коха? — в лоб спросил его лейтенант Дюфор.

— О краже из галереи? — Девро был озадачен.

— Да, оттуда был похищен один из видов города.

— Это не я, — ответил Девро. — Понятия об этом не имею.

— Теперь у меня к вам вопрос, — произнес до сих пор молчавший Брайен, и взоры всех присутствующих обратились на него. — Это вы скинули тюки с сеном, пытаясь снести головы моим друзьям? Вы? — Он уперся в Девро указательным пальцем, как разящим перстом.

— Я. Они там рылись на ферме, все разнюхивали. Меня это беспокоило. До того, как они там появились, у меня все шло как надо… по плану. Я не мог допустить, чтобы из-за двух ребятишек весь мой план рухнул.

Нэнси хотела было возмутиться, что их с Недом назвали «ребятишками», но передумала. Вместо этого она сказала:

— И еще вы хотели задавить Неда.

— Неда? Так его зовут? Да, хотел.

— И еще вы хотели столкнуть нас с обрыва на повороте дороги. Было такое?

Девро молча кивнул. Он болезненно реагировал на вопросы, терзался, не находил себе места.

— Это вы были в костюме летучей мыши в доме Тайлера ночью, когда была украдена картина? — снова обратился Брайен к Девро.

— Да. Очень хороший был костюм. Бартоломью Ситон бросил на Тайлера торжествующий взгляд.

Какое-то время все молчали.

— Ну что же, теперь нам все ясно, — нарушив тишину, произнес лейтенант Дюфор. — Девро, пойдемте со мной. Остальные свободны, можете ехать по домам.

Нэнси покидала полицейский участок с младшим и старшим Ситонами. К ним присоединился и Тайлер. Казалось бы, Нэнси должна радоваться, но на душе у нее было скверно. Она не могла забыть последнюю сцену в полиции, свидетельницей которой невольно стала. Уходя, она оглянулась и посмотрела туда, где они только что выслушали рассказ Девро. Мариэль в отчаянии рыдала, припав к груди отца.

— Лучи, лучи, все ко мне, — в полном блаженстве щебетала Бесс. — Последний разочек прилипайте ко мне, чтобы я стала смугляночкой.

— У нас еще есть завтрашнее утро, — напомнила ей Нэнси.

— Но не все. Надо будет собирать вещички.

Нэнси, Бесс, Джорджи, Брайен и Нед разлеглись на солнышке вокруг бассейна. Это был последний день их каникул в Новом Орлеане. Как раз накануне был арестован Макс Девро. До отъезда оставалось полдня и следующее утро. Бесс, Джорджи и Нед все еще не могли успокоиться и без конца спрашивали Нэнси, как было дело. Они, конечно, очень негодовали по поводу того, что их и не подумали пригласить прошлой ночью в полицейский участок. Еще бы, это был такой спектакль! Но им немножко перепало из его продолжения, когда утром позвонил Фердинанд Кох и попросил к телефону Нэнси.

— Я была в другом конце комнаты и все равно слышала его, — сказала Джорджи. — Каждое слово, хотя он говорил не со мной.

— Да, он ужасно был расстроен, — подтвердила Нэнси. — Сказал, что такое с ним случилось первый раз в жизни, он купил подделки, приняв их за оригиналы. Знаете, мне как-то неудобно, что мы копались в его досье и узнали о нем кое-что. Но бывает же так, что гадкий мальчишка, вырастая, становится приличным человеком. Очень даже приличным.

— Думаю, его теперь не волнует исчезновение какого-то вида Нового Орлеана, раз он знает, что это подделка, — предположила Джорджи.

Нэнси отрицательно покачала головой и улыбнулась.

— Нет, конечно. Зато меня волнует. Люблю все прояснить до конца.

Кох звонил Нэнси, чтобы узнать подробности задержания Девро. Кроме того, у него для Нэнси была немаловажная информация. Утром этого дня сотрудники галереи застали одного из охранников в момент, когда он возвращал на место украденную картину. Получилось так, что как-то ночью он неосторожным движением толкнул картину и она упала. При этом треснула рама. В панике он отнес картину домой и попытался сам починить раму. Это было накануне того дня, когда картины хватились и было объявлено о краже в галерее Коха. Охранник собирался, починив раму, вернуть картину на место, пока никто не заметил. Вышло же все иначе. Кстати, та самая запонка принадлежала ему, и он этого не отрицал. Что касается летучей мыши, на эту загадку у него ответа не было. Он ее просто не заметил.

— Ой, только вообразите! По музею носится летучая мышь! — воскликнула Бесс.

— Бедная маленькая мышка, — сказала Джорджи.

— Да, бедная?! — с негодованием откликнулась Бесс. — Бедные мои ноги! Представляешь, как бы я бежала? И в эту галерею больше ни-ни.

— Мариэль Девро будет сделана пластическая операция, — удовлетворенно заговорил Брайен. — Мой дедушка вместе с папой в настоящий момент ведут переговоры с клиникой. Ведь она совершенно не знала, что задумал ее отец. — Он немного помолчал. — Разве я мог надеяться, что такое вообще возможно: мой папа вместе с дедушкой занимаются общим делом! И это только потому, что им в руки попал мамин дневник. Если бы ты знала, как я благодарен тебе за это, Нэнси.

Нэнси и Нед незаметно обменялись улыбками.

Они вспомнили, сколько было споров и разговоров о том, как поступить с дневником. В конце концов они все-таки решили отдать дневник Даниэль Ситонам. Но до этого между ними состоялся следующий диалог:

— Они оба — и мистер Вестлейк, и мистер Ситон очень сильно любили Даниэль, — уговаривала тогда Нэнси Неда. — Ты посмотри, как они сразу бросились доставать деньги, как им не терпелось выкупить портрет! Оба куда-то ездили, с кем-то встречались, и все это для того, чтобы получить необходимый для выкупа миллион долларов.

— За исключением того случая, когда мистер Ситон исчез с бала в неизвестном направлении.

— Согласна. Но я думаю, он действительно ездил куда-то по личным делам. Почему бы и нет? — сказала Нэнси. — Но именно исходя из того, что оба они так любили Даниэль, я считаю, они должны знать правду о ней и о ее гибели.

— Я того же мнения, — ответил Нед.

Понятно, что мистер Ситон был потрясен, когда узнал, как серьезно была больна Даниэль. Его потрясение усугубилось, когда Нэнси рассказала ему свою версию гибели его жены. Но вместе с тем часть груза упала с его души: он уже не должен был постоянно винить себя в ее смерти. И тогда он позвонил мистеру Вестлейку, рассказал ему обо всем и постарался наладить с ним отношения. Такова была предыстория, и таков был подтекст улыбки, которой обменялись Нэнси и Нед.