Меч эльфов: Наследница трона - читать онлайн книгу. Автор: Бернхард Хеннен cтр.№ 61

— То, что я говорю правду, доказывают уже одни только сундуки с добычей из эльфийского города, который мы разрушили! — в запале ответил Оноре.

— Что доказывает золото? Кто скажет, что это не дар эльфов, не поддержка твоих безбожных интриг? Твоей жажды власти. — Тарквинон снова обратился к собравшимся князьям Церкви. — Многие из вас видели оба письма, на которых стоит печать брата Оноре. И мы знаем тебя, брат. Мы знаем, как изворотлив твой язык. Но написанное пером не вырубишь топором. Твоя измена доказана. И я снова спрашиваю тебя: если все это было сплошным обманом и если исцеление твое было чудом, то почему Тьюред не пощадил других несправедливо осужденных? — Он жестом указал на стулья, где сидели метрвые. — Почему эти люди должны были умереть, если они были верными слугами Господа? Разве Тьюреду все равно, что от его имени творятся неправедные деяния? Какое же представление должно быть у нас о Господе, если мы поверим в то, что он совершил чудо, исцелив тебя? Нам следовало бы…

— Довольно! — Голос, перебивший Тарквинона, обладал таким авторитетом, что даже гроссмейстер не осмелился возразить. Жиль де Монткальм, хранитель печати Господа, поднялся со своего места. — Вы оба позорите Церковь, ругаясь прилюдно, словно торговки на базаре! Не важно, что это было — чудо или обман, о воле господней нельзя так спорить! Смертный приговор в твоем случае отложен, но не отменен. Церковный трибунал еще раз рассмотрит твое дело, брат Оноре, и на этот раз ты получишь возможность высказаться по вопросу своего предательства. Развяжите примарха и отведите в темницу!

Сердце Люка колотилось, словно барабан на параде. Тысячи раз мечтал он об этом миге. Он вывел из ворот света белоснежного жеребца. В лицо ему ударил холодный ветер. Небо было серым. Над страной висела морось, и низкие облака проплывали над утесами.

Испытывая в некотором роде облегчение, он остановился и огляделся по сторонам. Грубый толчок заставил его пройти несколько шагов вперед. Мимо протопал тролль, бормоча слова, из которых Люк понял только одно: Олловейн.

К нему подошел кобольд с сердитым лицом, в то время как чуть дальше по склону собирались под своими знаменами эльфы и тролли. Кобольд улыбнулся ему, обнажив два ряда острых зубов.

— Он сказал, что подтерся бы твоими волосами, если бы за тобой не присматривал Олловейн. Как ты уже, должно быть, заметил, тролли не особо славятся искусной риторикой, но ты можешь всегда быть уверен, что в отличие от остальных детей альвов они думают именно то, что говорят.

Люк с сомнением смотрел на кобольда. Тот слегка дрожал от холода и кутался в мех, выглядевший так, словно когда-то он принадлежал уличной дворняжке.

— А к какому сорту детей альвов принадлежишь ты в том, что касается достоверности?

— Я кобольд! — заявил собеседник, словно этим было все сказано.

— А я — Люк…

— Я знаю, — перебил его кобольд. — Дурак, который настоял на том, чтобы въехать в Фирнстайн в доспехах своего ордена. Если бы ты знал, какие пари заключали кентавры по поводу твоей бесславной кончины в беснующейся толпе, то наверняка побледнел бы. У этих конских задниц такое — мягко говоря — грубоватое чувство юмора. Особенно у их предводителя Аппанасиоса. Кстати, я тоже сделал ставку. Но прежде чем ты почиешь с миром, мне хотелось бы поинтересоваться: что это — гордость или врожденная глупость заставляет тебя въезжать в город твоих врагов в облачении рыцаря Тьюреда с гербом Древа Крови на груди?

— Я бы сказал, здоровая смесь того и другого, — холодно ответил Люк. — Мои доспехи — это почетные одежды. Эльфы изготовили их по моей просьбе.

Кобольд покачал головой.

— Наверное, эта смесь является главной предпосылкой для того, чтобы стать рыцарем. Впрочем, у меня возникло такое чувство, что с Олловейном дело обстоит так же.

— В таком случае я оказался в хорошей компании.

Кобольд звонко расхохотался.

— Рыцарь Тьюреда, который полагает, что находиться в одной компании с эльфом — это хорошо. Мальчик, да ты блещешь риторикой, словно тролль. А я думал, что в школах вас учат тому, как пробить череп тупому крестьянину.

— И каковы ставки на то, что я переживу первый день в Фирнстайне?

Казалось, кобольд удивлен.

— Что ж, честно говоря, в то, что ты выживешь, никто не верит. Они больше спорят по поводу того, как именно тебя прикончат.

Люк нащупал кошель на поясе. Олловейн дал ему немного серебра, но настоятельно не рекомендовал ходить по Фирнстайну в одиночку. Поскольку предполагалось, что он будет проводить все время при дворе Гисхильды, денег ему не давали.

— Ставлю десять серебряных монет на то, что со мной ничего не случится.

— Ха! В таком случае можешь спокойно отдать мне эти деньги сразу.

— Так кто принимает ставки?

— Знаменосец князя Аппанасиоса. Но если хочешь совет опытного кобольда: оставь это! Ты не переживешь день.

Люк улыбнулся.

— Если бы ты знал меня немного лучше, то поостерегся бы делать ставки против меня. А теперь отведи меня к знаменосцу.

Кобольд пожал плечами и стал спускаться по отвесному склону. Все больше и больше вооруженных солдат выходило из ворот света, поднимавшихся из каменного круга. То было самое странное войско, которое когда-либо доводилось видеть Люку. Мрачные арбалетчики кобольдов, на спинах у которых висели большие щиты, гнали вниз по склону горы караваны мулов. Какие-то козлоногие существа с огромными шевелюрами, которые росли на их телах словно темный мох, вылетали и исчезали в полосах тумана, окутывавших гору.

Из каменного круга выходили гигантские ящерицы с тремя парами рогов и чешуйчатыми панцирями вокруг шеи. Похожие на лис кобольды ехали на спинах кентавров и даже разбивали там украшенные фонариками палатки.

Эльфийские рыцари собирались под одним из развевающихся знамен. Отряд рыцарей, одетых в белое, подошел под предводительством князя Олловейна, в то время как невдалеке собиралась группа воинов под черным знаменем, на котором красовалась кроваво-красная роза, окруженная шипами. Эти воины были исключительно на вороных конях. Их черные латы блестели, словно панцири насекомых. У Люка возникло ощущение, что все стараются держаться в стороне от этой мрачной группы.

Воины с белыми львами эскортировали кавалькаду боевых колесниц, над каждой из которых развевалось большое знамя. Люку даже показалось, что скорее здесь важно выставить как можно более роскошное войско, чем максимально боеспособное. Кто же в здравом уме пошлет в бой рыцарей на колесницах, в то время как на поле боя правят бал изрыгающие пламя серпентины и костоломы?

Сопровождавшего Люка кобольда, похоже, знали все. С ним здоровались даже тролли. Люк попытался оценить, насколько сильна армия, собравшаяся здесь. Куда они направятся? Он перестал считать, когда осознал: что бы он ни предпринял, он все равно будет предателем. Либо он обманет Новое Рыцарство, либо Гисхильду, которую поклялся защищать.