Абсолютные миротворцы - читать онлайн книгу. Автор: Олег Дивов cтр.№ 17

Так или иначе все уже догадались, к чему Воронцов клонит, но когда это прозвучало, люди замерли, словно громом поражённые.

– Надеюсь, вы понимаете, что если даже в юридическом смысле это выглядит неглупо, то в политическом и просто человеческом – идиотизм, – сказал наконец Кацман.

– Давид, у меня для тебя две новости, одна просто хреновенькая, а вторая совсем хреновая. Ты нам должен по гроб жизни за своего мистера Смита, так что остров Кацмана это только первая новость. Не обсуждается. Запись в бортжурнале уже сделана.

Кацман сник в ожидании второй плохой новости.

– Ну что же? – спросил командир.

– А мы реально можем так сделать? – спросил геолог. – Или вы просто хотите всех ошарашить и выиграть время для чего-то ещё?

– Я серьёзен абсолютно. Джентльмены, это оккупация.

– Простите?…

– Так называется способ приобретения terra nullius, земли, которая никому не принадлежит, – очень грустным тоном дал справку Кацман. – И в комментариях к закону написано точно про наш случай. Цитирую – в современном мире оккупация потеряла значение как способ захвата новых территорий, потому что на Земле не осталось бесхозных земель, но гипотетически возможна оккупация новых островов, возникших в открытом море в результате геологических процессов…

– У них гипотетически, а у нас практически. Что скажете?

– Какая вторая плохая новость для Кацмана? – спросил вдруг геолог.

Командир подумал немного, поглядывая то на геолога, то на Кацмана, и всё-таки ответил:

– Про государственный строй.

– Антисемитизм?

– Лорд, а давай ты перестанешь ёрничать, – сказал Мюллер.

– Да страшно мне, ты не понял, что ли? Руки трясутся, гляди. Вы хоть представляете, чего задумали и чем это кончится?

– Нормально всё будет, – сказал Мюллер. – И я тут ни при чем. Я так же обалдел, как и ты.

– Даже я обалдел, – сказал инженер.

– А я нет, – сказал пилот. – Можно я проголосую за? И за антисемитизм тоже.

– Ты всё ещё хочешь уйти? – спросил командир.

– Нет-нет, мне уже нравится. Я с самого начала другого варианта не видел, только самоопределяться и дальше стоять насмерть. У меня другой вопрос, мастер, а как сделать, чтобы не насмерть? Ведь едва мы выйдем в эфир, с того самого фрегата произойдёт случайный пуск ракеты. Замкнёт у них, как у нас замкнуло. Они даже не станут объявлять нам войну или ещё чего. Они потом будут долго извиняться.

– У меня есть на этот счёт неплохая идея, – заверил командир. – Думаю, всё получится. Но сейчас я поступлю некрасиво. Я ничего вам пока не скажу. Хочу, чтобы мы принимали решения последовательно. Сначала надо решить – готовы ли мы и правда стоять насмерть за свои убеждения. Голосуем за оккупацию и суверенитет.

– Нам придётся ведь отказаться от гражданства, – вспомнил геолог.

– Ответ отрицательный. По Конституции острова Кацмана, которую нам сегодня же состряпает Кацман, отказ от гражданства не требуется. Принимаем всех. Государственная религия – пофигизм. То есть исповедуй, что хочешь. Мы абсолютно толерантны ко всему. Мы за мир во всём мире и дружбу народов. Но кто к нам сунется – пожалеет. Голосуем? Что скажут подданные русского государя?

– Русские – за, – инженер поднял руку. Командир последовал его примеру.

– Каково мнение подданных британской короны?

Пилот и геолог дружно отсалютовали командиру.

– Германия?

– С вами за компанию. Эх, сейчас бы пивка холодненького… По такому случаю.

– Соединённые Штаты – один голос против, а второй?…

– А куда я денусь? – обречённо буркнул Кацман, поднимая руку. – Оккупация так оккупация, чёрт с вами.

– Шесть – за, один – против, решение принято. Следующий вопрос – государственный строй. Поскольку мы решаем весьма специфическую задачу, главная наша проблема – обеспечить гарантированную преемственность власти и сохранение взятого курса. Мы должны быть готовы удерживать контроль над островом много поколений. Единственный выход – конституционная монархия. Остров Кацмана будет княжеством, джентльмены.

– И Кацмана – в князья! – выкрикнул пилот в полном восторге.

Команда разразилась громовыми аплодисментами, от которых почти проснулся штурман, недовольно пожевал губами и что-то буркнул.

Кацман стремительно заливался краской.

– Да-да, Давид, это была та самая вторая новость, – сказал командир.

– Вы издеваетесь… – пролепетал Кацман.

– Объясняю. В Конституции, которую ты напишешь, будет сказано, что если действующий монарх не оставит потомства, функции управления государством переходят по жребию к наследникам кого-то из нас семерых. Ну или шестерых, вдруг мы Росси завтра депортируем. Посмотрим на его поведение. Ради блага государства всем придётся жениться и нарожать детей, это я холостым коллегам сообщаю, особенно тебе, Кацман. И из поколения в поколение каждая семья обязана передавать глубокое понимание нашей священной миссии по сохранению мира на планете. Каждый должен быть готов взять на себя бразды правления. Чего вы ржёте, всё очень серьёзно, ребята.

– Это нервное у нас, – сказал пилот. – Ну и детей жалко. Такая ответственность…

– А вашему королю, думаешь, легко?

– Нет, совсем не легко. И я как-то не стремлюсь на его место.

– Ты будешь запасным королём. Мы все запасные. А его светлость князь Кацман – действующий. Исполнительный князь, я бы так сказал.

– Ребята… Не губите! – взмолился Кацман. – Ну виноват я перед вами, очень виноват! Но не до такой же степени!

– Виноват – отработаешь, – отрезал командир. – Вот в чём смысл монархии, вот зачем нужны империи – ответственность. Такая ответственность, которую нельзя просто сбросить с плеч, как власть президента, и сказать: ну виноват, не справился… Ты не можешь прийти на время, ты не можешь уйти, ты с этим родился и с этим живёшь. И каждый миг ты должен помнить: все новые обременения, что ты добыл, пока правил, лягут на плечи твоих детей. Каждое достижение несёт в себе обременение. Каждая победа скрывает в себе новую ответственность. Это идея владетельного рода, это смысл империи.

Командир говорил, а люди не слушали – внимали. Все они давно знали Воронцова, но сейчас он повернулся к ним неведомой ранее стороной. Он не просто верил в сказанное – это была его душа, его персональный смысл.

– Голосуем, джентльмены.

Голосовали дважды, сначала за государственный строй (пять – за, двое – против), потом за избрание Кацмана в князья (пять – за, двое – против). Немного поспорили насчёт безальтернативности выборов. Тогда пилот бесстрашно предложил свою кандидатуру – и проиграл Кацману с тем же счетом пять-два.

– А почему у нас штурман всегда против? – спросил Мюллер.