Нефритовая орхидея императрицы Цыси - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Алейникова cтр.№ 35

К счастью, товарищ Мишкин остановился в дверях и громко, как в театре, повторил:

— Еще раз спасибо вам за сына. Вот такими должны быть все советские школьники.

В комнату Любовь Сергеевна, счастливая и румяная, вернулась после разговора с соседками, которые, уж конечно, все слышали. Хотя бы теперь никто не станет говорить, что у нее растет малолетний бандит.

1956 год

— Всеволод Георгиевич, есть! Подфартило! — Алешка Коромыслов ворвался в кабинет.

— Валяй докладывай.

Настроение у майора было точно как у этого сияющего Алешки. Вчерашний визит гражданина в шляпе произвел сенсацию не только в отдельно взятой семье майора Остапенко, но и в целом доме и даже в микрорайоне. Сегодня утром, когда он спешил на работу, к нему уже обратились с поздравлениями несколько человек, в том числе дворник, который шустрого Жорку, кажется, на дух не выносил.

— Вот биография Варенцовой. Вчера полгорода облазил, везде побывал: на работе у нее, в общежитии, где она раньше проживала, в клубе, в райкоме комсомола — везде. И кое-что накопал! — довольно улыбался Алешка.

— Давай, не тяни.

— Так вот. Как сообщила бывшая соседка Варенцовой…

— Бывшая? А разве до Кулешовых в квартире еще кто-то проживал?

— Так точно. Семейство Рожковых, им пять лет назад квартиру в новом доме на проспекте дали, а Кулешовым — их комнаты.

— А где же Кулешовы раньше проживали? Участковый их вроде до войны еще знал.

— Да на соседней улице. Только в войну их дом разбомбили, вот они и маялись во временном фонде. Так вот, эта соседка, Рожкова, рассказала, что они с Варенцовой с самого ее приезда в Ленинград знакомы. Сперва покойная в общежитии жила, потом ей от «Красного треугольника» как передовице и активистке комнату дали. Рожкова говорит, что Зинаида по молодости видной была и до работы злой, а еще и по общественной линии успевала, в комитете комсомола сектором каким-то заведовала, а по субботам в техникуме училась. Огонь девка.

— Та-ак. Дальше.

— Дальше пошли они как-то всей бригадой в цирк, еще до войны было дело, в 1938 году. И выступал в цирке метатель ножей.

— Ножей? — недоверчиво переспросил майор.

— Ножей. Пошли они, значит, в цирк, началось представление, дошло до номера этого метателя. Заприметил он нашу барышню в зале и пригласил на арену — ему нужен был помощник из зрителей.

— Это тебе бывшая соседка такие подробности сообщила? — насмешливо спросил майор.

— Нет, дочка ее, которая с Варенцовой в цирке была. Она тогда так перепугалась, что до сих пор все в деталях помнит. Ей тогда лет восемь было, — ничуть не смутился Алексей. — Так вот, пригласил он Варенцову на арену, поставил возле щита и давай в нее ножами лупить! А девчонка соседская как завопит на весь цирк: «Ой, дяденька не надо! Ой, отпустите ее!» Весь зал хохочет. Артист этот ножи кидает, а Варенцова стоит — хоть бы что, глаза таращит. И, видать, влюбился артист этот. После представления, когда они на улицу вышли, он их уже поджидал. До дома проводил, так и повадился ходить. Месяцев восемь ходил, пока на гастроли не уехал то ли в Ярославль, то ли в Саратов. Зинаида поплакала-поплакала и забыла, а он через год снова нарисовался. И так до самой войны — то приедет, то уедет. Ходить ходил, а жениться так и не предложил. А когда война началась, его в городе не было. И писем он не писал, так что ничего о нем больше не слышали.

— Не пойму я что-то, в чем здесь удача.

— А в том, что я вышел на проспект, стою на остановке. — Лешка сверкал глазищами от восторга. — А возле остановки — афишная тумба, а на ней — цирковая афиша, и черным по белому: «Мастер ножей и кинжалов, непревзойденный метатель Арчибальд Бергамеско».

— Тот самый метатель ножей?

— Именно. И заметьте: он здесь уже месяц, — поднял палец Алешка.

— Молодец, лейтенант. Сегодня же дуй в цирк.

— Всеволод Георгиевич, — тут же заныл герой, — да сегодня же суббота, у меня дела. Да меня же невеста бросит.

— А ты не тяни со свадьбой, тогда не бросит. Возьми два билета и вместе с невестой ступай, а после представления, а еще лучше в антракте, заглянешь за кулисы. Только не спугни! Прощупай слегка, не более. Надо будет еще его связь с Павловой установить. Давай дуй за билетами.

— Алеша, как здорово! — толкаясь в нарядной толпе, радовалась Людочка. — Мы так давно никуда вместе не ходили, мне даже перед мамой неудобно. А тут цирк! Ты просто молодец.

Алеша при полном параде, в белой рубашке с галстуком, сдержанно улыбнулся. Молодец майор, подкинул хорошую мысль. А он-то, болван, еще упирался — несолидно, мол, лейтенанту милиции ждать девушку у афиши со львами, тиграми и клоунами. Хотя он, конечно, здесь по делу, и об этом забывать нельзя. Да ладно, если здраво посмотреть, это и не дело вовсе, а сплошное развлечение.

— Алеша, вот наши места. — Людочка уселась и принялась старательно расправлять сборки на юбке. — Как я люблю запах цирка! Ой, у нас места просто замечательные, как ты смог достать такие билеты? А ты программку купил? Дай взглянуть.

Алексей и сам внимательно изучал программку и до того, как Людочка ее отобрала, успел заметить, что Арчибальд Бергамеско выступает в конце первого отделения. Может, стоит его сразу допросить, до выступления, а то вдруг потом сбежит?

— Люд, я за мороженым сбегаю, ты посиди пока, посмотри программку.

— А зачем за ним ходить? Скоро мороженщица сама по рядам пойдет. — Людочка подняла на него удивленные глаза.

— Потом представление начнется, отвлекаться не захочется.

Людочка пожала плечами и принялась разглядывать публику.

За кулисами запах зверья стал еще сильнее. Алеша почувствовал, как защекотало в носу и заслезились глаза.

— Товарищ, вы, собственно, к кому? — потянул его за рукав пожилой дядька в униформе.

— Я к Бергамеско. — Алеша изо всех сил старался не потерять солидности.

— А вы ему, извиняюсь, кем будете? Приятелем или как?

— Я ему буду уголовным розыском. — Он достал удостоверение. — Вы не могли бы проводить меня к нему?

— Проводить — нет, а показать дорогу могу, почему бы и не показать. Пойдете по коридору, и слева будет дверь с его фамилией. Да она у него всегда нараспашку, не заблудитесь.

Алексей отправился бродить по цирковому закулисью — среди декораций, гигантских кофров с реквизитом и клеток с собачками и попугаями. В коридоре разминались гимнасты, курил в уголке здоровенный парень с закрученными усами. Пробежала стайка балерин, и несколько оценивающих взглядов, брошенных в его сторону, Алеша успел заметить. Прошествовала матрона с крошечной собачкой под мышкой. Униформисты в кителях с аксельбантами протащили мимо него какие-то блестящие металлические трубки. Когда по коридору разнесся зычный рев, он с перепугу шмыгнул в какую-то приоткрытую дверь.