– Верну, верну, – приложил он ладонь к груди.
* * *
Идея пройтись по городу пешком принадлежала Максиму, шли и молчали. Но это же кайф, когда свободно идешь по городу.
– У меня осталась мания преследования, – пожаловалась Настя. – Где бы ни была, мне все чудится, за мной сейчас побегут и схватят.
– И со мной так бывает.
– Потом вспоминаю, что я не в бегах, и смеюсь над собой. Макс, ты почему ни разу не навестил Лану и Велту Артуровну?
– Навещу.
– Давай вместе съездим? Завтра после обеда?
– Согласен. Ты машину свою нашла?
– Да, у тебя в гараже, – пошутила Настя. – Кто мне обещал ее отдать, если дело закончится в нашу пользу? Ах так, хмуришься? Сболтнул лишнее, теперь отдавать не хочется? Ладно, оставь себе. Мою машину увез эвакуатор, я заплачу за нее и получу назад, просто сейчас нет денег.
– Я выкуплю твою клячу завтра же, в конце концов, твои деньги мы тратили вместе. Вот и твой дом.
Уходить не хотелось, вроде бы осталась некая недосказанность, а может, что-то не до конца сделано. И Настя не уходила, ждала чего-то. У него есть только одно предложение, старое-престарое:
– Настя, если ты предложишь мне кофе, музыку и кровать, я, пожалуй, соглашусь.
Она поджала губы, сдерживая смех, однако он прорвался. Настя заливисто хохотала, открывая дверь подъезда настежь, тем самым приглашая нахала к себе домой.
– Ума не приложу, что делать с этим чудовищем, – делился Максим с Велтой Артуровной, прохаживаясь по ее саду. – К себе забрать – она меня в гроб загонит или я повешусь. Да и не дадут мне Ланку. Правильно сделают, я бы тоже не дал, я на их стороне в этом вопросе. В интернат определить – она там все перевернет вверх дном, у нее же представления о людях и жизни идиотские.
– Не забывай, ты говоришь о ребенке, – сделала замечание Велта Артуровна. – Пусть испорченный, но ребенок. Ладно, вижу, куда ты клонишь. Оставляй у меня, попробую совладать с ней.
– Велта Артуровна! – схватил он ее за руки, поцеловал одну, другую. – Вы меня спасли от смерти! Я вас люблю, как… как маму! Родную.
– Ух, хитрец. Уж я-то тебя знаю получше, чем ты себя. Оставляй, я же одна, иной раз выть хочется.
– Насчет денег не волнуйтесь, буду привозить на содержание дитя порока, а как восемнадцать ей стукнет, мы ее живо вернем на ту жилплощадь, где она прописана.
– Максим, не упрощай, с девочкой будет трудно всем нам, а до ее совершеннолетия еще дожить надо.
– Но, но, Велта Артуровна, – погрозил он пальцем. – Вы уж, будьте добры, доживите, хотя бы ради меня. Я с этим чудовищем…
– Тихо, идут.
Настя и Лана, как две сестры или подружки, держась за руки, вырулили из-за угла дома, обе чему-то смеялись. Когда они подошли, чистые синие глаза Ланы остановились на Максиме… Девочка из воздуха, нежна, словно облако, доверчивая и хорошенькая… Максим вспомнил ночь, когда это «облачко» соблазняло его, и нахмурился, строго сказав:
– Нам пора, а ты, Лана, остаешься с Велтой Артуровной, поняла? – Она кивнула. – Поживешь у нее, а мы с Настей будем навещать вас, по крайней мере, раз в месяц точно. – Налицо послушание и покорность. – Я тебя прошу как друга, не преврати жизнь Велты Артуровны в ад.
– Ты так плохо обо мне думаешь, Макс? – опустила она длинные ресницы. – Я постараюсь вас не огорчать, потому что не хочу в детдом.
Сели в машину, Велта Артуровна и Лана махали им рукой, пока автомобиль не скрылся за пригорком. Максим рассказал Насте о принятом решении насчет Ланы, та обрадовалась:
– Это замечательно. Велта Артуровна опытный педагог, она сумеет найти с ней общий язык.
А Максим, понаблюдав за Ланой во время прощания, подумал, что ошибся, Лана не испорчена, а от отчаяния чего только не сделаешь. Но деревня осталась позади вместе с Ланой. Есть Настя, девушка с тяжелым характером, упрямая и неуступчивая, у нее недостатков больше, чем звезд на небе. Зато на нее можно положиться, она проверена бедой, в которой познается друг. Одной рукой Максим вел авто, второй обнял Настю, она в этот момент грызла яблоко, упав головой ему на плечо, улыбнулась. Он чмокнул ее в голову и держал за плечи до трассы.
Тем временем Велта Артуровна позвала девочку:
– Лана, чего стоишь? Иди, поможешь мне отсортировать яблоки.
– Бегу, бегу!
Но перед тем как убежать, Лана кинула взгляд, полный оптимизма, на дорогу, по которой уехали ее друзья, и подумала: «Погоди, Макс, вот исполнится мне семнадцать, я посмотрю, как ты от меня откажешься».