Крещение Руси и Владимир Святой - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеев cтр.№ 59

Далеко не всегда разбойники попадали в руки своих кровников и могли быть убиты по древнему закону. Часто мстителей не оставалось или не обреталось – и тогда наступал черед княжеского правосудия. Избыточное милосердие князя, как только оно обнаружилось, немедленно придало разбойникам наглости. Церковные иерархи быстро осознали корень трудностей. К Владимиру в Киев собрались епископы и спросили князя: «Умножились разбойники. Почто не казнишь?» – «Боюсь греха», – отвечал князь. «Так ты поставлен от Бога, – сказали епископы, – на казнь злым, а на милование добрым. Положено тебе казнить разбойников, но с испытанием».

Владимиру напомнили другую библейскую цитату, из послания апостола Павла, говорящего об обязанностях христианина перед мирской властью, но и о сути самой мирской власти как орудия Божьего в наказание злу. Владимир тут же принялся за дело. Он отказался принимать от родичей разбойников виры – откуп за голову. Всякий схваченный и уличенный подлежал после расследования обязательной казни. Усердие Владимира озадачило епископов и встревожило придворных. Киевские «старцы» вместе с епископами выступили в княжеском совете: «Войн много. А вира пойдет на оружие и на коней». – «Да будет так», – согласился князь. Прежний порядок расправ за неотмщенные преступления был полностью восстановлен, и родам разбойников дали возможность выкупать своих бедовых сородичей.

Владимир еще в язычестве, еще в пору новгородского княжения, являл доброту и щедрость к подданным. Однако христианство сообщило этим его природным качествам большую глубину. На Руси было много людей, нуждавшихся в княжеской помощи. Разложение древних родов вело к появлению довольно большой прослойки «нищих и убогих», лишенных имущества. После принятия христианства сюда стали вливаться люди, у которых в языческую эпоху было вообще мало шансов выживать, – калеки, состарившиеся изгнанники из общин. С другой стороны, нищенство пополнялось и иными людьми – разорившимися или неразжившимися горожанами, а также разного рода добровольными странниками, особенно вечными паломниками. Князь-христианин, подражавший страннолюбию библейского Авраама, должен был проявить достойную заботу об этих людях.

Конкретный толчок к явленным Владимиром чудесам милосердия (а все современники оценивали княжие милости как подлинное чудо, прежде невиданное) описывается по-разному. Согласно Илариону, Владимира захватили слова, сказанные пророком Даниилом языческому вавилонскому царю Навуходоносору: «Совет мой да будет тебе угоден, царь Навуходоносор, грехи твои милостынями очисти и неправды твои – щедротами к нищим». Согласно Титмару же, душу Владимира какое-то время смущала лишь краем уха услышанная евангельская цитата: «Да будут чресла ваши препоясанными». У него она вызывала воспоминания о прежней блудной жизни. Но придворные священники объяснили князю смысл слов «Да будут чресла препоясанными и светильники горящи» – следует каждый день блюсти воздержание, живя ожиданием Второго пришествия и Страшного суда. Владимир устыдился и, в согласии с другим наставлением из того же Евангелия от Луки – «Подавайте милостыню, тогда все у вас будет чисто», – обратился к щедрым даяниям. Иные цитаты из Библии, слышанные Владимиром, приводит, как далее увидим, Начальный летописец. Он, видимо, и прав – Владимир находил в Писании самые разные подтверждения новой наклонности. Так или иначе, но все источники согласны в одном – истоком милостынь Владимира были его искренняя вера и доверие к библейскому слову, соединенные со страстным желанием искупить былые грехи.

Иларион говорит: «Кто поведает многие твои ночные милостыни и дневные щедроты, к убогим творимые, к сирым, к болящим, к должникам, к вдовам и ко всем требующим милости!.. Когда услышал ты, о честной, не оставил, услышав, сказанного, но делом довершил, просящим подавая, нагих одевая, жадных и алчных насыщая, болящим всякое утешение посылая, должников выкупая, рабам свободу давая. Твои щедроты и милостыня ведь и ныне людьми поминаются, паче же пред Богом и ангелами Его. Ради той милой Богу милостыни многое дерзновение обрел ты перед Ним, как присный Христов раб».

Для Иакова Мниха милости Владимира – главное доказательство его святости. «По делам разумейте святого», – напоминает он. «Прежде же всего милостыню творил князь Владимир, – повествует он далее об этих делах. – Если немощный или старец не мог дойти до княжеского двора и взять необходимое, то посылали им на двор – все необходимое немощным и старым князь Владимир давал. И не могу исчислить множество его милостыней: не только в доме своем милостыню творил, но и по всему граду, не в Киеве одном, но и по всей Русской земле, и в градах и в селах, везде милостыню творил, нагих одевая, голодных кормя и жаждущих поя, странников покоя милостью, церковников чтя, любя и жалуя, подавая им потребное. Нищих, сирот, вдов, слепых, хромых и страждущих, и всех жаловал, одевал, кормил и поил». Владимир пышно отмечал все церковные праздники. По воскресным и праздничным дням он «три трапезы ставил: первую митрополиту с епископами, с черноризцами и с попами, вторую – нищим и убогим, третью – себе и боярам своим, и всем мужам своим».

О том же повествует и Начальная летопись: «Любил словеса книжные. Слышал ведь однажды читаемое Евангелие: “Блаженны милостивые, ибо те помилованы будут”. И еще: “Продайте имения ваши и дайте нищим. Не скрывайте себе сокровищ на земле, где тля таит и тати подкапывают. Но скрывайте себе имение на небесах, где ни тля не таит, ни тати не подкапывают, ни крадут”. И Давида, говорившего: “Блажен муж, милуя и раздавая”. Соломона слышал, говорившего: “Давая нищему, Богу даем взаймы». Это слыша, повелел каждому нищему и убогому приходить на двор княжеский и забирать все необходимое – питье и еду, и из скотницы (то есть княжеской казны. – С.А.) кунами. И устроил еж и это – сказал, что “немощные и больные не могут добраться до двора моего”. И повелел приготовить возы, наложив хлеба и мяса, рыбы, овощей различных, меда в бочках, а в других кваса, и возить по городу, и спрашивать: “Где больные, нищие, не могущие ходить?” – и тем раздавать необходимое». Написанное Нестором «Чтение о Борисе и Глебе» добавляет, что Владимир постоянно расспрашивал своего «проповедника» (вероятно, Анастаса): «Болен ли кто? и где?» О пирах «ласкового князя» Владимира народ вспоминал с благодарностью еще столетия спустя в своих былинах.

Так под воздействием новой веры менялся правитель Руси – а вместе с ним менялась и вся его страна, в жизнь которой вступали новые нравственные идеалы. Но кое-что изменить Владимир не был властен. Он стремился жить в мире с соседними христианскими правителями, и это ему удавалось. Но остановить тех, кто по-прежнему придерживался закона меча, для кого война служила главным источником славы и богатств, мог только меч. И на юге Руси продолжалась война с печенегами.

Разорительные набеги кочевников достигали киевской округи. Старые скифские валы, которые предание связывало с именем победителя Змея, «божьего коваля» Кия-Сварога, и именовало Змиевыми, или Трояновыми, не могли сдержать вражеских налетов. Владимир задумал прикрыть Киевщину с юга настоящей оборонительной полосой, которая надежно преграждала бы путь из Степи. Прежде всего, князь рассудил: «Нехорошо, что мало городов около Киева». По его приказу и при его личном участии в первые годы после крещения строятся десятки укрепленных градов на южных реках, правых и левых притоках Днепра. На Десне, Остре, Трубеже, Суле и Стугне возникли крепости, заступавшие дорогу на русские земли Дикому Полю. Одним из первых был построенный на Стугне Василев. Другие были перестроены на местах прежних городищ. Все эти небольшие грады сходны друг с другом. Они защищены линиями валов и рвов, иногда естественными оврагами. Валы Владимира уже не были просто огромными земляными насыпями. В их основе стояли деревянные срубы, укрепленные также кладкой сырцового кирпича. Русские ли умельцы додумались до такой прочной конструкции, или Владимир хотя бы посоветовался с греческими инженерами – неизвестно.