100 великих тайн медицины - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Зигуненко cтр.№ 56

К алкоголю пациент равнодушен, наркотиков не употреблял, психических отклонений не обнаружилось… Днем это был идеальный муж, замечательный отец – четверо детей его обожали; но ночью… Запись нервных волн показала склонность к панике и агрессивности. Он вскакивал, озирался, что-то бормотал, потрясал кулаками и пытался покинуть свое ложе…

Доктор Шенк прописал ему транквилизатор. Принимает его пациент регулярно вот уже 5 лет и спит теперь спокойно.

К сказанному остается добавить, что доля сомнамбул среди населения невелика – не более 5 процентов. Но вот среди тех, у кого сон нарушен, кто склонен к сомнамбулизму, их количество может достигать и трети. Во всяком случае, когда доктор Гарри Моловски и его коллеги из центра сна и хронобиологии при Торонтском университете взяли наугад первых 64 сомнамбул, то обнаружили среди 26 человек (из них трое женщин), совершавших во сне действия, которые можно считать насильственными. По сравнению с миролюбивыми лунатиками, агрессивные безудержно налегали на кофе, любили всякие таблетки, поскольку не вылезали из стрессовых ситуаций.

Американская региональная газета «Виллидж войс» в номере от 8 марта 1994 года опубликовала заметку за подписью Майкла Дросина. Вот ее сокращенное содержание.

Оказывается, во время событий в Уэйко один высокопоставленный ученый, являющийся сотрудником ФБР, предлагал применить против Дэвида Кореша экспериментальный российский прибор «контроля над сознанием». В марте 1993 года, за несколько недель до того, как в Уэйко в огне погибли 80 членов секты Кореша, российский ученый продемонстрировал в Вашингтоне сотрудникам министерства обороны, разведки и ведомств по поддержанию законности прибор, который может на уровне подсознания внедрять в мозг людей некие указания и тем самым контролировать их действия.

Стивен Киллион, заместитель начальника отдела технических служб ФБР, присутствовал на встрече с российским ученым. Он встал и сказал: «Я хочу взять это в Техас и применить к Корешу».

Воздействие на подсознание начинается с самого юного возраста

От этого плана, по словам Киллиона, отказались после того, как русские не смогли дать гарантий, что прибор не окажет обратного эффекта или же не станет причиной еще большего насилия.

Такая вот заметка. И как оказалось, она вовсе не газетная утка, как это порой бывает. Все действующие лица этой истории существуют (или существовали) в действительности. Кто такой Дэвид Кореш, вы, наверное, уже достаточно наслышаны. Этот маньяк установил на ранчо Уэйко, расположенном неподалеку от городка Вако (штат Техас), жесточайшую дисциплину среди членов организованной им секты поклонников культа «Ветвь Давидова». А когда слухи об издевательствах на ранчо дошли до местных и федеральных властей, на ранчо были отправлены вооруженные силы с приказом арестовать Кореша.

Но сделать это оказалось весьма непросто. Вооруженные члены секты под началом своего руководителя открыли ожесточенную пальбу, и власти отступили. Штурм сменился осадой, продолжившейся 51 день. Все это время агенты ФБР уговаривали Кореша и членов секты сдаться. Однако, исчерпав все возможности переговоров, они в конце концов пошли на второй штурм. В результате начавшегося пожара, причины которого так и остались до конца не выясненными, в огне погибли почти 90 человек, в том числе сам Кореш, много детей и женщин. Так что не случайно место это получило в американской прессе название «Ранчо смерти».

Правдой оказалось и то, что в Московской медакадемии многие годы работал Игорь Смирнов, руководитель научного сектора и лаборатории психокоррекции. Понятное дело, именно к нему и устремились российские журналисты за разъяснениями. И вот что в конце концов узнали.

Лет тридцать тому назад, если кто помнит, возник шум вокруг так называемых дистантных взаимодействий и особых биополей у разных экстрасенсов. Медицинской академии и, в частности непосредственно Игорю Смирнову, было поручено проверить, действительно ли существуют подобные феномены на деле.

При проверке научные сотрудники столкнулись с феноменом, не объяснимым с позиций тривиальных. Вот что рассказывал об этом сам И. Смирнов.

«Оказалось, при общении даже на примитивном вербальном уровне люди оперируют глобальными семантическими категориями помимо простого смысла тех слов, что говорят. Например, эмпатия (сопереживание) не только окрашивает слово, но и дополняет его информацией, которая в слове не содержится…»

Чтобы вам стало понятнее, о чем тут идет речь, попробую привести наглядный пример. В одном из шпионских романов Богомила Райнова две дамы, которые терпеть друг друга не могут, но вынуждены в силу обстоятельств поддерживать светские отношения, обмениваются такими замечаниями.

«…На пороге расцветает Розмари, и звучат ее взволнованные слова: “Ах, наконец-то, дорогая!”, затем ответное приветствие Флоры: “Рада вас видеть, милая!” Но щедрое сердце Розмари не может этим ограничиться, и она изрекает: “А костюмчик ваш – просто чудо!” Это уменьшительное слово как бы подчеркивает, что костюмчик вполне способен вместить еще троих партнеров по карточной игре. Но Флора не остается в долгу: “А вы в этом длинном платье и на самом деле кажетесь чуть выше!” Обмен змеиными любезностями продолжается, но этот репертуар слишком хорошо знаком, и я не стану воспроизводить его до конца».

И в самом деле, «змеиному» языку мы все выучиваемся очень быстро. И коль yж есть такая возможность или нужда, всегда готовы преподнести какую-либо гадость в эффектной словесной упаковке.

Ученые, впрочем, пошли дальше. В своих исследованиях они установили, что составленные определенным способом слова в предложения могут нести то, что на их языке ныне принято называть «семантическими полями». То есть в невинный текст можно внести некую закодированную информацию, и человек, прослушав магнитофонную ленту, тут же примется исполнять зашифрованный приказ, не осознавая этого.

В США, к примеру, подобные записи уже используются для оптимизации настроения, отказа от курения или даже для «притягивания денег».

Но эти кассеты обезличенные, то есть призванные воздействовать на всех. А в такой возможности, по мнению Смирнова, можно усомниться. «Наши разработки много хитрее и эффективнее, – продолжал он свой рассказ, – но создавались они под конкретных пациентов и не подлежат тиражированию».

Выглядит же все это так. Пациента усаживают перед экраном дисплея, на котором демонстрируются некие компьютерные изображения. Надевают на него наушники, в которых слышится приятный шумок. Однако и шумок и изображения непростые, с секретом: в них скрыты вопросы о самом главном в жизни каждого человека: про семью, работу, деньги, профессию, секс, учебу, политику, алкоголь, криминал и т. д.

Тело же пациента окутано датчиками, наподобие тех, что используются при тестировании на «детекторе лжи». И компьютер внимательно анализирует ответы организма на все эти «бесшумные» вопросы. Причем отчеты в данном случае идут прямо из подсознания, и проконтролировать их испытуемый не может, зачастую он даже не подозревает о своих пристрастиях.