В старом свете - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Владмели cтр.№ 8

– Третьим из них. Первые два это мои одноклассники – Сеня Аль-тшуллер и Лёня Гольдин. Они вошли в пятёрку призёров на Всесоюзной олимпиаде по физике и декан физфака лично пригласил всех пятерых на свой факультет. Он обещал им зачисление без экзаменов и повышенную стипендию.

– Надо же, – удивился Боря.

– Поэтому я и буду туда поступать. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Ты ведь тоже рисковал, когда набил морду Рощину. Как он, кстати, больше тебя не трогает?

– Нет, он с матерью куда-то переехал.

– А Сметанин?

– Остался на второй год.

– Вот видишь.

Фима Кац чем-то напоминал Сашу Иванова. Оба были высокие, сильные, уверенные в себе и готовые идти напролом. Сам Боря тоже мог действовать решительно, но для этого ему нужно было всё заранее обдумать, хорошо отрепетировать и психологически подготовиться.

После возвращения из Минска он колебался, выбирая между МГУ и автодорожным, но когда Фима, сдав выпускные экзамены, приехал в Москву, вопрос был решён. Двоюродный брат быстро уговорил его штурмовать самый лучший ВУЗ Советского Союза. Ведь даже если он и не поступит, то приобретёт опыт сдачи экзаменов. Правда, его медаль в данном случае никаких преимуществ не даст, потому что 95 % поступающих в МГУ медалисты.

В тот год в Университете было двадцать семь человек на место, но после письменной математики подавляющее большинство отсеялось. Ребята знали, что они прошли в следующий тур. Фима решил все задачи, а Боря – три из пяти.

– Ну что ж, друзья, теперь начинается самое трудное, – сказал им Яков Семёнович, – потому что на устном экзамене подход к вам будет индивидуальный и возможны всякие неожиданности.

– Я готов, – сказал Фима.

– Я тоже, – подхватил Борис.

– Для начала вам нужно узнать, когда следующий экзамен.

Через два дня перед входом на факультет уже висели составы групп, время экзамена и номер аудитории. Когда ребята искали свои фамилии, то увидели, что группы сформированы по национальному признаку. Яков Семёнович, узнав об этом, сказал:

– Я не ожидал, что они будут действовать так откровенно. Если хотите, я могу поехать на экзамен с вами.

– Это ничего не изменит, – возразил Фима, – я думаю, даже если нас будут предвзято спрашивать и необъективно оценивать, всё равно есть шанс. Нужно только ответить так, чтобы даже они ни к чему не смогли придраться. Приняли же моих друзей Альтшуллера и Гольдина.

– Я от всей души желаю, чтобы ты оказался прав, – сказал Яков Семёнович, – но рабы даже если и не разделяют взглядов хозяев всё равно выполняют их приказы, хотя бы для того чтобы не потерять своё место.

– Рабов можно припугнуть.

– Нет, с ними нельзя действовать как с Рощиным.

– Почему?

– Потому что тогда вместо МГУ вы попадёте в тюрьму.

– Ладно, не будем, – согласился Фима, – я просто покажу экзаменаторам фотографии, которые висят у милиции с грифом «особо опасные преступники», скажу, что это мои братья и они слёзно просят поставить мне то, что я заслуживаю, иначе не ручаются за последствия.

– Ха-ха, – не улыбаясь, сказал Яков Семёнович.

Устную математику принимали два экзаменатора, которые, как многостаночники, спрашивали по нескольку человек одновременно. Бегло просмотрев ответы на билет, они тут же давали абитуриентам дополнительные задачи. Первую Боря решить не смог. За ней последовала другая, над которой он бился также безрезультатно. В это время преподаватель, спрашивавший Фиму, сказал:

– Ну, если вы не можете решить такой простой пример, то вообще непонятно, что вы здесь делаете.

Борин экзаменатор, прогуливавшийся по аудитории, подошёл к коллеге испросил:

– А что он получил по письменной математике?

– Пятёрку.

– Наверное, списал.

– Я вам сдавать не буду, – зло сказал Фима, – я подам апелляцию и буду отвечать комиссии.

– Апелляционной комиссии для вас никто устраивать не станет, это университет, а не суд присяжных.

Фима молча встал, подошёл к столу и начал искать свой экзаменационный лист.

– Что вы делаете, вы заслужили двойку и я вам её поставлю, – сказал экзаменатор подходя к нему.

Фима схватил его за рубаху, повернул руку так, что воротник сжал его горло и, медленно выговаривая каждое слово, сказал:

– Если я получу двойку, ты получишь в пятак, понял?

Экзаменатор оторопел от боли и наглости. Была середина 60-х годов и абитуриенты МГУ относились к преподавателям с должным пиететом, а этот вёл себя как уличный хулиган. До сих пор такого рода инцидентов у экзаменатора не было и он растерялся. Распоряжения ему были даны устно и он прекрасно понимал, что если возникнут неприятности всё свалят на него. Кроме того этот Кац здоров как бык и неизвестно, что у него на уме.

Боря смотрел на брата, как заворожённый. Сам он никогда бы не решился на такое, но пример Фимы так подействовал на него, что он встал, подошёл к столу и сказал:

– Я тоже буду отвечать комиссии.

К задыхавшемуся преподавателю, наконец, вернулся дар речи и, стараясь выглядеть решительным, он с трудом проговорил:

– А ну, отпусти.

Фима оттолкнул его и, найдя экзаменационный лист брата, протянул его Боре. Отбирать у них документы никто не решился.

На апелляционной комиссии Боря и Фима ответили на все вопросы, но по неписанному закону им поставили тройки, а следующий экзамен по английскому они сдать не смогли.

Фима вернулся в Минск, а Боря вместе с Сашей Ивановым поступил в Московский автодорожный институт. Там, как и в школе, предметы давались ему легко и после первого семестра он даже получил повышенную стипендию, но разница между повышенной и обычной была настолько незначительной, что стараться не стоило. Он и не усердствовал, особенно если дело касалось общественных дисциплин.

В институте Боря подружился с Володей Мухановым. Его новый товарищ не прошёл по конкурсу в театральное училище и выбрал автодорожный только потому, что здесь был один из лучших Студенческих Театров Миниатюр. Володя приехал в Москву из небольшой деревни под Богородском (так он упорно называл Ногинск). У руководителя студии – артиста Лужина – Муханов узнал, что купить билеты в хорошие московские театры можно только по записи. В начале сезона надо было встать в очередь, а потом каждую неделю приезжать на перекличку. Через несколько месяцев докликавшиеся до победного конца могли приобрести билеты на десять спектаклей. Володя уговорил друзей отмечаться вместе и первое время они ходили втроём, но скоро он остался один. Терять свою очередь он не хотел. В ней театралы обменивались впечатлениями об игре артистов и о нашумевших постановках, а ему это было не менее интересно, чем сами спектакли. Получив билеты по себестоимости, он решил впредь не тратить времени и покупать их у спекулянтов. Деньги на это достались ему от бабушки Алёны. Алёна была ещё жива и Володя надеялся, что когда-нибудь она расскажет ему свою историю. Пока же он знал очень немного.