Полководцы Первой мировой. Павел Плеве, Алексей Брусилов, Дмитрий Щербачёв, Михаил Алексеев, Василий Гурко, Владимир Селивачёв

Этот успех открыл дорогу на Львов, а также спутал карты австрийцам, наседавшим севернее на нашу 5-ю армию. Однако генерал Рузский проявил нерешительность: он думал, что противник собирается оборонять Львов, при этом он медлил оказать помощь соседней армии П. А. Плеве, ударив на северо-восток во фланг и тыл бьющимся здесь австрийцам. К сожалению, в годы Первой мировой русское командование очень часто увлекалось захватом географических объектов, забывая о том, что основной целью должен быть разгром вражеских армий.

Пока Рузскому мерещились крупные силы врага во Львове, генерал Д. Г. Щербачёв вышел к городу и занял его 21 августа (3 сентября). Как он вспоминал в дальнейшем:

«Весть о взятии Львова быстро стала самой громкой сенсацией на тот момент. Однако разрекламированная в прессе победа еще не принесла долгожданного разгрома австрийцев. Они по-прежнему продолжали наседать на 5-ю армию, а потому войска генерала Рузского сразу же по взятии Львова были развернуты севернее и получили приказ наступать на Раву-Русскую. В это время и австрийцы перегруппировались, надеясь одержать реванш: они направили два мощных удара по крайним флангам 8-й и 3-й армии. Однако победы им одержать не удалось. 24 августа (6 сентября) началось известное Городокское сражение, где изначально у австрийцев было численное превосходство. Однако в русскую армию прибывали пополнения, да и после занятия Львова наш моральный дух был выше, нежели у деморализованного противника».

Полководцы Первой мировой. Павел Плеве, Алексей Брусилов, Дмитрий Щербачёв, Михаил Алексеев, Василий Гурко, Владимир Селивачёв

Кровавое воскресенье 9 января 1905 года. Художник В. Маковский. 1905 г.

В минуту получения моей телеграммы, дежурный офицер, разобрав ее, закричал «ура» и кинулся к генералу Драгомирову. По дороге был он встречен шедшим генералом Рузским, который прочтя телеграмму, сказал: «Не может быть, – генерал Щербачёв увлекся»; верно, взято какое-нибудь укрепление, и запретил сообщать телеграмму, кому бы то ни было и передавать ее в ставку. Но когда получена была вторая телеграмма, она была восторженно принята всем штабом и генерал Рузский телеграфировал Государю Императору, что Львов взят войсками 3-й армии, ничего не упоминая, однако, о 9-м корпусе, которому принадлежала честь занятия Львова. Трудно описать подъем, бывший в частях корпуса, и как усилилась вера в меня и мое моральное влияние на войска, что очень облегчило мне достижение успеха в последующих боях у Равы-Русской, еще более тяжелых и упорных.

3-я армия правым флангом вела наступление на Раву-Русскую, здесь же был и 9-й корпус, который столкнулся с крупными силами противника. Завязались тяжелейшие бои, в ходе которых Д. Г. Щербачёву удалось ежедневно теснить австрийцев, продвигаясь вперед. 11 сентября он атаковал левый фланг позиций у Равы-Русской: огонь нашей артиллерии был настолько силен, что заставил две вражеские дивизии сразу же покинуть окопы, бросая за собой военное имущество. Так, только на участке одной 58-й дивизии за день было взято 53 зарядных ящика, 19 патронных двуколок и до 1100 винтовок. За бои под Львовом и Равой-Русской Щербачёв был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

Победа в Городокском сражении и успехи наших войск на других участках галицийского фронта окончательно сломили австрийцев: они начали отступать. Было организовано преследование, однако ввиду отсутствия точных сведений о противнике, усталости войск и все же больших потерь оно свелось к вытеснению противника за р. Сан. Войска 3-й армии (в командование которой вступил генерал болгарского происхождения Радко-Дмитриев) обложили крупнейшую австрийскую крепость Перемышль.

В середине сентября немцы, достигнув больших успехов в Восточной Пруссии, стали перебрасывать основные силы на среднюю Вислу с целью оказать помощь разбитым союзникам, а также развить наступление в направлении Варшавы. В это время 3-я армия разместилась на левом берегу р. Сан, а в тылу 11-й и 9-й корпус вели блокаду одной из крупнейших австрийских крепостей Перемышля, которая была завершена 13 (26) сентября. Войсками (вскоре усиленными 12-м корпусом, 3 тяжелыми и 4 мортирными дивизионами) временно руководил генерал Щербачёв. 21 сентября они начали выдвижение, готовясь к штурму, на котором настаивал Дмитрий Григорьевич. Через два дня нашим войскам удалось перехватить вражескую телеграмму, в которой комендант крепости Кусманек выражал опасение за Перемышль. На следующий день начался штурм, однако лишь немногие части смогли взять рвы укреплений. Времени же на продолжение не оказалось.

К этому времени выяснилось, что австрийцы пытаются начать собственное наступление и вернуть Галицию, а потому войска 3-й армии отошли за р. Сан, сняв блокаду. Начались упорные позиционные бои, когда две наши армии отражали яростные атаки противника. Отличительные особенности подобных сражений – моральное угнетение войск, зарывшихся в землю, и высокие потери при отсутствии видимых результатов. Видимо, поэтому те тяжелые бои, унесшие жизни тысяч наших солдат, выпали из отечественной историографии.

В ночь на 6 (19) октября 9-й корпус опять переправился через эту полноводную реку, скинуть войска Щербачёва в воду австрийцам не удалось. В итоге отдельные успехи 3-й армии разрушили планы австрийцев. В этом была и заслуга Дмитрия Григорьевича, который умело командовал своим корпусом, одерживая частные победы. Так, в ночь на 17 (30) октября в районе Монастержа он произвел ночную атаку, захватив участок окопов и 500 пленных. В конце октября (после неудачи немцев под Варшавой) австрийцы отступили к Карпатам.

В ноябре войска Юго-Западного фронта развили наступление в направлении на Краков. Завязались кровавые бои, в ходе которых удалось отбросить противника. Относительно успешно здесь действовал и корпус Щербачёва, который 13 (26) ноября овладел Бохнией, оказавшись вблизи от Кракова. Однако неудачные бои на других участках фронта, большие потери и сильное сопротивление австрийцев заставили командование фронтом приостановиться. В конце ноября уже австрийцы перешли в контрнаступление, которое, однако, было сорвано упорной обороной наших войск и успешным маневром, организованным штабом фронта. В это время усиленный корпус Щербачёва активно оборонялся на р. Дунайце.

Группа офицеров на Румынском фронте: нач. дивизии Савельев, комиссар VII армии Савинков, командарм II армии ген. Щербачев, нач. штаба VII армии ген. – майор Саввич. Румыния.