Как и было обещано сержантом, при выходе на третий этаж меня ожидал пост охраны. И молодой офицер, представившийся лейтенантом Васкесом, лично взялся проводить меня к кабинету графа.
Мы шли по длинному широкому коридору, выстланному зеленой ковровой дорожкой, когда из-за поворота нежданно-негаданно появился барон д’Эрго. Его одутловатое лицо сегодня было необычайно бледно, жиденькие каштановые, с частой проседью волосы взлохмачены. Барон на ходу утирал белым батистовым платочком обильно выступивший на его лбу пот. Увидев меня, он остановился и знаком попросил офицера оставить нас наедине. Васкес вопросительно взглянул в мою сторону и, получив утвердительный кивок головой, учтиво отошел на десяток шагов в сторону.
После этого произошло самое неожиданное для меня событие. Барон д’Эрго, которого я считал отпетым негодяем и который, несомненно, им и являлся, принес извинения мне, «безродному дворянчику варварских кровей»! Извинения изысканные, вежливые, соответствующие всем канонам благородного общества! Он был бледен, по его правому виску ручейком сбегал пот, но он был спокоен и выдержан. Это было настолько неожиданно, что у меня и мысли не возникло не принять его извинений. Я ни на минуту не забывал о том, что, не выберись мы с Фло минувшей ночью из его темницы, никаких извинений бы не было. Вообще непонятно, что бы с нами было. Вон, Фло к смерти готовилась!
Я также догадывался, что барон неспроста оказался в Департаменте безопасности. Потому что просто так сюда никто не попадал. Может быть, вчерашний инцидент переполнил чашу терпения кого-то из власть имущих, возможно, даже самого графа де Бюэя. А может, барон еще чего натворил непотребного. Нет смысла гадать на кофейной гуще. Тем более что у меня возникло четкое ощущение, что совсем скоро эта загадка для меня разрешится.
Мы вежливо раскланялись. Я пообещал вернуть оружие его гостей. Он настоял, что даст за него хорошую цену. На том и расстались.
Вслед за лейтенантом я миновал еще один коридор, приведший нас в огромную приемную. Против моих ожиданий здесь оказалось абсолютно пусто – лишь двое охранников стояли в карауле возле дверей. За этими дверями меня ждал еще один сюрприз, ибо там находился не кабинет де Бюэя, а что-то вроде канцелярии или секретариата, где помимо четверых писарей дежурили два офицера охраны. Один из них сидел за столом, стоявшим справа от высоких двустворчатых дверей, другой – стоял, положив руку на эфес шпаги и загораживая собой эти самые двери.
Васкес провел меня мимо так и не прервавших своей работы, чтобы посмотреть на вошедших, писарей и представил офицерам:
– Капитан Гито, лейтенант Моралес, шевалье Орлов.
Мы все трое вежливо раскланялись, после чего сидевший за столом перед раскрытым журналом капитан предложил мне оставить у них свое оружие, указав на висящий на стене приказ короля «Об охране важнейших государственных лиц». Я поморщился, ибо был недоволен нарушением древнейшей привилегии дворянина – находиться при личном оружии в присутствии хоть самого короля, но подчинился. Граф де Бюэй – это все-таки не барон д’Эрго, разоружающий своих собутыльников из-за собственной трусости.
Наконец, миновав все бюрократические препоны, я попал-таки в святая святых – рабочий кабинет графа де Бюэя.
Кабинет оказался не таким уж большим. Немногим больше канцелярии и раз в пять меньше приемной. Всю правую стену и большую часть противоположной от входа стены занимали высоченные книжные полки. Левая стена была свободна от книг, зато там располагалось огромное окно, сейчас наполовину занавешенное тяжелыми шторами. Противоположная стена являлась торцевой, судя по всему, выходящей вторым, не таким большим, как первое, окном и балконной дверью во внутренний дворик.
Вдоль большого окна, заложив сцепленные руки за спину, метался невысокий светловолосый мужчина в светло-зеленом камзоле.
– Проходите, сударь, садитесь! – бросил он на ходу, махнув рукой в сторону придвинутого к рабочему столу стула.
Я прошел к столу, но остался стоять. Посчитал, что так будет вежливее по отношению к хозяину кабинета. Так продолжалось еще несколько минут: я стоял у стола, он – продолжал мерить шагами кабинет. Потом он резко развернулся и направился к своему рабочему месту.
– Простите, месье Орлов, общение с некоторыми людьми выводит меня из себя, – произнес начальник Департамента безопасности, усаживаясь на простой деревянный стул. – Вы случайно не встретили по пути сюда барона д’Эрго? – спросил он, сделав упор на слово «случайно», так что я ни на мгновение не усомнился в неслучайности нашей встречи.
– Да, – медленно произнес я, пытаясь сообразить, как вести себя в данной ситуации, – я совершенно случайно повстречал в коридоре барона. Он был… чрезвычайно вежлив… сегодня.
– Вот именно, что сегодня! – поддержал меня граф. – Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! На вас же лица нет! Что и неудивительно: после такой-то ночки!
Мой организм действительно требовал восстановления. Поэтому я с заметным облегчением согласился на повторное предложение и сел как раз напротив де Бюэя. Возникла небольшая пауза, в продолжение которой мы испытующе смотрели друг на друга. У меня сложилось впечатление, что Франсуа де Бюэй пытается сопоставить известные ему факты с моей внешностью. Я продолжал искать причины моего прихода сюда и гадал об отношении всесильного главы департамента к моей скромной особе.
Он дал мне подсказку в виде упоминания барона д’Эрго и «такой-то ночки». Стало быть, ему известно если не все, то многое из моих вчерашних похождений. Было бы весьма приятно, но в то же время весьма самонадеянно предполагать, что граф решил заступиться за простого дворянина, пострадавшего от неподобающего поведения богатого вельможи. Слишком уж незначительная я фигура. Барон д’Эрго – другое дело. Хоть какая-то величина в масштабах Монтеры. И, судя по сложившейся у него репутации, подобная мерзость была вполне в его духе и могла переполнить чашу терпения власть имущих. Но в данном случае логично было бы просто устроить ему выволочку с последним предупреждением. К тому же мы с Фло остались живы и самостоятельно вывернулись из сложного положения. Что же тогда? Фло! Вот это – уже гораздо правдоподобнее. Визит в столицу наследницы одного из семи великих герцогских домов Аллории – не рядовое событие. Странно только, что она явилась в виде бретера, да еще защищающего интересы мерзавца Эрго. Что-то она там говорила о потерянной семейной ценности, о чести семьи? А барон обещал ей дать верный след в обмен на мою жизнь. Врал, скорее всего. Но что же такое случилось с домом д’Астра?
– Ну, к какому же выводу вы пришли, Орлов? По поводу вашего вызова сюда? – его пронзительные серые глаза буквально впились в мое лицо.
Я всегда считал несколько невежливым подолгу смотреть людям в глаза. Поэтому неизменно испытывал некоторую неловкость в подобных ситуациях и старался их попросту избегать. Но сейчас интуиция подсказывала мне, что от того, выдержу я этот взгляд или отведу глаза, зависят мои дальнейшие отношения с данным господином и всей руководимой им организацией. Поэтому, сжав волю в кулак и глядя прямо в глаза де Бюэю, я медленно произнес: